Татьяна Калугина - Группа [litres]

– Послушай, Андреа, – сказал он. – Послушай, моя дорогая. Я не собираюсь лезть в твою жизнь и отбирать у тебя твою собственность, спрятанную в тампонах. Но: марафон еще не закончен. Мы все еще здесь. Каждый участник в индивидуальном порядке проходит заключительную часть своего… э-э… «квеста», назовем это так, и у каждого он свой, специально для него разработанный. Ты очень удивишься, но ты тоже сейчас проходишь «квест». Скоро все «квесты» будут завершены, все участники соберутся в одной комнате, и доктор Голев скажет, что делать дальше. Договорились?

– Договорились, – ответствовала Андреа с гордо поднятой головой.

– Вот и славно! – обрадовался доктор Ларри.

– Вообще-то, я не обязана здесь находиться! – добавила Андреа, чтобы не дать доктору Ларри поставить точку в этом разговоре. – Мне нужно домой. Меня ждут.

Она не собиралась им все выкладывать, но в последнее время ее очень тревожило отсутствие новостей о Жужу. Точнее, новости были, но все какие-то лживые. «Жужу где-то бегает», «Жужу? Да вот, была здесь секунду назад!», «Жужу? Эй, Жужу! Иди сюда, девочка, кис-кис-кис!». Ни разу Мадленка не показала ей живую Жужу, в реальном времени, на экране птифона. Андреа боялась и думать, что это могло означать.

– Нас всех где-то ждут, – улыбнулась ей Карен.

– Даже меня! – крякнул доктор Ларри, возвращаясь в свое любимое клоунское амплуа.

Потом он сказал:

– Ну-ка, что там творится, в большом мире? – и включил телевизор.

В большом мире творилось разное. По поверхности голографического экрана заскользили пестрые тени событий. Америка, прикарманив северную часть Луны, посягает теперь на южную. В кибертуальном озере Байкал было замечено нечто, определенное системой как «лохнесское чудовище», что вызвало яростный протест со стороны шотландских пользователей и спровоцировало волну судебных исков. Еще один курьезный судебный иск: мужчина, пришедший в себя после успешной операции по пересадке головного мозга в тело его клона, выращенное специально для этой цели, утверждает, что он – это не он, а кто-то совсем другой, и требует денежной компенсации от имени того, кто заказал и оплатил клонирование сего тела, но в результате так и не смог им воспользоваться.

– Во дает! – пошутил по этому поводу Закария. – Его бы сюда, к нам, на кушетку к доктору Алексу! Мигом бы вотождествился!

– Ох уж этот безумный, безумный мир, – проворковал доктор Ларри. – Пощелкаю по каналам. Не возражаете?

Но в этот миг начался следующий сюжетный ролик – и мысль о том, чтобы сменить канал, напрочь вылетела у доктора Ларри из головы.

– На окраине села Вишевки в Тамбовской области прогремел необычный взрыв, – докладывала сексапильная ньюс-ботша в голубой пилотке с логотипом компании. – Взлетел на воздух заброшенный торговый центр «Остров», некогда принадлежавший местной чиновнице Амалии Клоковой, печально известной по «делу тамбовского Маугли». Напомню: около двух лет назад в «Острове», находящемся в частном владении на закрытой, полностью изолированной от внешнего мира территории, был найден семнадцатилетний юноша – внук госпожи Клоковой, к тому времени скоропостижно скончавшейся в результате инсульта. Подросток не сразу решился обратиться за помощью – несколько недель он провел в своем заточении, один на один с телом умершей женщины.

На экране замелькали кадры позапрошлогодней хроники. Неузнаваемый, страшный Митя с заплывшим жиром, перекошенным лицом, с мелко трясущимися поросячьми брыльями… Два человека в костюмах МЧС держали его под руки, пока он лепетал в камеру свою бредовую, из двух слов состоящую мантру: «Люди Земли… Люди Земли…»

– …остается загадкой, – интонационно уже заканчивала, подводила черту новостная девушка. – Поднявшийся к небу столб пламени был виден за много километров вокруг. В окнах домов близлежащих поселков повылетали стекла. Специалисты в недоумении. Достоверно известно, что в помещениях «Острова» не было ничего, что могло бы вызвать взрыв такой мощности.

И вот она снова шагает по лесу. С пятью тампоновыми гильзами в кармане. С гильзами, заряженными сигаретами. На этот раз Андреа прихватила их все – оставлять сигареты в комнате было теперь рискованно.

Вряд ли, конечно, доктор Ларри вообще о них вспомнит после того, что случилось во время обеда. После того сюжета про Митю.

Он словно ополоумел, когда увидел этот сюжет. Вскочил. Схватился за голову. Забегал по веранде, как таракан. Вызвал лифт – но, не в силах его дождаться, бросился вниз по лестнице.

Сван, Закария и Карен остались сидеть на своих местах.

– Ладно, – сказала тогда Андреа и встала из-за стола. – Приятного аппетита вам. Я пошла.

В лесу было хорошо, немного прохладно в сени деревьев и солнечно на открытых местах. Пахло лежалой хвоей. Андреа шагала куда глаза глядят, не очень быстро, но и не очень медленно. Убедившись, что отошла от корпуса клиники достаточно далеко, она извлекла из тампона сигарету номер пять и закурила ее.

Это оказалось просто великолепно – идти вот так и курить. И почему-то щемяще грустно. Но в этой щемящей грусти и заключалось великолепие. Когда в последний раз и куда шагала она вот так, с дымящейся в руке сигаретой? Кажется, ей было тогда семнадцать и она только что ушла из дома. С жутким скандалом. С пощечиной, горевшей на правой стороне лица. Ее мама, как доктор Голев, была левшой.

За что ее тогда ударили? А, ну да, ну да… Как же. За съемку в рекламном ролике. Она подделала разрешение от родителей и снялась в какой-то совершенно безобидной социальной рекламе. Она даже не особо вникла тогда, в рекламе чего . Но ей очень понравился тот образ, образ девушки на краю тротуара, за гранью которого разверзается пропасть. Девушки, бредущей по грани смертельной опасности.

Вот, значит, чего ей не хватало все это время, вот что она так жаждала испытать… Снова почувствовать себя той девушкой. Распущенные волосы, кожаная косуха, руки в карманах, семнадцать лет… Вот для чего она сохранила все эти сигареты в дурацких тампонах…

Пахло лесом, смолой и хвоей, было так спокойно и хорошо, словно что-то в ее душе вдруг перестало болеть и надрывно взывать к отмщению. Что за глупости. Что за пошлость – мстить родителям, год за годом убивая себя куревом, алкоголем и одиночеством? Нет, все; это больше не про нее!

Андреа решила, что это ее последние сигареты. Они уцелели не просто так. Они нужны . Она чувствовала это каким-то нечеловеческим, кошачьим чувством. Выкурив пятую, она закурила шестую.

«Интересно, как далеко в лес нужно уйти, чтобы выпасть из-под наблюдения их камер?» – расслабленно, как о чем-то отвлеченном и не имеющем к ней отношения, думала Андреа, полеживая на бархатистой травке одной из полянок и докуривая седьмую сигарету.