Фриц Лейбер - Корабль отплывает в полночь

Словом, обычный межзвездный шахматный турнир по швейцарской системе, в двадцать четыре круга. Турнир этот проходил на пятой планете шестьдесят первой звезды созвездия Лебедя в 5037 году н. э. по старому земному летоисчислению.

И тем не менее в голове у девушки, почти не достигая ее сознания, звенел приглушенный колокольчик тревоги.

А снаружи, откуда-то из глубины зала, доносилось слабое жалобное жужжание, напомнившее ей об осе под балками огромного темного амбара, что стоял позади фермерского дома в Миннесоте, где она выросла.

Девушка задумалась о жизни насекомых на пятой планете шестьдесят первой звезды Лебедя, но сразу же спохватилась.

Нужно думать о главном, а главное сейчас – этот тревожный звонок.

Она оглядела почти пустую галерею. У начала спуска в зал стояли два робота с носилками и желтоклювая медсестра из созвездия Тау Кита, которая дыбила красный гребешок на головке и ерошила перья под белым халатом. Девушка чуть улыбнулась – уж точно шахматы не из разряда опасных игр. Правда, когда тысячи сердец, часть которых успела пережить немало, бьются с таким напряжением…

Ее зеленые глаза отыскали пару игроков, которые не просто походили на людей, а в самом деле были землянами. Эти мужчина и женщина сейчас на тридцать седьмом месте, но все еще имеют шанс получить приз. Девушка поймала себя на том, что в ней робко затеплилась симпатия, и мгновенно погасила этот огонек.

Агенту Змей непозволительны никакие симпатии.

Она рылась в своем разуме, пытаясь найти причину тревоги; нервное постукивание ускорилось. Похоже, что погруженные в яростные раздумья существа, гуманоидные и иные, не имеют к этому никакого отношения.

Может ли причина ее тревоги крыться в самой игре? С наступлением эпохи межзвездных полетов выяснилось, что шахматы с практически одинаковыми правилами существуют по крайней мере на половине разумных планет. Может, игру распространили уже забытые звездные торговцы? Было что-то в одном из шахматных ходов…

Под формой и комбинацией, между грудями, зашевелился большой паук. Ошибки быть не могло – обнаженная кожа ощущала быстрые цепкие прикосновения.

Девушка не вздрогнула. Колючие лапки – это импульсы узкой металлической пластинки, прижатой к чувствительной области тела. Импульсами предупреждают о приближении физического тела или проекции – друга, кого-то нейтрального, неизвестного или, как в данном случае, врага.

Устройство это было довольно распространенным. Точно таким же образом существо, приближавшееся к девушке, почувствовало скольжение чешуйчатого тела змеи по коже вблизи паха и едва заметно отреагировало.

Девушка мгновенно прекратила выстукивать свои точки и тире, пусть и практически беззвучные; к тому же ее другая рука прикрывала пальцы в черной перчатке. Следя в полированной поверхности черной кожаной краги за существом, что приближалось к ней вдоль золотых перил, она зевнула, деликатно прикрыв рот тыльной стороной второй черной перчатки с запахом кордовской кожи. Она знала, что это примитивный трюк, но любила проделывать его с вражескими агентами.

Человек остановился на расстоянии вытянутой руки. Судя по внешности, он был раза в два старше ее, но сохранил моложавость и подтянутость. Его коротко постриженные волосы отливали сединой. Он был одет в элегантную черную форму с серебряными знаками различия – восьмилучевыми звездочками. На груди как минимум в три раза больше серебряных наград, чем у нее – железных. Многим девушкам он бы показался рыцарем в сияющих доспехах.

Но эта девушка не обращала на него внимания. Он оценил ширину ее плеч и отлив волос, потом и свою руку положил на золотые перила и устремил взор вниз, на игроков. Мужчина и девушка были одинакового роста.

– Эти игроки готовы мозги себе вывихнуть ради пустячного чемпионского звания, – пробормотал он. – Такая картина вызывает у меня восхитительное чувство лени, сестрица Эрика.

– Полковник фон Хохенвальд, я бы не хотела, чтобы вы пытались извлечь для себя пользу из сходства наших имен, – тихо ответила она.

Он пожал плечами:

– Эрих фон Хохенвальд и Эрика Уивер… Мне это всегда казалось очаровательным совпадением… э-э… майор, – улыбнулся он. – Когда мы встречаемся открыто, одетые в форму, на мирном задании, мне в голову лезут приятные мысли о братании… Или сестрении? Geschwisterize? И не важно, сколько глоток нам пришлось перерезать в темных закоулках в остальное время. Не хотите ли выпить?

– Между Змеей и Пауком, – зло, но по-прежнему тихо ответила она, не глядя на собеседника, – не может быть ничего, кроме вооруженного перемирия с широко открытыми глазами и пальцами на спусковых крючках!

Пауки и Змеи являлись двумя великими подпольными армиями галактики Млечный Путь. Они воевали не только в пространстве, но и во времени, стремясь изменить к своей выгоде прошлое и будущее. На большинстве разумных планет одна группировка преобладала над другой. Но на некоторых планетах, например на Земле, установилось равновесие сил, и Война Перемен бушевала там, как нигде больше. Пятая планета шестьдесят первой звезды в созвездии Лебедя была нейтральной, напоминая открытый город. Подобно остепенившимся рэкетирам, Пауки и Змеи действовали здесь в открытую, по обоюдному соглашению, которому обе стороны особо не доверяли. Несмотря на внешнее дружелюбие, они жестоко конкурировали, стараясь прибрать к рукам планеты, чьи обитатели хорошо знали серебряные звезды Пауков и черные спирали Змей, и предпочитали держаться от них подальше.

Каждая сторона вербовала агентов во всех временах и расах – агентов, которые редко знали в лицо больше двух-трех товарищей, десятка-другого мелких сошек и одного командира. Эрика и Эрих, хоть и принадлежали к противоборствующим сторонам, были завербованы на Земле в двадцатом веке. Для агента было обычным делом переместиться на пять тысяч лет, а то и больше, в будущее или прошлое. Некоторые агенты ненавидели свою работу, но наказание за нерадивость или предательство не заставляло себя долго ждать. Другие же гордились ею.

– Teufelrot! [68] Черт побери! (нем.) – воскликнул полковник-Паук. – Ах, до чего же стройная амазонка!

– Амазонки отреза́ли себе правую грудь, чтобы натягивать лук до упора, – ровным голосом произнесла майор-Змея. – Я бы сделала то же самое, если…

– Но – Gott set dank! [69] Слава богу! (нем.) – вы этого не сделали, – оборвал ее Эрих. – Эрика, они у вас великолепны! И разве они не напряглись немножко, когда моя эмблема ползла между ними? Вы ведь носите там свою предупреждающую пластинку?

– Надеюсь, что ваша пластинка вас кусает!

– Не говорите так! – попросил он. – Иначе я не смогу по достоинству оценить вашу красоту. Эрика, нельзя же жить одной ненавистью. Она еще не повредила вашей привлекательности, но со временем…