Юлия Меган - Ген молодости

– Шутите? Вы забыли, в каком государстве мы живём? Кто меня к ней подпустит?

Повисла секундная пауза. Миссис Вайлоу решила, что ослышалась.

– То есть, как – кто подпустит? – переспросила она. – Я что-то не совсем понимаю, о чём вы?

Во взгляде профессора появилось недоумение.

– Да уж!.. – усмехнулся он. – Я вижу, дорогая, вы совсем не интересуетесь ни законами нашей страны, ни правами детей. Вы хотя бы Конституцию читали?

– Нет, – дёрнула плечом Эмили. – Зачем мне это нужно?

Джон сокрушённо вздохнул. Одному Богу известно, сколько ему требовалось терпения, чтобы разговаривать с этой несносной бабой! Но деваться мистеру Хьюзу-младшему «в третьей степени» было некуда.

– Хорошо, – сказал он. – Хорошо, тогда я попытаюсь вкратце обрисовать вам суть проблемы.

Профессор помолчал, собираясь с мыслями.

– В нашей стране, – начал он, – ни один взрослый человек не может приблизиться к ребёнку на расстояние, составляющее менее двух ярдов. В противном случае личный кластер воспитанника интерната подаст сигнал SOS, транслируемый в полицию, органы опеки и социальные сети. С момента подачи сигнала кластер включает функцию маяка и передаёт в Кластернет данные о местонахождении ребёнка и его перемещениях. Кроме того, прибор начинает видеосъёмку, и посылает во все инстанции изображение человека, попытавшегося приблизиться к ребёнку. К месту действия мгновенно прибывает полиция, событие получает публичную огласку и, как следствие, реакцию общественности.

Женщина застыла с открытым ртом.

– Господи! – вырвалось у неё. – Господи, вы это серьёзно? На самом деле существуют такие сложности?

– Нет, я сейчас стою тут, перед вами, и фантазирую!

– С ума сойти! Мне никогда даже в голову не приходило, что такое может быть…

Удивлению миссис Вайлоу не было предела.

– Дети – наше главное богатство, – развёл руками Джон. – Мы охраняем их, как зеницу ока.

– Ну, а договориться с персоналом? – выдвинула Эмили возможный вариант действий. – Работники интерната могут приближаться к ребёнку? Должно же у них быть такое право? Ну конечно, как же иначе!

– Ни один человек не может приблизиться к воспитаннику, которому исполнилось больше семи лет, – отрицательно покачал головой мистер Хьюз. – Это касается всех, даже работников интерната. Нянчить малышей можно, хотя там тоже есть свои сложности. Прикасаться к подросткам категорически запрещено. Лишь сами дети могут контактировать друг с другом без каких-либо последствий.

Ошеломлённая миссис Вайлоу только и могла, что растерянно хлопать глазами.

– Но у вас же безграничные возможности! – воскликнула она. – За вами стоит вся самая влиятельная элита страны: правительство, администрация Президента, ГосДеп, не знаю, кто ещё… Вы что, хотите сказать, никто из них не может достать вам образец крови какой-то девочки? Никто-никто? Она там, в интернате, даже медосмотр не проходит, что ли?

– К сожалению, для достижения моей цели, забор крови нужно делать только в цениавианской капсуле, – пояснил Джон. – А значит, я в безвыходном положении. Ребёнка нужно доставить сюда.

Миссис Вайлоу удручённо замолчала. Её мозг лихорадочно работал, но ни одной подходящей мысли в голове не появлялось.

– Господи, ну вы же сами мне всё время говорили, что наш эксперимент – дело государственной важности! – всплеснула руками она. – А теперь получается, что государство беспомощно перед обычной девочкой?

– Мы шестьсот лет строили правовое общество, – холодно отчеканил мистер Хьюз. – Прописывали права в Конституцию, отстаивали законы. Мы добились, чего хотели, а теперь пришла пора пожинать плоды.

Его слова прозвучали, как приговор.

– Бред какой-то! – Эмили схватилась за виски. – Полный бред, по-другому не скажешь… Но тогда… Но ведь можно объяснить ситуацию общественности! Рассказать, зачем вам нужен ребёнок…

– И признаться, что мы двести лет скрывали от них М5F17? – скривился профессор. – В стране, где более половины населения находится в возрасте старше семидесяти лет?

Женщина бессильно опустила руки.

– Тогда что? – пробормотала она. – Выхода никакого нет?

– Ну, почему же? – многозначительно возразил Джон. – Я же сказал, что у нас есть шанс…

Перед Эмили забрезжила слабая надежда.

– В законодательстве осталась лазейка. Вы, как мать, можете запросить у органов опеки право на общение с дочерью, получить доступ к девочке и привезти её сюда.

А вот это было, как гром среди ясного неба.

– Что-о?! – Миссис Вайлоу даже привстала с кресла, чуть не задохнувшись от возмущения. – Что вы сказали?! Вы хотите повесить всё на меня? Это и есть ваш выход?!

Профессор снисходительно улыбнулся.

– Это и есть мой выход, – подтвердил он. – Причём единственный – другого я не вижу.

Эмили плюхнулась обратно на своё место. Она нервно сцепила пальцы рук и прикрыла ими лицо так, что остались видны одни глаза. Истерический смех стал сотрясать её плечи, мистер Хьюз терпеливо ждал.

– Послушайте, а всё-таки кто ваши клиенты? – запальчиво выдохнула женщина. – Я имею в виду, конкретно! Назовите пару имён.

– Это государственная тайна! – отрезал Джон.

– Ничего страшного! Я сама представляю собой государственную тайну, я имею право знать.

– Вы ошибаетесь. Такого права у вас нет.

– Да-а?!! – Глаза миссис Вайлоу стали метать молнии, она схватилась за подлокотники кресла. – Ну, хорошо! Я и без вас могу догадаться! Президент и его окружение? Члены правительства и Парламента? Высокопоставленные сотрудники ГосДепа? Никто из них не может привезти в лабораторию какую-то девочку?! Да что вы мне лапшу на уши вешаете?!

Мистер Хьюз был само спокойствие.

– Они не хотят в это ввязываться, – коротко изрёк он.

– Они не хотят в это ввязываться?!! – Эмили вся подалась вперёд, щёки её покраснели от возмущения. – А я почему должна? Ради них, что ли? Да плевала я на них с высокой башни!

Профессор задумчиво наблюдал за своей пациенткой.

– Почему вы так разволновались? – попытался он её успокоить. – От вас ничего особенного не требуется: сделать заявку на налаживание контакта с дочерью, получить разрешение и привести ребёнка сюда. Разве это так сложно?

– Я понятия не имею, просто это или сложно! – воскликнула миссис Вайлоу. Нервы её, и правда, были уже на пределе. – Но я не идиотка! Раз никто из ваших клиентов не хочет в это ввязываться, значит, последствия могут быть самыми плачевными! Я не хочу остаться крайней во всей этой истории!

– Вы получите любую награду, – вкрадчиво пообещал Джон. – Всё, что попросите.

– Господи, да что мне нужно?! – Женщина истерически расхохоталась. – Что вы можете мне предложить? Деньги? На что мне их тратить? У меня всё есть! Мы с Ричардом – единственные члены экспериментальной группы, которые пережили пять инъекций! Пять! Некоторые не выдержали и двух. Я прожила шесть жизней! Вы дадите мне седьмую? Чтобы я провела её в тюрьме, с позорным клеймом педофилки на репутации? Нет уж, увольте! Раз никто не хочет в это ввязываться, значит, и я не буду!