Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

Сегодня прокурор чувствовал себя неуютно.

Черт бы побрал этот труп, эту дуру Миленку Ружич, этого раздолбая участкового, как его, черт бы побрал весь этот завод, а главное — инженера Иванкина, из-за которого в город пришло беспокойство. В провинции — особенно районного размера — чрезвычайные происшествия случаются редко, а тут случилось такое, что из прокуратуры области ехал прокурор-криминалист, из межрайонного отделения ФСБ направлялись в Кулибинск сразу два представителя этой тихой, незаметной, но такой нужной людям службы. Хорошо еще, журналисты ничего о случившемся не пронюхали! Кому это надо — лишнее внимание? Сначала эти паразиты интересуются мертвыми телами, потом доходами живых, а кончается дело тем, что тебя гонят на пенсию, хотя ты еще полон сил, а главное — очень необходим обществу.

После того как Милена Ружич доложила прокурору, что первое тело инженера Иванкина из могилы исчезло, а второе благополучно захоронено, прокурор понял, что ничего хорошего от подобного расклада событий ждать не приходится.

Опасения его еще более усилил телефонный разговор с начальником милиции.

— Ну, — сказал Кружилин. — Тебе уже доложили?

— Доложили, — сказал прокурор. — Сам недоглядишь, обязательно какая-то ерунда получится. А с другой стороны, было бы гораздо хуже, окажись у нас на руках оба трупа. Сейчас-то все не так уж и плохо. Уголовное дело по факту у нас возбуждено, переквалифицируем на непреднамеренное убийство, а потом потихонечку приостановим за нерозыском преступников. Раскрываемость по тяжким преступлениям против личности, конечно, упадет, так ведь самую малость.

— А ты слышал, что в народе говорят? — хмыкнул подполковник.

— Да чего народ может сказать? Народу положено безмолвствовать! — попытался пошутить прокурор.

— В народе говорят, что Иванкин погиб, а потом воскрес во славу Божию. Чудо, значит, случилось. А мы с тобой его, значит, и умертвили, чтобы нездоровых сенсаций не порождать. А мой Земляков у нас с тобой за исполнителя был.

— Бред! — сказал прокурор. — Бред ведь, Виктор Степанович!

— Зато в него люди верят, — начальник милиции негромко выругался. — Я к тебе после обеда заеду. Поразмыслим вместе. По твоей линии едут?

— Едут, — признался прокурор. — А по твоей?

— Наши еще раскачиваются, — хмыкнул подполковник. — Зато соседи решили подсуетиться. Мне уже из межрайонного отделения ФСБ звонили. Интересовались, не выполнял ли завод какой-нибудь военный заказ, который мимо них прошел.

— Какой заказ? — нервно засмеялся прокурор. — На игрушки для танкистов дошкольного возраста?

— Вот и я говорю, — безрадостно согласился начальник милиции и положил трубку.

Прокурор знал, откуда у слухов ноги растут. Жена начальника милиции Клавдия Степановна, устав от постоянных запретов на веру в чудеса и сверхъестественное, с началом перестройки со всем пылом женской души, обделенной мужским вниманием, отдалась чтению неведомо откуда возникших журнальчиков, которых в советское время не было и не могло быть. Она читала «НЛО» и «Аномалию», «Загадки века» и «Криминальный беспредел», потом дошла до мистических учений Блаватской, уверовала в учение Иванова и принялась в зимнее время бегать босой по сугробам. Именно в это время в Кулибинске появился предсказатель и народный целитель Иван Нетреба, назвавший себя Предтечей того, кто грядет… Клавдия немедленно окрестилась у него, окунувшись зимой в прорубь на Белой Прянке, собрала вокруг Ивана Нетребы группу верных учениц и стала посещать собрания секты с той же регулярностью, с которой совсем недавно отплясывала в единственном в городке центре новой культуры — баре «У Натана», где ревела в динамики и подмигивала разноцветными глазами ламп дискотека.

Несомненно, что идеи воскрешения исходили оттуда же. Поклонники Иванова верили также словам болгарской прорицательницы Ванги, а разве не она однажды сказала: «Придет время, и мертвые станут ходить среди вас»?

«А теперь еще и журналисты нагрянут!» — уныло подумал прокурор, садясь в служебную «Волгу».

Третий труп инженера Иванкина, объявившийся близ маслосырбазы неделей позднее, вдова опознала, хотя и с большой неохотой, а забирать категорически отказалась.

— Мне что его теперь до конца дней своих хоронить? — хрипло спросила она. — Да вы хоть знаете, во сколько теперь нормальные похороны обходятся? Вы знаете, сколько сейчас могилка стоит? А крест? А отпевание? А что он мне оставил кроме долгов? Что, я вас спрашиваю!

— Я-то в этом не виноват, — глядя в пол, сказал Земляков.

— А я? Я в чем виновата? — нервно взрыднула вдова.

— Я человек широкий, — глядя в пол и шевеля широкими бровями, сказал Возген Гексенович Вартанян. Узкий лоб его собрался в задумчивые морщины. — Я его всю жизнь хоронить могу. Но ведь люди смеются!

Земляков не знал, смеются ли над происходящим люди, но вот покойник, лежащий на дюралюминиевом столе на резиновых колесиках, и в самом деле улыбался — печально и всезнающе. Словно предвидел он незавидное свое положение.

— Твои проблемы! — коротко сказал начальник отдела. — Решай, Володя.

Можно подумать, что всю эту историю Земляков организовал. Ну, скучал он, и делать ему было нечего! Расстроенный происходящим, Земляков купил в магазине бутылку водки и отправился в городской морг. Там уже шел большой гудеж. Два дня назад умер большой человек, Гога Краснодарский. Был он вором в законе, избравшим местом жительства тихий городок Кулибинск. Здесь он намеревался прожить остаток своей непутевой жизни, который представлялся ему довольно значительным. Гога даже, как все приличные люди, начал строительство коттеджа в Америке, но успел вывести лишь «нулевой цикл», то есть выложить и перекрыть подвалы. На небесах рассудили иначе — взвесили все, измерили, ну и решили, что слишком долго этот человек на белом свете живет. Гогу Краснодарского хоронили хорошо, да что там хорошо, как члена ЦК, как пенсионера союзного значения его хоронили — с духовым оркестром, нелегальным залпом из разнокалиберных пистолетов, которые тут же побросали в могилу, чтобы менты достойных людей не повязали. И с похоронной командой из морга прибывшие на тризну люди рассчитались со всей широтой воровской души. Из-за этого бутылка, купленная Вовой Земляковым, казалась одинокой и жалкой, как последний пончик на тарелке перед тем…ну который Карлсон с мотором.

После второго стакана глава могильщиков Бурей, а точнее директор ООО «Стикс» Валентин Сергеевич Буреев, участкового утешил:

— Не грусти, Вован! Мы его с бесхозными покойниками похороним. За счет бюджета.