Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

Говоря о том, что он не может разогнать демонстрации, подполковник Кружилин не лукавил. Как он мог ее разогнать, если ближе всех к крыльцу отдела с плакатом в руках стояла его жена? Клавдия Степановна Кружилина относилась к той породе женщин, которым скажешь «стрижено», они обязательно тебе возразят, мол, «брито». Прожить день на белом свете, никому не возразив, для Клавдии Степановны было мучительно и обидно. Разумеется, что чаще всего от характера Клавдии Степановны страдал ее муж. Поэтому последнее время их отношения были несколько натянуты. Общество Всеобщего спасения было для нее отдушиной. Дома она скучала, а работать ей муж не позволял. Уж больно деятельной натурой была жена начальник отдела внутренних дел. Супруга она полагала за хозяина района. Быть может, поэтому, оказавшись на любой работе, вскоре начинала себя вести некоронованной царицей, отдавала приказы, делала указания при живом руководителе. Последним местом ее работы была контрольная лаборатория при элеваторе. В самые короткие сроки супруга Кружилина рассорила некогда дружный коллектив, запутала учеты по сортности, засоренности и влажности зерна, и директор элеватора на коленях гонялся за Кружилиным по кабинету и Христом-богом просил повлиять на супругу. Подполковник Кружилин пообещал и даже попытался это воздействие оказать, а кончилось все тем, что две недели он приходил на работу, надев, как Пиночет, темные очки, но Клавдия Степановна подала-таки заявление на увольнение по собственному желанию. После этого она всецело отдалась общественной работе, руководила в Доме культуры Кулибинска ансамблем народной песни и пляски, возглавляла кружок кройки и шитья и даже побывала в председателях уличного комитета. Появление в городке прорицателя и предсказателя Ивана Нетребы она приняла с восторгом и экзальтированностью нашедшего свое призвание человека быстро собрала вокруг него верных учеников (в основном, конечно, учениц) и принялась распространять учение Нетребы среди жителей города. Сам Нетреба называл себя предтечей того, кто грядет, и проповедовал религиозный аскетизм, густо замешанный на учении старца Иванова и предсказаниях Нострадамуса и бабки Ванги. Появление пяти мертвых тел инженера Иванкина Иван Нетреба и его последователи восприняли как давно ожидаемое. «Ванга что говорила? — потрясал Иван Нетреба журналами „Техника — молодежи“ и „Наука и религия“ середины восьмидесятых годов. — Говорила она, что близко то время, когда мертвые станут ходить среди живых! И пойдут скоро мертвые, обязательно пойдут, ибо предсказано было!» Именно он объявил инженера Иванкина грядущим мессией и обвинил правоохранительные органы в незаконном воспрепятствовании воскрешению.

Подполковник Кружилин попытался ограничить общественную деятельность Ивана Нетребы, но в результате оказался в проигрыше сам — возмущенная Клавдия Степановна объявила двухмесячный мораторий на стирку его кальсон и носков. Это был сильный удар, который подполковник Кружилин перенес с терпением Муция Сцеволы, но от предтечи временно отступился, всем сердцем желая тому оступиться и совершить какую-нибудь непоправимую юридическую ошибку, которая позволит его взять за цугундер…

Но даже сейчас проклятый предтеча выставил своих последовательниц в пикеты у райотдела, а сам отсиживался у Анны-подводницы, заваривая свежий чай. И упрекнуть его было не в чем — не накажешь человека за заботу о ближнем.

Ближе к обеду снова позвонил мэр.

— Стоят? — убитым голосом спросил он.

— Как русские на Шипке, — подтвердил подполковник Кружилин.

— И твоя среди них? — напряженно спросил мэр.

— В первых рядах, — подтвердил подполковник. — И ваша супруга рядышком с плакатом о Втором пришествии.

— Вот беда! — вздохнул мэр. — Знаешь, Виктор Степанович, я бы даже не возражал, если б их маленько проучили, так сказать, розгами по голой заднице. И ту, и другую, чтоб, значит, не позорили руководителей района!

— Нельзя! — мечтательно вздохнул подполковник.

— Сам знаю! — буркнул мэр.

Жена его ничем не уступала жене подполковника Кружилина. Как метко подметил собиратель фольклора и пословиц В. Даль, именно о таких в народе говорится — одного поля ягода.

— А жаль, — снова вздохнул начальник милиции. — Там этот журналюга с фотоаппаратом бегает. А если еще пронюхает, что наши с вами жены в первых пикетчицах ходят…

— Ты бы шашку какую слезоточивую бросил, — помечтал мэр. — Не сам, конечно, и не сотрудники твои, а вроде как хулиганы из толпы. Думай, Виктор Степанович, думай. Не все же мне тебя прикрывать! Помнишь, как в прошлом году у тебя пьяный начальник паспортного стола на работе сидел? Кто тебя тогда от неприятностей спас?

Мэр вспомнил нашумевшую в районе историю, когда начальник паспортного стола Виктор Митрофанович Прищепкин, отметив с кумом отъезд на курорт жены, вышел на работу, скажем так, в резко неадекватном состоянии. Сам бы он до работы никогда бы не добрался, но кум ему помог. Оказавшись на работе, Виктор Митрофанович с удивлением обнаружил, что не может усидеть в кресле. Его постоянно клонило то в одну, то в другую сторону. Виктор Митрофанович подумал немного и пристегнулся к рабочему месту ремнями и портупеей. Посетители заходили к нему для решения служебных вопросов и, лишь задав начальнику паспортного стола вопрос, обнаруживали, что он находится… гм… в весьма изумленном состоянии, таком изумленном, что заставь его, к примеру, сказать «вивисекция», то Виктор Митрофанович мог бы только горько разрыдаться, но слово выговорить не сумел бы. В этот самый день как на грех принесло в отдел проверяющего из областного аппарата. Скандал был изрядный, и если бы не своевременное заступничество мэра, который был на дружеской ноге с начальником областного управления, то Виктор Степанович Кружилин мог бы в руководящем кресле не усидеть. Но обошлось. Поэтому на обидные слова мэра подполковник Кружилин никак не отреагировал, только вздохнул выразительно в трубку и сказал:

— Будем думать.

Он бережно положил на рычаги аппарата трубку, которую ему больше всего на свете сейчас хотелось шваркнуть о стену так, чтобы пластмассовые брызги по всему кабинету разлетелись!

Визит Землякова начальник воспринял болезненно.

— Знаешь, младший лейтенант, — доверительно сказал он, — у меня при виде тебя головокружение начинается и дрожание в руках. Мне уже этот Иванкин сниться начал!

Но выслушал и даже схему, вычерченную Бонифатием Савельевичем, внимательно посмотрел.

— Школа, — сказал он. — Научный подход. Жаль, что нам это ничего не дает. Слушай, Земляков, ты ведь неглупый человек, скажи, можно эту свору разогнать так, чтобы последствий никаких не было? Чтобы журналист не вопил, что мы здесь с бабами воюем, и чтобы пикетчицы эти довольными остались? Ты подумай, справишься, слово подполковника, отличника милиции ко Дню Конституции вручу, премию выпишу!