Светлана Тулина - Наука как она есть/нет (выбрать нужное) [СИ]

Чай не варвары!

Люблю маленькие станции, они такие патриархальные. И работа на них редко бывает единичной, тоже приятно, двойной тариф за один визит.

Паркуюсь нагло, выхлопом драго-явы опалив морду раскорячившемуся поперёк площадки хозяйскому спайскрузеру. Не понты, часть работы; я больше месяца убила на кодировку параметров выхлопной трубы своего байка, и теперь на фюзеляже хозяйской тачки вытравлен силуэт дракончика. Печать Королевы. Кому надо поймут, остальным — просто красиво. Судя по психопрофилю заказчика, ему понравится, а это главное. Ну, половина главного…

Шлюз закрыт. Хорошо, что на парковке держат атмосферу, а то на этих маленьких станциях всякое бывает. Откидываю шлем:

— Королева Нэнси к Боссу.

У него действительно такая фамилия. У.Е.Босс. Но меня не тянет улыбаться. Живущий в стеклянном доме не кидает камнями в других. Дверь шлюза с шипением ползёт в сторону. Вхожу, уже заранее зная, что увижу. Так и есть — в тамбуре куча народу, причём никуда не спешат и смотрят жадно.

— Какие габариты! — глумливо облизывается дедок в мятой форме охранника, бегая взглядом от моих коленей до ключиц. — Воистину королевские!

— Старик, — говорю миролюбиво-задумчиво, — Королева — это моя фамилия. А в печку я могу превратить не только кровать.

Дедок бледнеет с лица, охранник помладше проглатывает ухмылку, остальные невольно отжимаются к переборкам. Больше задержать не пытаются.

Заказчику под сто, но выглядит огурцом, глазки масленые и посверкивают с интересом отнюдь не профессиональным. Собирается в длительную командировку и хочет быть уверен. Жена втрое моложе, симпатичная. Без ног — как и все местные замужние дамы, здесь это часть брачного контракта. Патриархальные нравы, чтоб их! Никогда не понимала, что заставляет женщин идти на такие жертвы. Неужели она его любит? Вот этого бодренького ревнивого… хм… о заказчиках нельзя думать плохо. Во всяком случае, пока заказ не оплачен. Примета скверная.

Кодировать нужно только кровать, мужа не волнует то, что его жена будет делать за пределами супружеского ложа. Главное, чтобы не были осквернены семейные ценности. Полчаса работы, двойной тариф, люблю такие заказы! Ближайшие два года на этом ложе молодая сможет спать только одна или с мужем — любой другой партнёр сварится вкрутую, как в микроволновке. Ставлю ограничитель на вес и размер — мне не нужен скандал из-за любимого котика. Жена сидит в кресле. Она бледная, но улыбается. Уходя, вежливо ей киваю.

В тамбуре пусто. Наверняка глазеют по камерам. Ну и пусть их, мне скрывать нечего, заказ выполнен на все сто.

Оба заказа.

Стартую аккуратно, чтобы случайно не смазать королевскую печать на уебоссовской тачке. Жену не волнует, что будет делать её благоверный долгие два года командировки. Лишь бы не в новеньком модельном спайскрузере — это её подарок. Она не такая жестокая, потому и пришлось столько возиться с кодом, убить целиком и сразу куда проще. Но заказ определён чётко: никаких смертей. Просто если вдруг что не то на заднем сиденье, у благоневерного сварятся яйца. Вкрутую.

Наверное, она его всё-таки любит.

По-своему.

— Пап, а ты сегодня пр-раздновать будешь? — спросил Алик, подпрыгивая рядом по дороге из садика к детской площадке. С тех недавних пор, как он справился с буквой «Р», он все время ее удваивал.

— Праздновать? — Вадим слегка растерялся. Нет, он помнил, конечно, какой сегодня день. Но… — А как праздновать?

— Ну… по р-разному можно. Можно как дядя Коля! — Алик подпрыгнул и от избытка чувств взмахнул свободной левой рукой (за правую его надежно и намертво фиксировал Вадим, не то чтобы имевший какой-то конкретный повод опасаться чего-то именно сегодня, а просто так, по привычке и спокойствия для). — Он очень здор-рово пр-разднует! Весело! Песни поет! Гр-ромко так! И шатается!

— Это который дядя Коля? Который у вас в саду сторожем-слесарем? Ну качели вам чинил на той неделе?

— Ага! Здор-рово починил!

— Надо будет с ним поговорить…

— Поговор-рить! О чем?

— О том, как правильно… празднуют.

— А можно, как Тетьваля, она тоже пр-рикольно! Пахнет нюхно! И пачкается! Кр-расным! И ты потом как др-ревний спар-ртаковец! А как Мар-рьванна и Тетькать не надо, они скучно! Запрутся в столовке, тр-рындят и хихикают. А мы будем пр-раздновать?

— Нет.

— Почему?

— Потому. Это вредный праздник.

— Полезный! Пр-раздник не может быть вр-редным! Это только Ленка вр-редная! Нам Мар-рьванна сказала — пр-раздник! Самый важный день в году! Для мужчин! А мы мужчины! И должны быть защитниками! Для девочек! Потому что мужчины! Я сегодня Ленке бластер-р отдал! Хоть она и вр-редная! Потому что она девочка и надо защищать! Потому что пр-раздник!

— Вот потому и вредный. Тебя послушать, так получается, что девочек только один день в году защищать надо. А настоящий мужчина — он каждый день мужчина. Круглый год. И защитки тоже — каждый день. Понял?

— Понял!

— Ничего ты не понял.

— Непр-равда! Все я понял!

— И что же ты понял?

— Настоящий мужчина — защитник кр-руглый год! Чтобы каждый день — пр-раздник! Ур-ра! Пр-ришли! Я на гор-рку!

Вырвав маленькую ладошку из твердой Вадимовой. Алик умчался на площадку.

— Праздник ему каждый день… — буркнул Вадим с тайной родительской гордостью. Зорко окинул визжащую на площадке детвору, привычно просканировал подступы на предмет обнаружения скрытых дислокаций вероятного противника и снайперских точек его же. Моргнул, с усилием припоминая, что здесь давно уже не там, и он сам давно уже не…

И присел на край скамейки — бдить.

Тех, кто тебя породил, надо любить. Даже если они тебя убивают — оба, постоянно, за малейшую ошибку или неточность. Всё равно. Они имеют право. Они подарили жизнь, значит, имеют право и забрать, и пусть они неоправданно жестоки с твоей точки зрения, какая-то логика в их поступках есть и их всё равно их надо любить. Кем бы они ни были.

Или чем…

Тари не удержалась и бросила короткий взгляд за окно, но тут же отдёрнула, точно обжегшись. Кожу на затылке стянуло мурашками. За окном Океан, великий и неизменный, по-прежнему перекатывал тягучие студенистые валы от горизонта до горизонта. Как вчера. Как тысячи лет назад. Медленно, неостановимо и неизменно. А чего ты хотела?

Лёгкий шорох в соседней комнате, скрип диванных пружин. Тари вздрогнула, в панике хватаясь за ручку турки, затаила дыхание.

Уже? Пора?

Новый шорох, тягучий вздох. Всхрапывание. И тишина.