Markiann Маркианн - Небо Ждёт [СИ]

— И ты прости меня, брат мой Александр, что я без твоего разрешения попросил Господа явить тебе силу Своей любви. Я каюсь в этом перед Господом, и вот, спрашиваю у тебя сейчас: хочешь ли ты принять благодать Духа Святого, чтобы мы вместе с тобой смогли свершить молитву в Духе?

Александр вспомнил, что случилось с ним, когда его лица коснулся Питирим, каким огнём любви душа его наполнилась и светом! Той самой любви и тем самым светом, с которыми он так беспощадно боролся, действие которых в себе он запретил, а все воспоминания о них с ненавистью вытравил. И он с покаянием ответил:

— Да. Я хочу, брат мой Питирим.

Он склонил свою голову, и Питирим возложил на него руку.

Ветер доносил эхо восторженных воплей и далекой тяжёлой музыки, которые приглушались расстоянием и лесом, низкие тучи вдалеке освещались разноцветными прожекторами и голографическими проекциями… Все стало стихать, внутри Александра разливался неземной мир, как волной с песка стирая муки голода, жажды, душевной боли и мучения совести. Ему становилось свободнее дышать, и он полной грудью вздохнул, наслаждаясь тонким изысканным ароматом, предвкушая приближающееся небесное явление… Перед взором его был мрак… Сердце трепетало в предчувствии Встречи, и вдруг он увидел тихий, с переливами свет и чистое прозрачное небо. На нём не было облаков, но парадоксальным образом шёл дождь, каждая капля которого проходила через него насквозь, омывая всё внутри, согревая и насыщая радостью и блаженством. Он с упоением осмотрелся. Он стоял в долине… в той самой долине, которую ему показывал Сияющий Человек. Он быстро оглянулся назад и увидел за спиною обрыв, с которого когда-то он рассматривал эту долину. Рядом с собой он увидел необычайно красивого человека в чистых, блистающих белизной одеждах, и вдруг понял, что это Питирим — небесный лик брата, озарённый пронизывающейся счастьем улыбкой, был обращён к нему.

— Я еле узнал тебя, брат Питирим, — с восторгом сказал Александр. — Как же прекрасен ты в этих одеждах и в этом свете!

— Брат Александр, если бы ты видел, как прекрасен ты!

Александр улыбнулся ему. Они стояли на дороге. Александр присел и с наслаждением погладил блистающую бриллиантами тёплой росы траву… как он скучал по ней! Он был дома! Но… Рядом с ним не было его овечек… Он опечалился, и дождь усилился, омывая его душу радостью и светом. Он посмотрел вперёд и увидел стадо пасущихся овечек, среди которых, — его сердце озарилось вспышкой счастья и надежды, — он безошибочно опознал свою… ту самую, которую он прижимал к груди. Он бросился к ней по дороге, но тут же испытал рывок, который чуть не сбросил его на землю. Он почувствовал то, что было инородным здесь, то, что к этому миру не могло иметь никакого отношения. С удивлением он обнаружил на своей шее ошейник, к которому был привязан поводок, другим своим концом уходящий под землю. Он попытался разорвать ошейник, но не смог… он пытался выдернуть из земли верёвку, но вдруг она ещё сильнее натянулась, поставив его на колени.

— Питирим! — воскликнул Александр. — Что-то тянет меня под землю… помоги мне!

Питирим куда-то показал ему рукой. Он с усилием смог обернуться и совсем близко, прямо рядом с собой увидел Сияющего, согревающего весь этот мир своим сиянием Человека и услышал поражающей своей красотой его голос:

— Поднимись, пастырь Александр! Почему ты на коленях?

— Я не могу встать, — с тревогой ответил Александр.

— Где же Мои овечки, которых Я дал тебе?

Сердце Александра сжалось, и он с горечью ответил:

— Я потерял их всех… я не послушал Тебя… потому что послушал владыку…

— Но разве, Александр, ты не знаешь, что Бога нужно слушаться более, чем человека?

— Послушаясь владыке, я хотел послушаться Богу, так как сам я общения с Ним не имею….

— Разве не имеешь? — Человек подошёл к нему ближе.

— Я не был уверен в этом… но я очень хотел быть верным Богу!

— Если ты хотел послушаться Богу, тогда Я сейчас говорю тебе: встань!

Александр хотел подняться, в этот момент верёвка ещё больше натянулась и опрокинула его на землю. Он попытался встать снова и понял, что длины поводка хватает только для того, чтобы стоять только как животное, на четвереньках. Теперь он не мог поднять даже головы.

— Почему же сейчас Ты не послушался Меня и не встал? — ласково спросил Сияющий Человек.

— Я не могу, — затрепетал Александр. — Что со мной? Что меня держит?

— Ты можешь, — с любовью сказал Человек. — Встань!

Александр сделал рывок, поводок окончательно ушёл под землю, прижав его спиною к земле. Александр понял, что при следующей попытке он просто втянет его под землю.

— Ты снова не послушался Меня. Как же ты говоришь, что хочешь послушаться Мне?

— Господи! — взмолился Александр. — Не по своей воле я не послушаюсь Тебе! Я хочу, но не могу! Меня держат! Господи… как Ты не видишь? Меня что-то тащит под землю… что это?

— Как же не видишь ты? Это твои клятвы, которые ты дал дьяволу!

— Нет! Я не давал клятвы дьяволу. Я приносил обеты только Тебе!

— Но, пастырь Александр, разве Я тебя об этом попросил? Разве не говорил Я обратное народу Своему: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или чёрным? Но да будет слово твоё: да или нет, а что сверх этого, то от лукавого. Разве не вспомнил ты, как из-за клятвы царя погиб великий пророк Иоанн? Как ты мог обо Мне подумать, что Я приму клятву, цена которой твоя драгоценная жизнь, Мой сын, или драгоценная жизнь пророка Моего Питирима? Ты добровольно отдал свою свободу, этот бесценный дар, который Я дал тебе, и вручил себя в плен дьяволу! Я не смогу освободить тебя от обета, ведь ты принёс его не Мне, а противнику рода человеческого. Теперь тебе придётся его исполнить.

Александр взглянул на ангельское лицо Питирима, сияющее светом, орошённое небесным дождём. Его главопреклонная фигура напоминала иконографию ангела в деисусе иконостаса, в какой-то миг он увидел за его спиной энергию белоогненных крыльев, а в руке — меч, тяжёлое острие которого он возложил на землю.

— Господи, нет! Это — Твой ангел! Он прекрасен! Как я осмелюсь убить Питирима? Пусть лучше тогда погибнуть мне!

— Разве ты обещал дьяволу убить Питирима?

— Да… Я обещал…

— Разве? Что ты конкретно обещал?

— Я обещал убить противоречащего…

— Но разве это — Питирим? Ты же узнал пророка Моего! Ты сейчас видишь его в силе того достоинства, которое он, как верный, имеет в царствии Моём. Разве он — ангел тьмы, который рядится в одежды света? Разве не узнал ты в нём Моей любви?

Александр в смятении произнёс: