Дмитрий Казаков - TEENариум. Антология невероятных историй [сборник litres]

– Уберите это! – Я с отвращением отшвырнула куклу. – Что происходит, я не понимаю? Где моя сестра? Где ваша дочь?!

Мать с отцом смотрели с тревогой.

– Доктор говорил, что может быть нечто подобное, – неуверенно пробормотала мама, – типа провалов памяти. Или…

– Нет у меня провалов. Я помню Алевтину! Она на магнолию лезла… Я… Я же ее сфоткала. – Я побежала в комнату, едва не врезавшись в стену, голова уже кружилась вовсю. – Идите сюда, я покажу.

Я из последних сил нащупала смартфон, открыла папку с фотографиями.

С роскошной ветви магнолии на меня смотрела уродливая кукла нарисованными голубыми глазами.

– А-а!!! – Я уронила смартфон.

– Господи, тебе надо немедленно лечь в постель. Я принесу успокоительное.

– Я сам, – послышался голос отца. – А ты уложи ее.

– Ложись немедленно, я на работу опоздаю. Еще кота не покормила, потому и орет.

– Я покормлю. Он сосиски будет? А эту куклу я выброшу.

– Нет, папа, – прохрипела я. Горло внезапно сжалось от страха, казалось, вот-вот произойдет что-то очень плохое. – Дайте ее сюда. Дайте! Быстрее! Не трогайте… А у кота корм свой, нельзя ему сосиски! Ты же сама говорила…

Я засыпала, сжимая в объятиях уродливую куклу и надеясь как можно скорее проснуться.

И чтобы все было, как прежде. До того, как упала в ботсаду.

Я буду и дальше позориться из-за Алевтины в школе и в магазинах, только пусть она вернется. Пусть я проснусь. Это же сон, этот кошмар не может быть правдой. Это же бред какой-то. Так не бывает.

На кровать прыгнул Бродяга. Кажется, уже накормленный. Он от души облизнулся. Ткнулся мне в бок, боднул под руку. Я чуть отодвинулась, освобождая ему место, и вдруг поняла, что кот пришел не ко мне. Он пришел к кукле. Бродяга улегся на нее, обнял лапами, лизнул в нарисованное ухо и громко замурчал.

И я поняла, что это не сон.

Через означенные десять дней, в среду, я вышла в школу.

Голова еще иногда кружилась, но я клятвенно заверила родителей и врача, что чувствую себя отлично. Еще никогда мне настолько не хотелось в школу! Во-первых, лежать с сотрясением мозга – пусть даже легким – ужасно скучно! Ни телек нельзя смотреть, ни видео на компе, ни в игру поиграть на смартфоне, даже книжку читать нельзя! Только музыку слушать. Я чуть мозгами не поехала, сотрясенными.

Ну а во-вторых, все мысли были о том, как бы побыстрее начать поиски Алевтины. Не могла же она, в конце концов, исчезнуть бесследно? Так не бывает!

До уроков я заглянула в первый «А» класс, где училась моя смешная названая сестра. О, как же хотелось увидеть ее снова, схватить за руку, увести домой… Но среди бегающих между партами малявок не было никого на нее похожего. И вообще, в классе не оказалось ни одной Алевтины, никого с фамилией Белкина.

«Где ты, Бельчонок?»

– Может, в первом «Б»? Там вроде был кто-то похожий… – пожала плечами Александра Петровна, симпатичная учительница с короткой стрижкой и в очках.

Сколько раз мы с ней общались, но сейчас она глядела на меня, как в первый раз.

В первый «Б» я тоже заглянула. Как и в первый «В». С тем же успехом. Закончилось тем, что я едва не опоздала на географию. В последнюю секунду успела! И слава богу – географичка за опоздание и выгнать может.

Урок я слушала вполуха. Училка бубнила что-то об океанах, кто-то отвечал зазубренную домашку. Меня, как проболевшую, не спрашивали.

На перемене я, отбившись от Карины с Олей, со всех ног побежала в одиннадцатый «А». К счастью, Иван, в отличие от Алевтины, никуда не исчез. Он как раз выходил из кабинета физики – его косуха и футболка с фотографией очередной рок-группы издалека видны.

– Ваня! Подожди!

Он остановился. Удивленно на меня уставился.

– Ты… Ты меня не помнишь, да?

Он неуверенно покачал головой. Понимаю. В его глазах я даже не полноценная девчонка, а так – малявка-семиклассница.

– Я… Мы когда-то общались… – ушибленная голова все еще соображала слабо, – общались по поводу поездок в детский дом. Да! Ты ведь ездишь туда, помогаешь, верно? Я бы тоже хотела… ну… чем-нибудь помочь. Детям этим, сиротам.

Фух, кажется, выкрутилась. Расслабился Ваня, улыбнулся. Смерил меня мягким, но все же оценивающим взглядом. Типа, а что ты вообще умеешь?

– Я могу… в волейбол с ними играть, вот!

А что? Конечно, Алешка у нас по волейболу лучший, но среди девчонок я вполне себе ничего.

Ваня задумался.

– У них там и волейбольного зала нет, но можно придумать что-то другое.

– Да. Я придумаю. А еще… А еще у меня вещи есть, которые я уже не ношу. Но они хорошие. Могу принести. Мы с мамой всегда относили мои старые вещи в детский дом… – При последних словах у меня почему-то перехватило горло. Как будто я сказала что-то странное и неправильное, хотя ничего странного и неправильного в подаренных детям вещах нет.

– Вещи – это хорошо, – кивнул Ваня. – У меня там что-то вроде шефства над двумя мальчишками. Я думаю, ты вполне можешь поиграть с ними в какую-нибудь игру с мячом.

У меня упало сердце. «Шефство над двумя мальчишками». А должно быть: «Над двумя мальчишками и одной девчонкой».

– Только над мальчишками? – выдавила я из себя.

Совершенно не вовремя закружилась голова.

– Была еще девочка, но ее удочерили.

– Давно?

– Да, года два назад.

– Она такая светленькая была и…

– Нет, волосы темные. А что? Ты ее знала?

– Кажется, нет. – Я присела на скамейку у окна. – Так что, я смогу с тобой поехать?

– Давай попробуем. Я на выходных собираюсь. Запиши мой номер.

Я достала смартфон. Вбила продиктованные цифры.

– Ваня, – я все-таки решилась, хоть и с трудом, – можно я тебе покажу кое-что?

Он кивнул и развел руками: валяй, мол. Я достала из рюкзака тряпичную куклу.

– Понимаю, что вопрос очень странный, но… Она тебе ничего не напоминает?

Я чувствовала себя последней дурой, представляла, как он сейчас рассмеется или вообще сбежит в ужасе.

Но он нахмурился и внимательно вгляделся в лицо куклы. Потер подбородок, подумал о чем-то. Заглянул мне в глаза.

– Ты видишь радуги?

Я даже на скамейке подпрыгнула, настолько неожиданным оказался вопрос.

– Что? В смысле? Радуги – после дождя, на небе? Причем они…

– Понятно, извини. Забудь.

М-да, похоже, не одна я здесь с причудами. Но может, именно такой человек и сможет помочь?

– Я не понимаю, о чем ты, – пробормотала я, – но я кое-что потеряла…

– Угу, – кивнул Иван. – И ты хочешь найти это в детском доме?

Я неуверенно передернула плечами. Насколько безумной покажется моя история даже такому чудаковатому парню, как он?

– Ладно, – улыбнулся Ваня. – Встретимся в субботу. Возьми с собой эту куклу, хорошо?

Я закивала так, что голова, которая только-только успокоилась, закружилась снова.