Меган Девос - Верность [litres]

В его взгляде я прочла те же сомнения, с которыми воевала сама. Там отражалась печаль, которую я старалась изгнать. Казалось, мы с Хейденом переживали одно и то же.

Медленно, с осторожностью он прильнул губами к моим. Я в который раз удивилась идеальному совпадению наших губ.

И в то же мгновение меня обдало жаркой волной. Все грустные мысли, все сомнения, успевшие заползти в мой разум, были подавлены вспыхнувшим светом. Он залил каждую клетку моего тела, разогнав скопившуюся тьму и грозовые облака. Простой нежный поцелуй пронзил меня насквозь. Сомнения, одолевавшие меня, рассеялись, сметенные уверенностью. Оставшись с Хейденом, я сделала правильный выбор.

То, что происходило между нами, не укладывалось в обычные рамки. В этом я тоже была уверена. Никогда еще другой человек не оказывал на меня такого сильного воздействия. Никогда прежде я не испытывала сильный испуг одновременно с таким же сильным воодушевлением. Отношения с Хейденом изменили течение моей жизни. Я до сих пор не понимала, как мы дошли до такого, но отрицать своей тяги к нему не могла. Мы проскочили период просто дружбы, сократив долгие мили развития отношений, как то было в прежнем мире. Но скоропалительность не делала наши отношения менее реальными.

Сейчас меня захлестывала отчаянная потребность быть рядом с Хейденом. Доверие к нему развилось как-то само собой, пройдя мимо моего сознания. При одной мысли о разлуке с ним сердце сжималось от боли. Все это появилось не вчера; просто я упрямо сопротивлялась очевидному, отказываясь его признавать. Но дальше игнорировать эту очевидность я не могла. Я целовала Хейдена, запоздало соглашаясь с простым фактом.

Я любила этого парня.

Я целовал Грейс, сжимая в ладонях ее лицо. Меня неудержимо тянуло к ней. Она прижалась ко мне, обняв за талию.

На сегодняшнем празднике с нею что-то случилось. Что именно, я не знал, но предчувствия почему-то были мрачными. Перемена в ее настроении была почти неуловимой, но не такой, чтобы я отмахнулся. Чем дальше, тем очевиднее становилась эта перемена. С каждой секундой уверенность все сильнее давила мне на плечи. Нет, мне не показалось. Что-то действительно изменилось.

Весь вечер Грейс буквально сияла от радости. Когда мы танцевали, ее ликование передалось и мне. Как я ни отбрыкивался от танцев, отказать ей я не мог. Вначале она танцевала с Даксом. Он вел себя вполне по-дружески, без поползновений, однако я почувствовал жгучую ревность. А когда сам пошел с нею танцевать, она показалась мне такой красивой, что я едва не начал целовать ее на виду в всех. Удержала меня самая последняя капля здравого смысла.

И вдруг это чудесное, безмятежное состояние Грейс изменилось. Я даже помню, когда именно. Мы сидели на бревне, и я стал звать ее домой. Что послужило причиной? Этого я не знал, как не знал и мыслей, бродивших в голове Грейс. Однако что-то повергло ее в печаль, а следом и меня. Причина явно была серьезной. Все усилия Грейс скрыть эту перемену, затолкав поглубже, остались бесполезны.

На какое-то время Грейс вообще выпала из окружающей реальности, целиком отдавшись своим мыслям. Ее внутренний свет потускнел. В реальность она вернулась уже совсем другой. Обратно мы шли молча. Тягостное молчание только нарастало, угрожая достичь критической точки. И тогда я не утерпел. Грейс словно ускользала у меня между пальцев, я был не в состоянии ее удержать. В душе Грейс шло сражение. Даже не зная причин, я чувствовал: ей сейчас очень тяжело.

Потом она с тихим отчаянием попросила ее поцеловать. Наши губы соединились. Мы часто целовались, но мне показалось, что этот поцелуй особо важен для Грейс. Наверное, она вложила туда все свои мысли и сомнения, сделав поцелуй неким рубежом.

После поцелуя я дышал тяжелее прежнего. Сердце билось гулко и неровно, живот свело. Глаза мы открыли одновременно. Я и сейчас залюбовался зеленой радужной оболочкой ее глаз.

До чего же мне полегчало, когда я увидел, что в ее глазах больше нет печали и они светятся, как светились весь вечер. Она улыбалась, а руки, обнимавшие мою талию, тянули меня ближе. Не проронив ни слова, Грейс крепко обняла меня. Я тут же ответил, удивленный новой переменой. Мои руки легли ей на плечи.

Грейс удовлетворенно вздохнула и уткнулась мне в плечо. Мои губы коснулись ее макушки. До встречи с нею подобные нежности были мне чужды, но сейчас казались вполне уместными. Нас обоих переполняли эмоции, и это мы ощущали без всяких слов.

Я долго держал Грейс в объятиях. Мы общались на беззвучном языке тел. Я гладил ее по спине. Меж тем ее объятия становились все крепче. Я сгорал от любопытства, желая узнать, что вызвало у Грейс такую лавину эмоций, однако выспрашивать не решался. Захочет – сама расскажет.

Наконец Грейс разжала руки и отодвинулась. Наши глаза снова встретились.

– Ложимся? – с легкой улыбкой спросила она.

Я продолжал ее обнимать. Руки Грейс легли поверх моих.

– Конечно.

Мой голос звучал глуше обычного – сказывалось недавнее эмоциональное напряжение. Кивнув мне, Грейс высвободилась из объятий и отправилась в ванную.

Раздеваясь, я продолжал раздумывать над первопричиной перемены в настроении Грейс. Эти мысли грозили испортить сон. Сбросив на пол джинсы и рубашку, я постарался отбросить вместе с одежой и эти мысли. Грейс вернулась из ванной и с тихой улыбкой прошла мимо меня к кровати.

– Теперь я туда загляну, – сказал я.

– Не задерживайся.

Когда я вернулся, Грейс уже лежала на здоровом боку, разглядывая одеяло. Я задул свечи и тоже лег. Уже в темноте я поймал на себе взгляд Грейс.

– Грейс, у тебя все нормально? – спросил я, нарушив данное себе обещание не приставать к ней с расспросами.

– Конечно. Все в лучшем виде.

В соседних хижинах еще горел свет. Отблесков хватало, чтобы видеть силуэт Грейс.

– Может, я ошибаюсь… Мне показалось, что весь вечер ты была такая веселая, а под конец вдруг… – Я подыскивал верное слово. – Загрустила.

Грейс не отвечала. Молчание затянулось. Я даже подумал, что она уснула.

– Ты заметил.

Сказано было так, словно ее подозрения подтвердились.

– Конечно заметил.

Неужели она могла подумать, что я не замечу? Я даже немного обиделся. Я всегда замечал перемены в ее настроении. Не слыша ответных слов Грейс, я коснулся ее рук, проведя по костяшкам пальцев.

– Медведица, почему ты загрустила? – осторожно спросил я.

Ее грусть была для меня как удар. Ведь я изо всех сил старался сделать ее счастливой. Эта мысль пронзила меня только сейчас. Да, я изо всех сил старался сделать ее счастливой. Безумная мысль, если учесть, что в лагере Грейс оказалась не по доброй воле. Но остальное было правдой. Абсолютной правдой.