Иннокентий Лаженицын - Носители. Сосуд [СИ]

— Тогда мне остается только наслаждаться остатками дарованной мне свободы, — резюмировал я и отправил кусок колбасы в рот.

Проcмотр старых, советских комедий, как мне кажется, не может надоесть. Мы знаем их наизусть, цитируем персонажей, но все равно пересматриваем неоднократно и с упоением.

Я сидел и размышлял, что случилось с нашим современным кинематографом. Неужели люди стали глупее, неужели юмор столь деградировал, что звуки дефекаций и демонстрация гениталий вызывают столько восторга? Легче всего было упрекнуть именно сценаристов, авторов и прочих работников киноиндустрии. Но они-то просто вынуждены действовать и существовать в условиях экономики, им нужно получить прибыль. А спрос, рождающий предложение, создают обычные люди, которые готовы добровольно разлагать свой мозг.

— Лицемерим, батенька, — влез в ход моих мыслей Страх. — Какая разница, чем разжижать мозг? Ты — алкоголем, они — тупыми фильмами, кто-то еще — наркотиками. Причем самое опасное для окружающих — именно алкоголь.

— Да не спорю, — я был согласен со Страхом. — Но вот что-то захотелось побрюзжать на молодежь.

— Тоже дело полезное, — Страх также согласился со мной. — Очень повышает самомнение. Правда, комично воспринимается отгружающими, особенно теми, кто моложе. Но у вас, людей, считается прекрасным врожденным способом казаться самому себе лучше других.

— Это да, — Нежность решила тоже не оставаться в стороне от нашего общения. — С ранних лет основным аргументом дискуссий является возраст. Вы, люди, вообще мастера в области найти причину ненависти к себе подобным по самым нелепым причинам. Вы способны смеяться над тем, кто иначе одет, и даже судить о нем, вешая на него ярлыки, а в итоге спустя несколько дней купить совершенно такую же одежду.

— Зато вы такие великие и мудрые, но без нас ничто, — саркастически огрызнулся я на свои чувства, скорее из-за негодования оттого, что они правы.

— Мы даже не претендуем на величие и мудрость. Мы лишь заложники обстоятельств, пытающиеся адаптироваться и выжить в вашем мире, — продолжила Нежность.

Скрежет окошка в двери прервал наш разговор, хотя можно было считать, что он лаконично закончился.

— Алексей! — услышал я голос Маши.

— Иду! — крикнул я в ответ и направился к двери.

Мария уже поставила два увесистых целлофановых пакета на откинутую дверку окошка.

— Зачем же девушке таскать такие тяжести? Попросила бы кого-нибудь помочь, — сказал я, забрав пакеты.

— Никто помочь бы не смог. Допуск на общение с тобой только у меня, — ответила она. — Да и не настолько сумки тяжелые.

Содержимое пакетов меня очень радовало. Там было восемь бутылок импортного пива, причем покупатель постарался, он взял несколько сортов, и две бутылки дорогого виски, возрастом по восемнадцать лет.

— Красота, — протянул я. — Ты выбирала?

— Нет, конечно, я даже из конторы не выходила, попросила человека, который с тобой общался больше всего.

— Василий? — сразу угадал я, хотя угадывать-то было и нечего.

— Да, Злорадство благосклонно откликнулся на задание обеспечить тебя всем необходимым для наиболее приятного времяпрепровождения.

— Как он? — мужик он был приятный, несмотря на свое злорадство, да и практически единственный, кто хоть как-то общался со мной, когда я стал носителем. — Все в порядке?

— Ну как сказать, — слегка замешкалась она, — его понизили обратно до обычного носителя.

— Из-за меня?

— Скорее из-за него самого. Он слишком шел у тебя на поводу. Комиссары сочли, что именно его поведение и потакание тебе вывели ситуацию из-под контроля.

— Глупости! — вскрикнул я от возмущения. — Он же даже не знал, кто я, и действовал исходя из лучших побуждений наставника.

— Скажем так. Знал он или нет, неизвестно никому, кроме комиссаров. Но даже если и не знал, ему были даны четкие инструкции. Просто уберегать тебя и продолжать вести себя исключительно в рамках обычного поведения носителя. В любом случае нам не стоит это обсуждать, — в этот раз наше общение проходило через окошко без визуального контакта, я разгружал сумки в холодильник, она же стояла под дверью.

— А что это за конфеты? — удивился я, вытаскивая из сумки коробку конфет.

— Я позволила себе небольшой презент, так сказать в честь новоселья, — ответила Маша. — Они бы, конечно, скорее подошли к коньяку, но надеюсь, вы найдете им применение. Настоятельно рекомендую попробовать, очень вкусные. Вот их я покупала лично.

— Спасибо, — ответил я, хоть и не был любителем сладкого.

— Вроде бы все, — констатировала она, — Если вдруг понадоблюсь, звони дежурному, приятного вечера, и надеюсь, до завтра. Напоминаю, что тут везде стоят камеры и прослушка, так что постарайся себя вести в рамках, — зачем-то она упомянула это, хотя я и сам догадывался, и мне было совершенно все равно.

— Постараюсь не опозорить свою честь, — ответил я, наливая кружку пива.

Окошко закрылось, она ушла.

— Начни с конфет, — шепнула Ненависть.

— Зачем? — удивился я, уже пригубливая пиво и испытывая микрооргазм.

— Потому что они вкусные, — в интонации Ненависти был уловим сарказм. — Просто открой и съешь хоть одну.

Спорить я не стал, это было бы глупо. Сняв с коробки пленку и открыв коробку, я увидел стандартную бумажку, на которой пишется номер или фамилия упаковщика и дата упаковки. Только на бумажке было написано совсем не то, что должно было. Вместо слова «упаковщик» было написано «Будьготов», а вместо фамилии и инициалов — «Среда Ч. О.».

— А теперь непринужденно выкинь ее из коробки вместе с бумагой, прикрывающей конфеты, и съешь одну, — продолжила Ненависть.

— Побоюсь показаться тупым, но все же спрошу, и как это понимать? — обратился я про себя к своим Чувствам, понимая, что вслух такое лучше не обсуждать.

— Время отдохнуть и расслабиться у тебя есть. Благо всего пять часов вечера. Но к четырем часам ночи ты должен быть во всеоружии, — ответил Страх. — Токсины мы из тебя выведем лучше капельницы, так что продолжай работать на камеры и развлекайся вовсю.

— Ты хорошо восстановил силы этой ночью, так что ресурс есть, — продолжила следом Ненависть. — Пей и расслабляйся, постарайся лечь не позже десяти.

Уговаривать меня не нужно было. Впервые за последнюю неделю я выполнял чей-то указ с таким удовольствием и рвением.

Любое хорошее времяпрепровождение имеет тенденцию быстро заканчиваться, так же было и в моем случае. Я посмотрел несколько фильмов, поиграл на приставке, послушал музыку, даже попел. По итогу вечера было выпито три литра пива и практически бутылка виски, что уже было много. Видимо, метаболизм подстегивали мои Чувства, и потому в меня вместилось столько алкоголя.