Ян Валетов - Чужие сны

Последняя фраза прозвучала достаточно громко, и Крыс ее расслышал.

— Не сегодня, — сказал он, поворачиваясь к Лоскутову. — Прыгать в ближайшие сутки не придется никому. Головастики пытаются разобраться в ситуации, но пока на джампы строгий запрет. Никаких прыжков, причем без исключений. Сидим тихо, сливаемся с пейзажем… Однако ситуация требует…

— Что-то я такого за все время не припомню, — отозвался Давыдов.

— Так и я не припомню, Кир, — кивнул Крыс, показывая мелкие острые зубки в ухмылке.

Именно из-за зубов и узкого, вытянутого вперед треугольного лица он и получил свое нелестное прозвище.

— …А я помню поболе твоего. Что-то меняется в Зеро, господа джамперы. Целая куча параметров вылетела за референсные значения. Математики просто не справляются с расчетами. И возможно, виноваты в этом мы…

В комнате стало тихо. Руководитель программы говорил вещи, которые касались всех джамперов, вне зависимости от стажа.

— Или они… — негромко отозвался Китаец.

Он сидел впереди, во втором ряду слева. Маленький, ладный, с прямой спиной и аккуратной лысой головой — у него было шесть прыжков в активе, но те, кто ходил с ним в джамп, рассказывали, что он невероятно крут. Как шутил Мамочка, мысль о бильярде приходила в голову любому, кто видел Китайца в первый раз. Мысль о том, что с этим малышом не стоит шутить, была второй по счету. И правильной.

— Или они, — подтвердил Крыс. — Похоже, кто-то наконец попал в критическую точку. Только почему это видно по Серединному миру, но никак не отражается у нас? Загадка, однако…

Аудитория выдохнула.

— То есть у нас никаких изменений не наблюдается? — спросил кто-то с галерки. — Все происходит в Зеро?

Давыдов его лица не видел, а по голосу не узнал. Хотя похоже было, что вопрос задал Хьюго. Этот кудрявый, похожий на ожиревшего суслика парень появился в отделе несколько месяцев назад. Раза три прыгал, по слухам не очень удачно, а потом завис в резерве. Крыс не комментировал перевод Хьюго, скорее всего, инициатива от шеф-мастера и исходила. Он явно жалел пацана, чувствовал в нем слабинку — и жалел.

— Да, — ответил Крыс. — Мы у себя ничего не видим. Пока не видим. И то, что я вам рассказываю, это не установленный факт. Предположение, не больше. Мы не знаем, удалось ли нам нарушить баланс в Параллели, но Зеро на сегодня расчетам не поддается. Математики работают, но им понадобится новый алгоритм, учитывающий измененную реальность. Думаю, наш противник занят тем же…

— У нас отпуск? — спросил Кирилл, и все вокруг заулыбались, словно он сказал невесть какую шутку.

Все хотели хотя бы несколько дней не вспоминать о прыжках, уйти в семью, в загул, в запой, из которого не выдернут в любой момент дня или ночи тревожным звоном коммуникатора.

— Пока нет. Вернее, у тебя и твоих ребят, Кирилл, отпуск не планируется. Дежурная группа остается в зале ожидания — спит, читает, смотрит кино, оправляется и снова ест от пуза. Им тоже не повезло. Резервисты и остальные джамперы — по домам, до завтра. Коммы не выключать, в нирвану не уходить, никуда не уезжать — быть готовыми по «красному коду» прибыть в джамп-центр в течение двадцати минут…

— Владимир Антонович, — жалобно сказали с галерки. — Мне от дома 25 минут езды… Я не успею за двадцать.

— Значит, сними комнату в отеле поблизости, — отрезал Крыс, не скрывая недовольства. — Расходимся. Кирилл с группой остается. И Хьюго тоже. Остальные — свободны.

Джамперы, переговариваясь, двинулись к выходу из зала. Кир поймал на себе сочувствующие взгляды, много сочувствующих взглядов и ни одного завистливого. И правильно, кто ж позавидует тем, для кого у Крыса особое задание. Ничего хорошего ожидать не приходилось.

Крыс попросил их пересесть поближе и сам уселся напротив, развернув стул наоборот и опершись на спинку подбородком. Физиономия у него была озабоченная. Не то чтобы Крыс в обычной жизни отличался беззаботной веселостью, но на его треугольном лице эмоции гостили редко — командир был сдержан и не столько стремился показать себя флегматиком, сколько был им от природы. Сегодня Крыс думал мысль, и не одну. И мысли эти ложились ему на плечи тяжким грузом.

Крыс дождался, пока все выйдут из бриф-зала, потер свой острый подбородок кулаком и сказал, поморщившись:

— Однако новости у меня не очень, ребята. Хуже всего то, что никто ничего не понимает. Ни математики, ни аналитики, ни теоретики… Похоже, что мы дернули тигра за хвост. Или же это не тигр…

— Или это не хвост… — попытался пошутить Мамочка, но Крыс поглядел на него своим спокойным рыбьим взглядом как на низшего примата, и Мамочка умолк.

— Я должен вас предупредить, ребята, существует версия, что после событий последней недели Параллели сблизились и именно поэтому Зеро так трясет.

Он помолчал.

— И еще есть версия, что теперь можно переходить не только в Зеро, но и в любую из Параллелей. Какой-то парадокс Каршенбаума, я в этом разобраться не могу… Вроде давно было предсказано теоретически, но никогда не создавалось необходимых условий. А теперь вот — создались.

— Но это… — протянул Давыдов, переваривая услышанное.

— Ну да… — кивнул Крыс и снова положил подбородок на спинку стула. — Это означает, что мы можем ждать гостей. Дело только за адаптацией технологии расчета, не более того. И они могут ждать гостей. Тебя, например. Но с тобой, Кир, вообще случай особый.

— Не люблю я быть особым случаем, господин шеф-мастер!

— Никто не любит, — согласился Крыс. — Однако приходится. Дело в том, Кирилл, что мои высоколобые рассчитали твоего зеркального двойника в мире Зеро. Полное совпадение, если верить математикам…

— Но двойник — это теория, — Кир кривовато усмехнулся, чувствуя, что ему почему-то стало не по себе. — Ведь случаев абсолютного совпадения не было!

— Не было, — Крыс был убийственно серьезен. — До настоящего момента — пока мы что-то не сломали в механизме. Но, как я уже говорил, иногда и чистая теория переходит в практику. Дьявол в деталях — мы так долго рассказывали кадетам про эффект зеркала, что Вселенная его материализовала. В общем, Кир, поздравляю. Двойника локализовали. Ты — это он. Он — это ты. Хотя вы совершенно разные личности, сам понимаешь.

— Ну хорошо, — Давыдов пожал плечами. — Пусть так… И что?

— Твое зеркальное отражение — это единственная точка, которую на сегодняшний момент могут обсчитать математики. Точка перелома.

— И мне надо прыгнуть, чтобы убить самого себя? — спросил Кирилл с показным спокойствием.

— На этот раз твое задание не убивать, — сказал Крыс. — Странно было бы посылать человека, чтобы он снес сам себе голову. Логичнее было бы послать Мамочку, он бы зашутил твою копию до смерти! Нет, Кир… Ты должен выжить для разнообразия, только тогда сингулярность для нашей Параллели останется положительной. Полагаю, что противник будет иметь большое желание добраться до твоего визави быстрее, чем мы.