Бернар Вербер - Ящик Пандоры [litres]

Она спит на спине и слегка похрапывает. Рене раздевается и, двигаясь как можно деликатнее, пытается растянуться рядом с Опал, не разбудив ее.

Тихий храп прекращается.

Черт, разбудил!

– Я тебя ждала, – говорит она с закрытыми глазами.

– Виноват. Я тебя разбудил?

– Я гадала, когда ты наконец ляжешь.

– Я думал, ты устала и спишь.

Опал приподнимает простынь и показывает, что лежит голая. Она медленно кладет ладонь на сердце Рене, берет его ладонь и кладет себе на сердце.

Он чувствует, как сильно оно бьется.

Это ее сердце, ее жизненная энергия.

Ее и мой роар соединяются через наши ладони, лежащие на сердцах.

– По-моему, в прошлый раз нас прервал твой атлант и возникшие в связи с этим дела, – напоминает она, подмигивая.

Это она об открытии гигантских скелетов и о нашем тюремном заключении?

– Надо возобновить начатое с того места, на котором нас отвлекли, не так ли?

Ему остается только смущенно обнять и прижать к себе женщину, которую он жаждет сильнее всего на свете.

Я так ждал этого мгновения! Смогу ли я не ударить в грязь лицом?

Они целуются. Две души сливаются, их сдвоенная энергия не знает преград.

Этого мгновения я не забуду никогда.

«Мнемозина». Исчезнувший народ

Порой случается так, что факт существования целого народа проваливается в небытие. Так, в Тасмании более 10 000 лет назад обитало туземное население со своим языком, с особой культурой.

В 1642 году уроженец Нидерландов Абель Тасман стал первым европейцем, высадившимся на этот остров к югу от Австралии. За ним последовали француз (Марион-Дюфрен в 1772 году) и англичанин (Джеймс Кук в 1773 году).

В 1803 году на южном берегу острова появилась колония: каторжники и охрана. Бывшие преступники, занявшиеся сельским хозяйством, создают динамично растущую экономику. Англичане избавляются от своих осужденных преступников, а те неуклонно изгоняют тасманийцев со всех мало-мальски пригодных для обработки земель, тесня их в пустыню. Тасманийцев косят алкоголь и сифилис, и с 1803 по 1833 год их количество падает с 5000 до 300. К выжившим засылают миссионеров, крестящих их и убеждающих, что они сильно согрешили, раз судьба так к ним безжалостна. Убыль туземного населения только ускоряется. Последние тасманийцы, о которых нам неизвестно буквально ничего, включая их самоназвание, перестают заводить детей и теряют вкус к жизни. В 1876 году антропологи привозят в город Хобарт последнюю тасманийку по имени Труганини, которая умирает в возрасте 64 лет. Ее последние слова обращены к врачу: «Не позволяйте им резать меня на куски». Ее труп экспонировался в Музее Тасмании. Только в 1976 году, в столетнюю годовщину ее кончины, тело вопреки возражениям музея кремировали. Австралийская группа «Миднайт Оил» сочинила и исполнила в память о ней песню «Труганини».

Вот и вся память о цивилизации острова Тасмания – рок-композиция.

Они слушают «Осень» из «Четырех времен года» Вивальди.

После египетских приключений Рене, Опал, Готье, Элоди, Сериз и Николя решили не разлучаться. Каждый придумывает отговорки и объяснения для своих близких и работодателей. Пока еще виден берег, Элоди звонит с одолженного Виламбрезом смартфона директору школы и сообщает, что берет длительный отпуск по болезни. Готье уведомляет руководство своего телеканала, что готовит сверхсекретный репортаж, о котором ничего не может сообщить, и что в этой работе ему помогают Сериз и Николя. Опал просит отца вести представления на барже вместо нее, так как ее отсутствие может затянуться. Рене пытается поговорить со своим отцом, после чего связывается с лейтенантом Разиэлем и рассказывает ему о пытках, практикуемых доктором Шобом. Лейтенант отвечает, что расследование еще далеко от завершения.

Предприняв все необходимое и возможное, команда яхты успокаивается.

«Летучая рыба» уходит все дальше на запад, благо погода благоприятствует плаванию. Жизнь на свежем воздухе, бескрайний горизонт, звездное ночное небо, не испорченное городской подсветкой, укрепляет всех в желании сторониться мегаполисов.

После провала египетской авантюры и ее плачевного завершения их сплачивает желание поспособствовать еще более амбициозному плану, вся полнота которого ясна одному Рене. Они решают действовать сообща, используя сложившиеся в группе отношения. Теперь у них три пары: Рене и Опал, Сериз и Николя, Элоди и Готье.

Маленькая община постепенно крепнет. Ее члены нащупывают новые пути применения своих взаимодополняющих способностей.

Николя закупает в портах свежие продукты и балует команду вкусными блюдами. Качественное питание и хорошие вина помогают всем прийти в себя и еще крепче сплотиться.

Опал пускает в ход свои разнообразные познания и устраивает индивидуальные и коллективные сеансы релаксации, помогающие каждому смахнуть пыль со своего прошлого.

Готье, блестящий рассказчик, пересказывает в лицах свои репортажи и учит остальных азам астрономии. Очень быстро вся шестерка начинает узнавать созвездия, потом приходит очередь планет и звезд.

Элоди предлагает массажные услуги и устранение мелких проблем со здоровьем.

Наступает вечер, когда Рене рассказывает под звездами об Атлантиде, какой она ему запомнилась по посещениям во время сеансов самогипноза. Так он создает мифологию команды «Летучей рыбы», подобно тому, как сказители, сидя некогда у костра, творили культуры.

Они доверяют друг другу штурвал, потому что идут со скоростью не выше шести узлов, или 10 километров в час. Так проходит день за днем. Так они узнают друг друга и учатся друг друга ценить.

Стоя на носу яхты и подставляя лицо ветру, Рене думает о Гебе. Вот уже несколько вечеров подряд он воздерживается от ритуала регрессии. Скорее всего, собрание всех 111 создало у него впечатление, что все вопросы решены. К тому же неудача проекта кувшинов с пергаментами привела его к мысли, что лучше предоставить Гебу и Нут властвовать в Мемфисе и жить в Египте своей жизнью, в окружении человечков, поклоняющихся им как богам.

Если бы он все-таки связался с Гебом, то ему пришлось бы оправдываться за свою задержку, как когда-то, когда он забывал навещать свою бабушку.

Весь в сомнениях, он предпочитает больше его не беспокоить.

Труба трубит тревогу. Этот ни с чем не сравнимый звук, предвещающий неминуемую катастрофу, будит Геба и Нут. Они встают, подходят к окну и сразу понимают, что стряслось.

Тысячи человечков в доспехах с криками потрясают железным оружием. Некоторые сидят на лошадях – это кавалерия. Они поджигают дома атлантов один за другим и опрокидывают великанов, пытающихся их остановить. Стрелы уже не с кремневыми, а с железными наконечниками вонзаются глубоко. Так же больно ранят копья, топоры, кинжалы.