Орсон Петерсен - Работа над ошибкой [litres]

– Давно не виделись, Мефисто. Скучал по мне?

Эмиль сдержанно улыбнулся.

– Мы почти все время вместе, – ответил конек. – Если не считать наше недавнее расставание.

– Значит, ты в курсе?

– В курсе.

– Значит, ты поможешь мне прояснить ситуацию?

– На какие-то вопросы отвечу, а с чем-то помочь не смогу.

– С чем именно?

– Например, с момента, когда ты лишился меня, и до времени моего возвращения я тебе не принадлежал.

– Что это значит?

– Это значит, что у меня был другой хозяин в этот момент и открыть тебе его тайну я не смогу.

– Хм. Даже так?

– Боюсь, что да. Но ты спрашивай, чем смогу, помогу.

Эмиль подумал немного и начал по порядку.

– Хорошо. Начнем с дудки.

– Дудка, которую тебе подарил Мороз, – не дудка. Это вороний манок, – поведал Мефистофель.

– Вороний манок? Это странно.

– Действительно.

– А вообще-то, возможно, это как-то связано. Есть один подозрительный ворон, который появляется время от времени. Несколько раз попадался мне на глаза, как будто следил за мной. Странная птица. Но я, наоборот, старался прогнать его.

– Попробуй приманить. Он прилетает не по своей воле, он чей-то. Кто-то посылает его к тебе, и этот кто-то ищет тебя, хочет что-то сообщить. Ты должен вступить в переписку.

– Каким образом?

– Подманишь ворона, прикрепишь к его лапке письмо.

– Чувствую, это будет не так-то просто сделать. А если он начнет сопротивляться? Он крупный.

– Придется постараться.

– Так, а что написать?

– Пиши что хочешь. Главное, чтобы контакт состоялся.

– Понял, сделаю. Слушай, у меня из головы не выходит Мелания эта… Почему она вернула тебя?

– Не могу сказать.

– Не похоже, что она по собственному желанию отказалась от победы. Но в итоге ущерба нет, а? Если не считать пары царапин. Я, напротив, в выигрыше – поеду за океан. Что думаешь?

– Вот именно! Считай, что повезло. Вышел сухим из воды. Но, кажется, опасность еще не миновала.

– Что?

– Посмотрим, чем дело обернется, я хотел сказать. Тогда и решим. А пока живи да радуйся.

– Ладно, и еще, Вергилий, как быть с жемчугами? Можно ли продать?

– Хм. Если бы Мороз хотел сделать твою сестру богатой, подарил бы денег. Тут что-то другое. Рассуждаю так – ожерелье подарено твоей сестре, она и должна думать, что с ним делать. Любое ее решение будет верным, поскольку это будет ее решение. В этом и расчет Мороза. Это между ним и твоей сестрой. Мы тут безучастны.

Эмиль протяжно зевнул.

– Ой, извини, я устал что-то. Спасибо за советы! Не знаю, что бы я без тебя делал… Я, наверное, пойду спать.

– Понимаю.

– Ну а ты как?

– Я? Как водится, без водицы – бесчувственная игла.

– А хочешь, оставлю тебя в воде на ночь? Поставлю стакан за занавеску до утра. Можно смотреть в окно. Там снежок, люди ходят. О! А хочешь, кино посмотреть? Или программу какую-нибудь про животных? Могу устроить. Мне как-то неловко лишать тебя жизни сразу после разговора. Что скажешь?

– Я бы посмотрел фильм тихонечко, чтобы никому не мешать. Если тебя не затруднит.

– Нет проблем.

Перед тем как лечь спать, Времянкин поставил сосуд с коньком на стол, напротив монитора и включил первый попавшийся фильм. Забравшись под одеяло, мальчик тотчас уснул.

Часть комнаты мерцала от ярких, чередующихся на экране картинок. Конек с интересом смотрел кино, а Эмиль – девятый сон.

Снилось ему, что лежит он на чистом полу в белой комнате, и нежные женские руки заботливо омывают его тело мягкой губкой. Он чувствовал, что не может сопротивляться этому, что все его части безропотно подчиняются чужой воле. Не было никакого стеснения или неудобства. Он чувствовал очищение и свежесть. И приятную прохладу. Будто кожа его обновилась.

Утром Эмиль встал пораньше, пока Алена еще спала. Он слил воду из стакана, просушил конька, оделся потеплее и вышел из дома. Времянкин направился в парк. В это время там еще можно было найти спокойное место для встречи с вороном. Эмиль взял с собой манок и горсть орехов. Он заранее подготовил послание, которое намеревался прикрепить к лапке птицы.

Ветра не было, солнце выглядывало из-за облаков, снег поскрипывал под ногами, на заиндевелых ветках тополей переговаривались сороки. В парке уже были люди: женщина с коляской, бегун с собакой да дворник с лопатой. Кажется, никому из них не было дела до того, что семилетний мальчик гуляет сам по себе. Эмиль не производил впечатления заблудившегося ребенка, он уверенно шел в глубь парка в поисках укромного места.

Забравшись в березовую рощицу, Времянкин обнаружил небольшую, заснеженную поляну. Место показалось ему подходящим для осуществления задуманного. Он достал из кармана манок, огляделся по сторонам и несмело подул в мундштук – вышло тихо. Эмиль снова осмотрелся. Затем резко пропустил через манок весь воздух, что был в его легких. Громкий вороний крик разнесся по поляне и растворился в березах. Эмиль какое-то время взирал на небо и на верхушки деревьев, в надежде на появление ворона, но тот не спешил прилетать. Времянкин сделал глубокий вдох, наполнил грудь морозным воздухом и в третий раз приложился к мундштуку. Мальчик выдул из манка протяжный вороний клич. Эхо размножило его до птичьего грая и разнесло далеко во все стороны. Деревья вокруг поляны побросали снежные шапки. Где-то неподалеку треснула ветка, захлопали крылья. Эмиль не мог определить с какой стороны доносились звуки. Внезапно все стихло. Мальчик затаился.

– Мяу, – послышалось сзади.

Эмиль обернулся. На стволе сломанной березы сидел тот самый ворон. Прямой клюв, короткая бородка, весь черный-пречерный. Вид у птицы был слегка взъерошенный, задиристый. Времянкин решил, что перед ним юная еще птица. Не было в нем величавой осанистости, невозмутимой солидности, присущей взрослым особям. В его вытянутой позе читалось любопытство.

– Ты сказал мяу? – удивился Эмиль.

– Мяу, – повторил Ворон.

– Мяу?

– Мяу.

Времянкин засмеялся:

– Вот чудак. Почему мяу?

– Мяу.

– Ладно, я понял. Еще какие-нибудь слова знаешь?

Ворон не ответил. Эмиль достал из кармана горстку арахиса и показал птице.

– Хочешь?

Смоляной красавец расправил крылья и спланировал с дерева на снег. Он смело подошел к мальчику и остановился рядом.

– Вот молодец. Хочешь орешков?

Времянкин нагнулся, чтобы покормить ворона, но тот резко клюнул его в ботинок. От неожиданности Эмиль одернул ногу. Ворон клюнул мальчика в другой ботинок.

– Ты чего?

Птица снова клюнула его. Времянкин пятился назад, пока не сел в сугроб, вытянув руки в стороны. Ворон подпрыгнул, сел на левое предплечье Эмиля и начал поклевывать орехи из ладони мальчика.

– А ты тяжелый.

Эмиль аккуратно погладил ворона. Тот не сопротивлялся.