Сергей Кузнецов - Живые и взрослые [трилогия]

– Было бы странно, если бы я ее совсем никак не представляла, – отвечает Марина. – Я все-таки третий год учусь в Академии.

Смуглая десятилетняя девочка с большой коробкой в руках звонит в парадную дверь.

– У меня посылка для мистера Алурина.

– Оставьте здесь, – кивает консьерж.

– Нет, мне велено передать прямо в руки, – трясет головой девочка. – Если мистер Алурин дома, я поднимусь и отдам, а то мама меня заругает.

– Лучше бы твоя мама сама делала свою работу, – бурчит консьерж, но пропускает девочку к лифту, крикнув вслед: – Двадцать пятый этаж, квартира восемьдесят четыре.

– Спасибо, сэр, – говорит девочка, с трудом запихивая коробку в лифт.

Но из лифта она не идет к квартире Алуриных, а поднимается выше по лестнице и открывает люк на крышу.

– Я же говорила, – шепчет Марина. – Эти люки прекрасно открываются изнутри.

Ника только пожимает плечами. Гоша видит: затея ей не нравится. Они слезли по пожарной лестнице соседнего здания на крышу Майкова дома, а сейчас маленькой Аните Фернандес удалось их впустить.

Они спускаются на двадцать пятый этаж. Марина блокирует двери, девочка остается у лифта, а они вчетвером идут в дальний конец коридора.

– Подсади меня, – просит Марина. Она забирается Гоше на плечи, и через минуту половина коридора погружается во тьму – впрочем, дверь Алуриных по-прежнему освещена.

– Давай, – кивает Марина девочке.

Анита нажимает кнопку звонка. Смутно знакомый голос спрашивает:

– Кто там?

– У меня посылка для Майка Алурина, – говорит девочка.

Дверь открывается.

– Простите, сэр, я не смогла дотащить ее от лифта. Можно я попрошу вас помочь?

Гоша слышит, как Майк – если это Майк – отвечает:

– Надо было просто оставить внизу.

А потом кто-то выходит из квартиры. Кажется, Майк подрос, но Гоша толком не успевает рассмотреть: следом за Анитой Майк скрывается в лифтовом холле.

Гоша и Марина вбегают в квартиру и захлопывают дверь. Гоша оглядывается: все хорошо, вот он, ключ – как и предполагала Марина, висит в прихожей на крючке. Значит, Майк не сможет открыть дверь, а пока спустится к консьержу за другим ключом и вернется, пройдет минут десять.

Ну, а если Майк тут не один? Конечно, его отчим не должен прийти с работы так рано, но вдруг у него сегодня выходной? Тогда придется его вырубить приемом об-гру, утешает себя Гоша, глядя, как Марина деловито обшаривает стены.

– Если Майк все еще работает с Учреждением, – шепотом объясняет она, – в квартире наверняка устроен один из стандартных тайников.

Скрипит дверная ручка – Майк пытается открыть дверь.

– Что ты будешь делать! – слышит Гоша. – Чертов сквозняк!

Все тот же голос, да. Похож на голос Майка, но все-таки немножко другой… или Гоше чудится?

Будем надеяться, Анита успела уехать вниз, и теперь Майку придется ждать, пока лифт спустится на первый этаж и снова поднимется на двадцать пятый.

Из гостиной Марина переходит в комнату Майка. Гоша заглядывает во вторую спальню – и застывает на пороге.

Большая кровать без постельного белья с одним матрасом. Открытые дверцы платяного шкафа, а за ними – пугающая пустота: ни рубашек, ни галстуков, ни костюмов. Запыленный компьютерный монитор на столе.

В этой комнате давно никто не живет.

Где же отчим Майка?

Гоша шепотом зовет Марину.

– Ого! – говорит она, глядя через его плечо в пустую спальню. – Похоже, Майку удалось освободиться от опеки.

– А тайники?

– Все пустые. Видно, что ими давно никто не пользуется, – Марина смотрит на часы. – Две минуты. Пошли!

Они выходят из квартиры и едва успевают спрятаться в неосвещенной части коридора, когда приезжает лифт. Слышны два голоса (Майк говорит: «И заодно поменяйте там лампочку»), открывается и захлопывается дверь в квартиру, консьерж уезжает вниз.

Стараясь не шуметь, Марина с Гошей поднимаются на два этажа выше.

– Все чисто, – говорит Марина.

– Да, – отвечает Ника, – я уже поняла. Ты права: это была хорошая идея – сначала на него глянуть.

– Точнее, на его квартиру, – говорит Марина.

– На квартиру можно было не смотреть, – улыбается Ника. – Пока Майк пытался открыть дверь, я его рассмотрела – и этого хватило.

– А что? – спрашивает Марина.

– А то, – отвечает Ника, – что Майк отрастил усы и повзрослел года на два.

– Он изменился! – говорит Гоша.

– Да, – кивает Ника. – Этого не могло быть, но оно случилось. Теперь я готова рискнуть. Послушаем хотя бы, что он скажет.

Впятером они сидят в гостиной. Гоша смотрит на Майка: куда подевался прежний угловатый подросток? Этот юноша ненамного моложе Гоши. Даже не верится, что Майк так изменился.

– Да, я и сам был напуган, – рассказывает он. – Мне же всегда говорили, что тут нет времени, я вообще не видел, чтобы мертвые старели или вырастали – а тут смотрю в зеркало и вижу, что у меня растут усы. Я их сбриваю, а они снова вылезают, все гуще и гуще. Потом гляжу на старые фотографии – и понимаю, что все мое лицо изменилось! Будто я не мертвый, а живой! Буквально как вы все!

Прежний Майк при этих словах обязательно улыбнулся бы. У него была особая улыбка, застенчивая и испуганная, – но если Майк и улыбается сейчас, за густыми усами не видно.

– А помнишь, – спрашивает Ника, – ты когда-то хотел быть живым, да?

– Ну, это давно было! – отвечает Майк. – А как началось, я, наоборот, захотел, чтобы все осталось как было. Потому что мы же понимаем: сначала усы, потом меняется голос, потом ты не подросток, а юноша, потом уже взрослый мужчина и в конце концов – дряхлый старик. И при этом все вокруг по-прежнему молодые! Жуть!

– И что ты сделал? – спрашивает Марина.

– Что я мог сделать? – пожимает плечами Майк. – Пошел к отчиму. Зря он, что ли, работал на Контору?

– И на Учреждение, – быстро добавляет Гоша.

Ника согласилась прийти сюда, и теперь Гоша снова на ее стороне и не позволит Майку скрыть сотрудничество с Юрием Устиновичем и его коллегами.

– Ну, это только когда Контора и Учреждение сотрудничают, – отмахивается Майк. – Но тут был чистый случай для Конторы: никаких живых, только внезапное старение мертвого. Отчим устроил мне полное медицинское обследование, и там один врач сказал, что я не первый мертвый, с которым такое происходит. Например, недавно резко постарел один его коллега – и вообще, этот врач слышал на конференции, что в разных областях нашего мира подобных случаев наблюдается все больше. Принято считать, что это происходит с теми, кто регулярно пересекает границы, то есть либо много работает с живыми, либо часто путешествует из одной области в другую.

Или вглубь, как старый бродяга в парке, хочет сказать Гоша, но молчит: незачем при Майке говорить лишнее.