Сергей Кузнецов - Живые и взрослые [трилогия]

– Нет, я точно помню – было написано, что дэдоскоп годится. Потому что по своей природе эти бифуркационные точки все равно что-то вроде дыр в Границе.

– Понятно, – кивает Марина, – значит, продолжай искать.

Правильно говорил Павел Васильевич: командир отвечает за всех. Вот теперь она, Марина, и оказалась таким командиром – и больше всего ее потрясло, как легко это приняла Зиночка.

Вот если бы она еще не ныла, все вообще было бы отлично.

– Значит, поделим обязанности. Лёва занимается дэдоскопом, Гоша пытается разобраться, где север, где юг и следит, чтобы мы не сбились с пути. Ника и Зиночка, то есть Зинаида Сергеевна, готовят еду и собирают ягоды. Все ясно?

Ребята кивают, и Марина добавляет про себя: а я пытаюсь что-нибудь придумать, чтобы мы в самом деле здесь не сгинули.

Два дня назад пейзаж поменялся. Вместо леса – бесконечная равнина, поросшая редкими карликовыми березами и кустами черники. Мхи под ногами сменились лишайниками: огромные замкнутые кривые, опоясывающие валуны и скалы. Тоже – красные, белые, бурые. А еще – зеленые, всех оттенков зелени, от тускло-елового до ярко-изумрудного. Издалека лишайники напоминают пятна плесени, но под ногой опять превращаются в доисторический лес.

Гиганские камни громоздятся террасами, налезают друг на друга, внезапно обрываются под ногой – и вот вместо упругого равномерного шага приходится прыгать, словно по ступеням инопланетной лестницы, не приспособленной к человеческой анатомии. Да, идти стало трудней, но Лёва говорит, что помнит – только так можно выйти к берегу моря. А ближайшая бифуркационная точка, отмеченная в файле Гошиной мамы, как раз и находится на берегу.

– А озеро? – спросила Зиночка.

– Озеро тоже где-то здесь, – сказал Лёва, но как-то неуверенно.

Марина не очень верит, что они смогут дойти до озера без карты. В лучшем случае выйдут к берегу моря и там наткнутся на рыбацкий поселок или посигналят проходящим лодкам. Опять же, рыбы можно будеть наловить.

От голода у Марины сосет под ложечкой. Хорошо хоть черника кругом – но одной черникой не наешься, тем более что они и собирать ее не могут как следует, только на привале. А на привале больше всего хочется упасть и не вставать. И черт с ней, с черникой.

Вот ведь как все получилось, думает Марина. Еще год назад была я обычная домашняя девочка. Мама, папа, мертвые джинсы, школьные друзья. Спешила после школы домой, играла с Люси, читала книжки – и знать не знала, что случится со мной, с нами всеми. Сейчас даже не верится, что это была я: точно другая какая-то девочка. Хорошая, наверное, – но не я.

Эта девочка любила свою квартиру, доверяла своим родителям. Ей никогда в голову бы не пришло уехать на край света, даже не объяснив им – зачем.

А теперь это не моя квартира, думает Марина. Папина, мамина – но не моя. А у меня нет своего дома. Место, где я встретила Майка, было моим секретным пристанищем – да и то ненадолго.

Марина часто вспоминает Майка: прилипшие ко лбу светлые волосы, худые руки. Хорошо бы увидеться с ним снова – может, второй поцелуй в самом деле окажется таким, как пишут в книгах?

Уже третий день они идут двумя группами: впереди – Гоша, рядом с ним – Ника и Зиночка в своей красной куртке, а сзади, чуть отстав, – Лёва с дэдоскопом и Марина. Где-то она читала, что в походе командир должен быть не впереди, а сзади – чтобы подбадривать отстающих. Да кроме того, Лёва действует на Марину успокаивающе: с дэдоскопом в руке и большим рюкзаком за плечами, он все равно не замолкает ни на минуту и болтает примерно то же, что и по дороге домой из школы, как будто они не идут без всякой карты по совершенно незнакомой местности, на ходу решая, с какой задачи начать – не сдохнуть с голоду или разрушить Границу?

– Я вот думаю: когда Границу откроют, то мертвых фильмов столько будет – вовек все не пересмотреть!

– И книжки еще, – говорит Марина.

– Точно, – соглашается Лёва. – Но с книжками хуже, их ведь переводить труднее. С фильмом-то все понятно: бах, трах, бултых – а кто что говорит, не так уж и важно. Всегда догадаться можно. А вот с книжками…

– А вдруг окажется, – говорит Марина, – что большинство мертвых фильмов – страшная лажа? Вот будет обидно!

– Ну, это вряд ли, – возражает Лёва. – Вот смотри: мертвых товаров у нас ведь довольно много последнее время – и все качественные, красивые. Почему с фильмами должно быть иначе?

– Наверно, – уклончиво отвечает Марина. Честно говоря, сейчас ее меньше всего беспокоит, много ли в Заграничье хороших мертвых фильмов. Но все равно – разговаривать про мертвое кино с Лёвой куда приятней, чем слушать нытье Зиночки и утешения Ники.

– А ты когда-нибудь думала, что с тобой может случиться настоящее приключение? – говорит Лёва.

– Какое приключение? – не понимает Марина.

– Ну как сейчас, – поясняет Лёва, – одни, среди диких лесов, в поисках таинственного прохода…

Марина едва удерживается, чтобы не рассмеяться. Вот, оказывается, почему Лёва так спокоен! Для него все, что происходит с ними, – просто приключение, как в какой-нибудь книжке или фильме. Он знает: такие приключения всегда кончаются хорошо – так что чего волноваться?

Марина улыбается и говорит:

– Нет, я даже мечтать никогда не могла о такой удаче.

– А я, – говорит Лёва, – всегда мечтал быть героем книжки, а не ее читателем!

Вот о них и напишут книжки… – почему-то вспоминает Марина, и ей становится не по себе.

Если мы погибнем, думает она, то надо будет в Заграничье разыскать Майка. Она вспоминает прощальный поцелуй и думает: главное – узнать Майка. Да и вообще, не забыть все, что здесь было.

А что? У Алурина ведь получилось – почему бы и Марине не попробовать?

– А вот еще все время думаю, – говорит Лёва, – если у мертвых нет времени, откуда у них всякие изобретения? Они же не должны меняться, правильно? И, значит, ничего нового придумать не могут. Так почему у них всё – и айпо, и видики, движки всякие?

– Не знаю, – говорит Марина, – вот попадем в Заграничье – там и узнаем.

Этим вечером костер развели в расщелине, чтобы не задувал ветер. С трудом поставили палатки и приготовили ужин – еще более скудный, чем последние три дня.

– Ты уверен, что мы идем правильной дорогой? – спрашивает Марина Гошу.

– Нет, не уверен, – отвечает Гоша, – а у нас, что, есть другой вариант? Залезть на высокое дерево, чтобы увидеть, где здесь море? Собрать из веточек и камешков радиоприемник и вызвать спасателей?

– Вообще-то нам не нужно собирать радиоприемник, – вставляет Лёва, – у нас же есть интердвижок.

– И что мы с ним будем делать? – спрашивает Марина. – У нас ведь никкоды только Майка и Гошиной мамы.

– Вот хотя бы Майка и наберем, – предлагает Лёва. – По крайней мере, еды нам принесет.