Денис Килесов - За Хребтом [publisher: SelfPub.ru]
- Название:За Хребтом [publisher: SelfPub.ru]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:SelfPub
- Год:2019
- ISBN:978-5-5321-0246-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Денис Килесов - За Хребтом [publisher: SelfPub.ru] краткое содержание
За Хребтом [publisher: SelfPub.ru] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
– Пожалуй, да, – шумно сглотнул Лем, – а кто ты, живешь здесь?
– Меня раньше называли Туманом за то, что исчезать любил, хех. Так что будем знакомы. А насчет того, живу ли я здесь.… Сомневаюсь, что это можно назвать жизнью. Мы, скорее, существуем, скоро сам все поймешь.
Не дожидаясь реакции все еще растерянного Лема, Туман развернулся и пошел в сторону, откуда недавно слышался вой одинокой сирены. Подпольщику ничего не осталось, как последовать за ним, стараясь не отставать. Юшка поплелся позади, словно все шло так, как и должно было.
Вскоре они вышли на обширную площадь, еще хранящую память об аккуратной мостовой древности. Это место уже можно было назвать центром Мертвого Города, дома здесь были нещадно покорежены уже временем, а не оружием, как вдоль некогда широкой автомагистрали на въезде. Пустые скелеты домов таращились на путников проваленными глазницами окон, не имеющими стекол. Они, словно призраки, обступили овальную площадь по самой кромке и не могут решиться ступить на нее. На самой площади было пусто, ни единого автомобиля, обломка или иного мусора прежнего мира. Чистое пространство, явно поддерживаемое в надлежащем порядке искусственно, открывало взору громадное здание театра. Монументальные колонны, когда-то подпирающие крышу, стояли все так же прочно, но были изрезаны и выщерблены. Будто бы кто-то очень зубастый и голодный решил сгрызть холодный мрамор от дикого голода. Крыша театра топорщилась в небо изувеченными балками. Величественный фронтон развалился, лишь пара обезглавленных статуй осталась на своих местах.
Туман оглянулся на Лема, проверяя, не отстал ли он, и направился к стесанным ступеням, ведущим к входу в зловещий храм искусства.
– Туман, – Лем решил задать вопрос, который возник у него сразу же после знакомства.
– Да?
– Для чего тебе этот противогаз? Он изрядно обтрепан и порван в нескольких местах, бесполезно таскать его в таком состоянии.
– Не я один до сих пор его ношу. Все мы. Можно сказать, что это наш символ.
– Символ чего же? – они начали подниматься по ступеням к темному провалу входа.
– Как бы так вкратце… Первое назначение сугубо практическое. Мы здесь с начала всех войн, которые не утихают по эту сторону Хребта много лет. Я помню этот город живым. Тогда все кричало о том, что с непокорностью наших политиков Демиругия попробует совладать бомбами. Вот наше объединение и начало носить эти маски, готовясь к атакам. Как стало понятно позже, не зря.
– Ну а второе? – поторопил его Лем. Они теперь брели по узким коридорам, шурша желтыми листами старых газет, валяющихся повсюду.
– А второе назначение противогаза состоит в том, что он символизирует единство и равенство, при всей уникальности каждого.
– То есть маски вам для того, чтобы не выделяться каждому в отдельности?
– Немного не так. Если обойтись без красивых слов, то какой толк от человека, если он способен запомниться остальным лишь своей физиономией? А вот ежели тебя запомнили, не видя твоего лица, ведь ты в такой же маске, как и остальные, то это делает тебя Человеком. Именно с большой буквы.
– И что же, вы не знаете друг друга в лица? Никогда не снимаете масок? – недоверчиво сощурился Лем.
– У нас вместо лиц противогазы. В самом что ни на есть прямом смысле. Это наше проклятие, цена, которую пришлось заплатить в обмен на жизнь, которая не кончается бесчисленное множество десятилетий.
– Не понял я про проклятие и жизнь. Ты хочешь сказать, что ты помнишь начало Войны Тысячелетия? Но этого не может быть, она началась сотни лет назад.
– Может, сотни, а может, и нет, – пожал плечами Туман, – но лично я считаю, что ты так думаешь, потому что нет никаких документов о дате ее начала. У вас в Демиругии ведь нет истории. А насчет проклятия все очень непонятно даже нам самим. На нас испытывали самые хитрые виды оружия, на которые способна военная машина Демиругии. Газы, яды, взрывы и облучения – все это лично я пережил не единожды. И после всего этого мы буквально не можем снять маски. Не выходим на свет, закрываем кожу одеждой. Возможно, какой-то химикат изменил наши организмы, почти уничтожил, но внезапно подарил такую вот… жизнь.
– И много вас выжило из целого города?
– Сейчас и увидишь, – горько усмехнулся Туман.
Они приблизились к концу длинного коридора. Один из дверных проемов, слабо освещенный, был занавешен тканью. Оттуда доносились приглушенные разговоры. Подойдя вплотную, Туман откинул полог и зашел внутрь, жестом призывая Лема последовать за ним.
– Добро пожаловать, Лемор.
Взору подпольщика открылся большой театральный зал с балконами, лестницами и специальными ложементами для именитых гостей. Потолок уходил далеко наверх, своды его тянулись к самым звездам. Причем буквально, с чернильного потолка в зал смотрели тысячи небесных алмазных крошек – самая верхняя часть крыши была проломана той же необузданной силой, что и сгубила этот город. Лему доводилось бывать в театре, но он был совершенно не похож на то, что он видел перед собой сейчас. В мутных настенных барельефах угадывались роскошные украшения прошлого. Наверняка они были цвета восходящего солнца и искрились светом, наполняя воздух торжеством праздника. Балконы настоящим каскадом снисходили до общего зала, показывая, что влиятельные и заинтересованные в искусстве люди были частыми гостями местных представлений. В театре, который ему удалось посетить с Азимкой, не было и намека на изысканную красоту. Геометрически строгие линии, симметричные формы и резко очерченные границы сейчас являются вершиной чувства вкуса, по мнению представителей власти.
В огромном зале не было кресел, стены были обшарпаны и изрезаны осколками упавшей сюда когда-то бомбы, сцена оказалась проломлена в нескольких местах, а из оркестровой ямы виднелись горы каменного крошева. Но до сих пор, если закрыть глаза, можно представить, что здесь звучали Бетховен, Римский-Корсаков, Моцарт и другие величайшие композиторы. Их портреты, образы и биографии затерялись через сотни лет после смерти, но музыка продолжает жить, как и все бессмертное искусство. Когда-то потолочные своды здесь резонировали с печальной музыкой Шопена, а не с аудиозаписями испытаний новых танков. Начало выступления объявлял приятный звонок, а не рев сирены, ставший привычным для современных толстосумов-театралов. Многое поменялось в понятии театра и самом образе искусства, и древний пережиток прошлого метафорически пал, уничтоженный вполне реальным оружием.
Ближе к сцене полукругом сидели люди. В центре полукруга полыхал большой костер, разгоняющий зябкость поздней осени и мрак глубокой ночи. Все они сидели в ожидании чего-то, неизвестного Лему, и молчали. Отблески пламени плясали на десятках круглых окулярах. Все сидящие были в противогазах, таких же старых и изодранных в резиновые лохмотья, как и у Тумана. Никто не обернулся на вошедших, видимо, чужаки – слишком маловероятное явление для этих мест.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: