Дэвид Вонг - В этой книге полно пауков. Серьезно, чувак, не трогай ее [litres]

Дежа вю.

Только на этот раз за нами охотились не солдаты. Их место заняла толпа вооруженных горожан с дробовиками, охотничьими ружьями и мачете. Половина из них бежала, а половина подняла стволы и прицелились в нас. И, в отличие от национальных гвардейцев в первые неорганизованные часы кризиса, эти люди знали, что означает брешь в ограде. Я рискнул оглянуться и посмотрел на зияющую дыру, которую мы проделали в изгороди. Красные комбинезоны собрались по другую сторону, все пялились на внешний мир, словно дыра внезапно открылась в небе.

А потом я посмотрел на собравшуюся толпу, на зевак, собравшихся по другую сторону изгороди, – все с оружием: и на их лицах было точно такое же выражение. Две стороны зеркала, те же самые мысли осенили обе стороны.

Изгородь прорвана.

Пулеметы сторожевых роботов не сработали.

Все изменилось.

Зазвучали выстрелы. Мы погрузились в темноту между деревьями, прыгнули в грязный ров, выбрались с другой стороны и побежали в ББ.

Предполагая, что ББ все еще там…

Он был. На этот раз не имело значения, куда нас выплюнет чертова магическая дверь; главное – не остаться здесь. Если дверь не сработает, если сеть межпространственных червоточин – или что-то в этом духе – закрыта теневыми мудаками, отвечающими за всю эту хрень, тогда мы покойники. Толпа разорвет нас на куски.

Мы ввалились в сортир и закрыли дверь. Выстрел проделал дыру в двери в то же мгновение, как дверь заработала, и тогда мы вывалились…

Озадачивающее ощущение. Весь мир изменился, словно мы залетели в луна-парк. Я упал на Джона, но при этом мы оба лежали на спинах. Дверь, которая была перед нами, оказалась над нами, и мы смотрели вверх, на нее. Я высвободил ногу, зажатую Джоном, и ударил ею по двери. Теперь я глядел в пасмурное небо. Я выбрался наружу и сообразил, что вышел из земли, словно вампир, который встает из гроба после заката. В траве вокруг валялись доски, кирпичи и сломанные стекла. Я встал на ноги, и передо мной замаячила старая лечебница Фирф. В стене чернела чудовищная дыра; именно обломки стены усеивали все вокруг меня. Мы телепортировались меньше, чем на полмили. Сейчас мы были одни, но явственно слышали крики, доносившиеся с улицы.

Я шагнул, споткнулся об обломок, и Джон выбрался из ямы вслед за мной. Он в замешательстве посмотрел на дыру, из которой мы вышли, и закрыл дверь, которую я открыл. Дверь и рама лежали на земле, сброшенные взрывом, что разрушил стену. Когда Джон опять открыл дверь, под ней оказалась только пожухлая трава.

– Черт побери, – сказал Джон, – я оставил патроны для дробовика в Кэдди.

Я вздохнул и сказал:

– Смотри… ты помнишь, как мы смотрели «Звездные Войны» вместе с Эми? И она сказала что-то вроде: «Почему принцесса Лея была такой стервой, когда эти парни спасли ее?» Ну, я не буду Леей в такой ситуации и высоко ценю твою прекрасную работу с подъемной платформой, благодаря которой мы вырвались оттуда. Но у тебя вообще есть что-то вроде плана?

– Я над ним работаю.

– Потому что времени почти не осталось…

Джон взглянул на старое здание, внимательно осмотрев мшистые кирпичные стены.

– Что? – спросил я.

– Я принял немного Соевого соуса.

– Да ну?

– Ага. И прошел мимо лечебницы.

– Понятно…

– И… здесь были люди-тени.

Я проследил за его взглядом. Ряды окон; каждое обрамлено заплесневелыми кирпичами и заложено старой покореженной фанерой. Как будто здание заболело катарактой. И никаких людей-теней.

– Ты видишь их сейчас? – спросил я.

– Нет.

Он повернулся и увидел что-то другое.

– Держи, – сказал он, протягивая мне загадочный зеленый контейнер, а сам побежал к углу здания. Я заметил зад фургона, припаркованного там, и последовал за ним. Слабые крики вооруженной толпы стали громче.

– Джон! Что ты собираешься…

Мои слова умерли при виде запятнанной кровью травы, окружавшей рыхлую землю огромной свеженаполненной ямы. Похоже на братскую могилу. Джон вытащил свой смешной самодельный дробовик (засунутый сзади за ремень джинсов) и, согнувшись, нырнул в фургон. Ветровое стекло было разбито, и, последовав за Джоном через водительскую дверь, я увидел, что коричневая обивка сиденья водителя стала одним большим кровавым пятном.

Бог ты мой.

Поводя дробовиком, Джон быстро обыскал фургон. На противоположной стенке располагались ряды крюков; подумав секунду, я сообразил, что это оружейные стойки, сейчас пустые. Джон бросился открывать тумбочки и нашел в них по меньшей мере четыре типа патронов.

– В яблочко, – сказал он, вставляя в дробовик патроны. – Видишь? Все складывается как надо. Нам были нужны патроны, и вот они.

Я огляделся. На полу валялся сломанный ноутбук. В задней части фургона пол был мокрым и вонял мочой. И, похоже, здесь нет ничего полезного, кроме пуль…

Я застыл.

– О, нет. Нет, черт побери. Нет, нет, нет…

– Что? – спросил Джон, подойдя ко мне. – Я думаю, здесь были… – но тут его слова сошли на нет. Он увидел, на что я смотрю.

Два предмета, которые ненаблюдательный человек мог бы посчитать не имеющими значения: почти пустая картонная коробка красных лакричных конфет и ортопедическая подушка для людей с больной спиной.

Эми.

На самом деле это сказало мне то, что я и так знал. Она приехала за мной, потому что она такая, какая есть, и она нашла способ проникнуть внутрь, так как не могла остаться снаружи.

Джон нервно выглянул из бокового окна. Толпа могла нахлынуть в любой момент.

– Ну, – начал Джон, – мы не знаем, что эти вещи ее. И даже если они принадлежат ей, мы не знаем, чья кровь на сиденье водителя. Эми не умеет управлять… – но я уже выпрыгнул из фургона. Снаружи немедленно увидел еще одно кровавое пятно, пятно поменьше, находившееся на траве пред открытым окном в подвал. И там лежал один пустой ботинок. Мужской.

– Эми нашла кого-то, кто привез ее внутрь, – сказал я. – Они подъехали, и какие-то очень плохие парни вылезли из того окна и убили всех. Смотри – рядом с окном. Гильзы от патронов к дробовику. Может быть, первым они убили водителя. Потом остаток команды в фургоне, и Эми, если она была с ними, вытащили из фургона и утащили внутрь. Возможно, они сейчас внутри. Потом пришел бомж и написал в фургоне.

– Дэйв, почему они…

Не обращая на него внимания, я сунул голову в окно подвала и заорал:

– ЭМИ! ЭЙ! ЭМИ? ЭТО ДЭЙВ! – Ничего. – КТО-НИБУДЬ? ЕСТЬ КТО-НИБУДЬ ВНУТРИ?

Раздался выстрел. Пуля выбила кусочек стены. Мы пригнулись, Джон схватил меня за рукав и поволок за угол, к входной двери. Никто из нас даже не подумал о возможности влезть в окно. Это нарушило бы сразу два правила жизни в Неназываемом: 1) никогда не заходи в место, откуда нельзя очевидным и быстрым способом убежать; 2) никогда не иди через вход, перед которым находится огромное кровавое пятно.