Геннадий Михеев - Карта русского неба

Забавно, что чубов типа в Илионове не носят даже собаки, а ни одного аргоновца в Москве не были ни разу. Впрочем, "хохол" и "москаль" - не оскорбление, а нечто уменьшительное и даже ласкательное. Обидное: "кацап" и "малорос". Но на данные слова наложены табу - не к чему здесь, на краю света (и начале тьмы) бодания по пустякам.

Никто не отменял принцип обновления кровей. Мало того, что те и другие издавна брали в жены дочерей аборигенских народов (манси, тунгусы, ненцы и прочее); идет еще активный обмен невестами между селами. А в общем и целом облик илионовцев и аргоновцев приобрел черты сибирских народов: с щелками глаз, широкими скулами и малой растительностью на мужских лицах. А внешне одних от других фиг отличишь.

Есть такие селения, которые вполне можно назвать самодостаточными. Народ там никогда не уповал на царя или доброго барина, зато хранит идею единения славянских народов, самим нутром понимая: истина в разнообразии, добро в согласии, а сила в правде. Таковы Илионово и Аргоново.

Здесь хочу отметить один момент. Если цивилизация переходит от принципа достойного выбора к принципу наследования, это первейший признак того, что наступает упадок. В обоих селах должности стали переходить по наследству. Да: сыновья атаманов - люди вообще неплохие. Но здесь есть тонкости: мы порою называем "достойными" родственников начальников только по причине того, что боимся начальственного гнева. Так, собственно, упадки и начинаются.

Итак, однажды к низкому песчаному берегу села Аргонова прибило лодку. Наверное, не стоит напоминать, что сибирские реки текут с юга на север. Если бы лодку не прибило, унесло бы ее в Северный Ледовитый океан - и пиши "пропало". Но у судьбы свои резоны.

В лодке, аккуратно завернутый в пелены, лежал истощенный младенец. Да: ослабленный, готовый испустить дух. Но живой, однако. Это была девочка. Малышку выходили, откормили, а воспитывалась она в семье аргоновского атамана Степана Хмарова. У атамана уже два сына, посланная богами дочурка была кстати - будет в доме хозяйка. Назвали же ее Еленою.

Степан Хмаров погиб - как и положено настоящему атаману, пал в схватке в медведем. А в атаманы выбрали старшего его сына Агапия - не по наследству, а в знак уважения к хорошему человеку. Так круг решил, забыв, что за хорошими всегда следуют не слишком хорошие.

По мере взрастания Елена все хорошела и хорошела. Лунолика, стройна, пышневолоса, глазаста и... вот никто еще не объяснил, какие именно качества вкупе рождают феномен красоты. Взять по отдельности – все какое-то типовое; а все вкупе рождает ощущение: "Ах-х-х-х!" К 16 годам расцвел прекрасный цветок. Хотя и своенравный, надо сказать. Сводные братья, Агапий и Михаил, относились к девочке со всею нежностию и старательно ее опекали. Сами-то они особой миловидностью не отличаются, но воспитаны они были ничего себе так – не охламоны по крайней мере.

Еще годок - и даже дураки понимали: девке пора. В смысле, замуж. Ходит тут, флюиды по селу распускает... что ни шаг - намек и возбуждение волнения. Да и сама Алена уж затосковала - да так, что грусть-печаль передалася всему селу. А хотели ее многие... что уж говорить: самка знатная. Неженатые парни, пройдя через множество драк и боданий, таки сговорились: Елена сама себе выберет жениха - того, что по душе, а никто напирать не будет.

И красавица выбрала. Сводного своего брата Михаила. Ничем особенным он не отличался, да еще пребывал в тени старшого брательника. На кругу недолго спорили: дозволено ли, росли ведь вместе. Однако, заключили: сердцу не прикажешь - и сказали: "Любо!". К тому же ежели сейчас ситуацию не разрешить - ребятишки за бабу окончательно перегрызутся.

К своему решению пришли и "ребятишки": Еленин выбор - святое, а кто покусится на красавицу - тому смертная погибель. С одной стороны, наивное постановленье. С другой - моральная препона все же должна быть, иначе хоть святых выноси.

На кого рок послал

Итак, смертно зареклись аргоновские парни. Ветром донесено было и илионовским парубкам: пусть и они во глубине сибирских руд хранят свое гордое терпенье. Оно конечно, хохлы тоже разували глаза на прекрасную Елену, надеясь, что она послужит обновленью именно ихних кровей. На сей раз потрафило москалям, впрочем, такое случается далеко не всегда.

М-м-мда... скопление мириад звезд хоть Млечным путем назови, хоть Чумацьким шляхом - все одно оно суть есть наша Галактика. И у каждого из нас своя звезда. Или зирка – неважно. Но на всех есть одна черная дыра, перемалывающая вещество Галактики в темную энергию. В том-то и беда.

Между тем, Аргоново и Илионовым вовсе не на другой планете. Не сказал бы, что сельский тандем остается совсем уж в стороне от исторического развития страны и человечества в целом. Многие плоды цивилизации нашли в Илионове и Аргонове благодатную почву. Оно конечно, хорошо внедряется только скверное, хорошее же надо старательно прививать. Сами знаете, что сладкие плоды завсегда расходятся на ура, хотя пользы от них гораздо меньше, нежели вреда. Ну, а поскольку о пользе мало, кто заботится... ну, сами понимаете. Религия, может, и отворачивает несильных духом от греха, только верующие, заметил я, грешат не меньше атеистов. Впрочем, атеизм - тоже своеобразная религия - от обратного.

Немало всяких традиций те и другие позаимствовали из кинопродукции и сериалов. А там, как известно, далеко не всегда проповедуют разумное, доброе и вечное. Цивилизация протягивает свои щупальца в разные затаенные места. Начинается все с банок от «кока-колы», заканчивается же обычно открытием наркологических клиник и психоневрологических диспансеров.

В селах имеются спутниковые тарелки и даже всемирная паутина. Из данных ресурсов илионовцы и аргоновцы черпают представление о всем безумии Большого Мира: войнах, катастрофах, кризисах и прочих напастях, присущих хомо сапиенс. И всегда думают: уж наша-то дыра избавлена от всей этой благодати! Впрочем, я о вновьприобретенных традициях.

В разгар шумной свадьбы Елена, повернувшись спиною к гостям, кинула наудачу свой венок, который по-старинке называют "прелестью". Кто поймает - первой выйдет замуж. Раньше такой традиции не было - в кино понасмотрелись. Ловчее всех оказался илионовский молодец Петро Гунько. Какого чёрта он затесался в толпу девиц и зачем протянул свои ручищи куда не надо, известно только ему, а так же вселившемуся в этот миг в парубка бесеныша.

Петро даже не был приглашен, но он - родной брат илионовского воеводы (ну, типа начальника сельской народной дружины) Мыкиты Гунько, и, соответственно, сын хохляцкого атамана Павло Гунько. Последнего не пригласить грех, все-таки авторитет, соответственно, и егойный сын-воевода туда же. Те прихватили обалдуя-родственника без спросу. Парубок, росший под доглядом своего боевитого старшего брата, был вообще избалован не хуже Елены, а ценность для общества представлял невеликую. Но для илионовцев он свой сукин сын, тем паче Мыкита надеялся: приглядит брательник себе в Аргонове гхарну дывчину, которая может сделает из него наконец человика.