Геннадий Михеев - Карта русского неба

У Совокиса есть дочь Нафигая. Страшненькая лицом и телом, зато чистая сердцем и светлая душой. Нафигае давно пора замуж, да никто не берет. Потенциальных женихов воротит не от внешности голованской дочери; боятся, что тесть начнет развивать художественную самодеятельность и физическую культуру в зяте.

Народ на Дерзком берегу вполне себе самодостаточный, понимающий, что от добра добра не ищут. Совокиса они терпят лишь потому что его бзик не такой уж и вредный для общества. Уж лучше искусства, чем кукуруза в Заполярье, сухой закон или, прости господи, освобождение Крыма. В том и мудрость народная, что надо терпеть и, пока позволяют, плодиться и размножаться невзирая на политику властей.

И вот однажды на песчаной дюне Нафигая с подругами играла в волейбол. Мяч ускакал в кусты, а пошла за снарядом голованская дочь. Из кустов выбежал мужчина. Девушки даже не обратили внимание на то, что у незнакомца в руках потерянный мяч, все были поражены, что он совершенно наг, да к тому же сильно обросший как Робинзон. Сначала подумали: маньяк - и кинулись врассыпную. Мужчина же завопил:

- Не бойтесь меня, милые создания, я просто немало претерпел, а одежд и прочего лишили меня злые силы! Но это ж формальность…

Девушки остановились и стали издалека наблюдать за поведением и внешностью незнакомца. Им вообще было интересно - даже несмотря на то, что человек прикрыл одно место волейбольным мячом. Нафигая меж тем успела подумать: "А ничего так мужчинка. Вот бы мне такого мужа..." Замуж ей было и вправду невтерпеж.

- Как тебя звать-то? - Спросила Нафигая.

- Одисов я, Олег. Алканафт.

Нет, не похож, подумала дочь головы. Хотя...

- Странная у тебя профессия. Да и вообще ты какой-то не такой.

- Станешь тут... Да. И не путайте: не "алкОнафт", а "алкАнафт". Так звались мы, команда корабля "Алка". Эх… - По щеке незнакомца скатилась скупая прозрачная слеза. - Он был назван в честь зазнобы одного из нас, Алки. А вообще мне стыдно. Нет ли у вас какой одежды, чтоб, значит, страм прикрыть...

...И вот помытый, побритый и приодетый Олег Одисов сидит в доме головы и вещает. Совокис и Нафигая слушают раскрыв рты.

- Слышали ли вы про осаду Илионова и всякую жуть?

- А то как же, - ответствует голова, - вся Сибирь почти обалдевала от того, как славяне славян лупили и яко малые дети радовались каждому новому трупу. Похоже, в ваших краях бес пошалил. Попутал он этих, пардон за непарламентское выражение, чудаков на букву эм. Надо консолидироваться перед лицом грядущей опасности, ведь нас скоро заполонят китайцы. А мы...

- Вся печаль в том, - сокрушенно пробормотал Олег, - что я-то как раз один тех на букву эм и есть.

- О, боги! - Воскликнула Нафигая.

- Эка вас угораздило. - Крякнул Совокис. - Значит, настрадались.

- Не тот вопрос. Уж плечо-то раззудилось. И все же мы, к слову, победили.

- Ну, противника - да. А вот персональные страсти - вряд ли. Прости, о странник, я не слишком резко?

- Все самое скверное уже случилось.

- Думали, о вас песни будут слагать. А слагают анекдоты про хохлов и москалей.

- Нука-нука, - заинтересовался Олег, - я ж столько лет не в теме был... Расскажите!

- Дочь, заткни ушки...

Голова рассказал. Как исторические анекдоты, так и бытовые. Одисов не смеялся, а становился все мрачнее. Завершил голова свое выступление такими словами:

- Уж лучше бы вы художественную самодеятельность развивали!

Выслушав обидные вещи, гость убежденно воскликнул:

- Все было не так! Историки для того и созданы, что б все переврать...

Про себя же Олег подумал: еще неизвестно, что хуже: неправедная война из-за женщины или физическая культура на Дерзком берегу. А еще он на сытый желудок заценил Нафигаю с позиции мужчины и внутренне передернулся. Но мысли преображать в слова не стал - потому что умный. Зато поведал свою правду.

В процессе повествования слушатели призадумались: вроде не маньяк - а говорит как обкуренный. Или еще хуже того - марок нализался. Все звучало дико и неправдоподобно. Взять хотя бы первый эпизод, связанный с пленом у правителя страны Охломонов Чемтозвона. Там, в горах живут уродливые существа, промышлявшие разведением баранов. Чемтозвон приказал схватить несчастных, едва причаливших к Охломонскому берегу, чтобы потом за них у кого-нибудь взять выкуп. Таков их второй промысел - заложников брать.

Пленников посадили в пещеру, а охранять приставили одноглазого Охломона по прозвищу Циклоп. Глаз тот потерял, когда воевал с москалями за независимость страны Охломонов, отчего на москалей имел большой зуб. Наши-то не признались, что они и есть москали - Олег вовремя понял, что сей факт стоит утаить. В противном случае, побили бы и приставили дюжину охраны. А то и оторвали бы чего-нибудь.

Когда Циклоп спросил Олега, как его зовут, он ответил: "Никто". "Странное имя..." - сказал охранник. "Для наших мест - самое распространенное. Нас же там и за людей не считают". "Да уж... - Циклоп критически оглядел алканафтов. - Ну, да ничего. Мы из вас тут сделаем... людей. Послушных и покладистых. Сидите тут - и не рыпайтесь". "Слушаю и повинуюсь!" - предусмотрительно отрапортовал Олег.

Охломоны придерживаются мусульманской веры и вина не пьют. А у алконафтов припасена была хохляцкая горилка, причем, реально сшибающая с катушек - карбитка. Олег уговорил Циклопа хлопнуть стопарик. Тот отнекивался, ссылаясь на священный месяц, на что москали сказали: "Да ты не мужчина!" Циклоп сказал, что он что он все же мужчина, да к тому же ветеран боевых действий против поганых москаликов. Тогда Олег предложил выпить за окончательную победу над москалями. Циклоп согласился, что за это как раз надо и – хватанул стакан. Потом другой, третий... охранник спел пару охламонских песен, рассказал, как ему достала жизнь с баранами и мирно захрапел.

Олек быстренько заострил охламонскую дубинку - и проткнул циклопический глаз. Охранник взревел и стал бегать по пещере, пытаясь на ощупь схватить алканафтов. Те ловко увертывались да еще исхитрялись дать гиганту пинка.

На шум сбежались охломоны во главе с самим Чемтозвоном.

- Кто тебя покалечил? - Спросил Чемтозвон у Циклопа.

- Никто! - Честно ответил Циклоп.

- Ну, если никто - не о чем и говорить... опаньки! А где мой товар?

Циклоп не смог ответить, ибо на знал. Между тем алканафты затесались в отару баранов и тихим сапом вместе с животными выбралась наружу.

- Найти и наказать! - Вскричал Чемтозвон. Его бессильный рык сливался с отчаянным плачем Циклопа. Охломоны обыскивали пещеру, команда же москалей сбежала к берегу, заскочила на свою "Алку" - и умчалась прочь.

Заливай - да не перезалевывай

- Постой-постой! - Прервал рассказчика Совокис. - Где-то я нечто подобное уже слышал.

- А не заносило ли на ваш берег одного из наших... алканафтов?