Геннадий Михеев - Карта русского неба

- Прогрессивно-умеренный. - Вот скользкий, с-скотина, рассудил Миша. То ли монашит, то ли ералашит. – И сегодняшнее шоу-вау, которое вы духовно сопровождали – разве не торжество серости?

- Попробовал бы не сопроводить…

- И что тогда?

- Да ничего. Настучали бы в епархию за все дела. А так – молчат. Впрочем, неважно… Что вам хотел бы сказать. Причем, совершенно искренне. Там, в этом бедламе, собрались старперы. Сейчас время нашего поколения, тридцатилетних. Потому что мы, имея жизненный опыт, еще верим в то, что наш мир можно изменить к лучшему. А они верят в то, что так и помрут, оставив после себя столь же тупое потомство и горы продуктов жизнедеятельности. Вы уж простите меня за то, что я разоткровенничался. Мне по долгу службы приходится работать со старухами, с фанатиками, и лицемерами. Я же прекрасно вижу, что каждый из себя представляет на самом деле. А вот так по душам поговорить абсолютно не с кем.

Зазвенело "Алилу-у-у-йа-а-а!" Святой отец откликнулся:

- Я занят! Позвоните позже. Ч-чорт.

Миша нервически рассмеялся. Доримедонт терпеливо переждал приступ.

- Знаете, - заявил Жуков, - впервые в жизни передо мной исповедовался священник.

- А может даже хорошо, что вы невоцерковлены. Наверняка вы уверены в том, что священнослужители из другой глины слеплены, параллельная цивилизация.

- Уже давно ни в чем не уверен.

- Вот и я - тоже. Но если их не держать хотя бы в рамках религиозных табу, они здесь устроят… даже не хочу говорить, что.

- Вы для этого пригласили меня покурить? А то я подумал, начнете меня сейчас ладаном...

- Не стоит сыпать соль на ладан. Так вот... Все происходящее здесь очень-очень серьезно. Как минимум для меня - точно. Вначале я был удивлен потрясающе дремучим менталитетом паствы. Но задумался: в той же Чечне сепаратистов по горам выскребали ЭТИ люди, а не столичные мажоры. Отстаивали Донбасс от свидомитов тоже ЭТИ люди, в головах которых феодальные устои. Расея – здесь, на плечах ЭТИХ Людей лежит обязанность сохранения государства Расейского, а значит и православной веры.

- А кто автор всей этой... затеи?

- Народ, конечно. Кто еще...

- Прям так весь...

- Почти. Представьте тех, кто сейчас наверху пирует. Это вообще срез народа, по воле высших не знаю уж каких там еще сил оказавшийся на гребне волны. Предположим, вы сейчас захотите приучить их к классической музыке. При некоторых условиях, ну, там, воспитание, просвещение, среда... вон горьковская мать же прониклась... ну, да. Они проникнутся, станут получать удовольствие. Гитлер, говорят, тоже не чурался классики. Потом они еще узнают, что есть мир художественной литературы с амбивалентными сюжетами, мир живописи со всякими измами, нетрадиционный секс, сильные психостимуляторы... и все! Цивилизация покатилась к деградации.

- Да уже катится. Если приглядеться…

- Собственно, это я и хотел вам сказать, Михаил. Но катится как раз «прогрессивная» часть, которая вкусила духовной и физической свободы, хочет попробовать и еще чего-нибудь, да на самом деле им и хотеть-то уже нечего. А народ, та самая серая масса, всегда консервативен, темен, туп. Но он хранит нравственность! Пристальнее вглядитесь в ЭТОТ народ и постарайтесь ЕГО принять таким, каков он есть. Да: пошлый, недалекий, погрязший в мракобесии. Но другого у нас нет.

- У вас?

- Не играйте словами. Повторю: здесь не до шуток. Всякая попытка революционных изменений в Расее приводит к ужасающей крови. Распаляет массу интеллигенция, мнящая, что она есть передовая часть. И это при том, что народ-то им как раз отвратителен… И часто нужна малая жертва - только лишь для того, чтобы предотвратить катастрофу.

- Значит, говорите: жертва...

Когда ровесники вернулись в кабак, там распевали песню "С чего начинается Родина". Миша знает: это уже близко к положению риз. А святых отсюда вынесли давно. К Мише бросился изрядно накачавшийся глава района, обнял и стал обмусоливать слюнявыми губами.

Второй раз за день Жуков, сославшись на естественные нужды, смог ускользнуть. Характерно что однажды у него действительно возникла естественная нужда - но ускользнуть не удалось. Почти пробежав пустынной площадью, давимый громадою недоделанного храма, верхушку которого осветило выглянувшее из полоски очистившегося неба Солнца. Миша с какой-то злой радостию шмыгнул в проулок. Смеркалось и он спешил. Ноги сами несли на Волосатую гору. Очень... ну, очень хотелось убедиться в том, что все утренние события - игра. Грандиозная, жестокая, но именно что театральная постановка.

Буквы "Т" никуда не делись, видны были издали. Стало понятно происхождение названия: кроны изуродованных ветрами берез, слившись с профилем горы, действительно напоминали волосы. "Теперь Ты Труп" - крутилось в голове.

Взобравшись, Миша наткнулся на полицейского.

- На положено. - Сказал блюститель. - Режимная зона.

Зона...

- По разрешению шефа. - Солгал Жуков. Мент поверил, правда, препроводил.

Итак... на конструкциях все так же висели люди. Никаких подставок для ног не было, Саша соврамши! Тела обвисли, потемнели... несомненно, это мертвецы!

- Пи... - Выругался Миша.

- Это точно. - Прокомментировал блюститель.

- И что же... они так и будут здесь вот... висеть.

- Да вот не знаю. Пока команды не поступало. Вообще близкие там внизу уже ожидают...

Да твой командир, чуть не воскликнул Миша, сейчас в стельку, какие там приказы! Но промолчал, следуя журналистскому правилу: не вмешиваться в события. Какое глупое правило...

Идти к Клаве не хотелось потому как боялся, что столкнется с бухим Мотей. Но там же Мишины вещи, пришлось переться. На уже знакомой улочке, в момент очаровательной закатной бирюзы, столкнуться пришлось с пацанчиком.

- Удалось? - Спросил Петька по-взрослому.

- А что ты здесь один? - Задал встречный вопрос Жуков.

- Воздухом дышу. Ну, так...

- Что - так... малыш...

- Я уже не маленький.

А между тем засранцу не больше шести.

- Я тоже, вот ведь совпадение. Да. Удалось. Почти. А позволь, старик, задать тебе один вопрос.

- Уже второй.

- Ну, да. Так вот. Скажи мне, Петр...

- Евгеньевич.

Пацанчик заигрался, подумал Жуков, да и вообще в этой дыре кажется ВСЕ заигрались. Да еще с серьезными лицами ходят, как и положено придуркам.

- Так ответь, Петр Евгеньевич. Что ты по поводу всего этого думаешь?

Как говаривал еще Василь Василич Розанов, русский человек поймет другого русского человека без всяких слов. Даже если другой - наполовину еврей. Просто обменяются лукавыми взглядами, состроят какое-нибудь выражение физиономии... а действует эффективнее фени. Короче, не надо размусоливать, что такое ВСЕ ЭТО.

- Ты хочешь ответа. - Малыш смотрел снизу вверх строго, как будто он судия. - Зря. Каждый увидел то, что хотел видеть, а получит по вере. Вот.