Сергей Дмитрюк - Чаша Отравы

— Но в чем вообще психологический смысл якобы необходимости религий и их столь важного места в прежней жизни общества? — храбро поднялась со своего места Лю Тао. — Ведь древние народы, не потерявшие связи с природой и внешним миром, прекрасно обходились без них, видя во всем жизнь и разум. Они прекрасно понимали естественное одухотворение окружающего мира и безоговорочно принимали его.

— Ты, безусловно, права, — согласился Акира Кензо. — Признание одухотворённости природы очень важно, потому что оно влечет за собой признание существования духовного мира наряду с миром материальным… вернее, признание их неразрывной связи, их неразрывного единства. Это в корне отличается от взглядов на некое «божественное» происхождение, привнесённое богами «второй волны» в сознание людей и до предела обостренное авраамическими религиями. «Примитивные» народы достаточно далеко проникли в познание духовного мира, который в других религиях отдавался во власть богов. Из почитания деревьев и растений возник, например, очень интересный культ Якш — божеств плодородия и воды. Что характерно для этого культа — якши бывают как злыми, так и добрыми, они могут вызывать у людей и страх и уважение. Это говорит нам о восприятии их людьми в диалектическом единстве, относя появление этого культа ко времени богов-цивилизаторов — то есть до Эры Тельца, до разделения на добро и зло и насаждения антагонистической религии.

Об этом свидетельствуют и символ якш лотос — символ земли, возникающей из вод — который тесно связан и с богами-цивилизаторами. Помимо всего прочего, в культе якш присутствует очень интересная и оригинальная идея реинкарнации. Она уходит своими корнями в глубокую древность, и очень сильно отличается от аналогичной идеи, данной людям богами-победителями, полной неразрешимых противоречий. Эта идея заключается в том, что в награду за достойно прожитую жизнь человек после смерти может превратиться в якш, но когда исчерпаются его заслуги, он вновь родится в образе человека. Эта идея очень сильно перекликается с мыслью об изначальной «божественности» человека и возможности для него стать младшим братом богам высших духовных сфер.

Вот почему при прочтении мифов должна быть проведена очень чёткая грань, однозначно отделяющая «божественное», как выходящее за рамки естественного окружающего мира. Именно такое разделение способно поставить всё на своё место, и именно оно даёт нам возможность выделить в мифологии и религиях отдельный разряд явлений, которые теряют свое «естественное происхождение».

В этой связи можно отметить, что со временем понятие о Боге не конкретизируется, а наоборот становится всё более и более расплывчатым. Вместо постепенного познания Бога, получается обратный процесс — его забывание, явное упрощение образа. И если в древности о деяниях богов и их свойствах могли говорить лишь посвящённые в таинства немногочисленные жрецы, то со временем практически любой мог высказывать всё тоже, что и священники. Качество «знания» явно терпело ущерб ради многочисленности сторонников.

— Ведь данный процесс прямо противоположен познанию, как таковому, и в частности мира материального… — после некоторого раздумья сказал Риш Яр. — Отчего же так случилось?

— Во-первых, это свидетельствует как раз о практической ненужности религии в повседневной жизни человека. Со временем человек, выйдя из-под контроля богов и получив определенную свободу выбора, перестает воспринимать Бога как нечто великое и сакральное, то, перед чем необходимо трепетать и чему следует поклоняться. Уже к 2400 году до новой эры физического присутствия богов на Земле не ощущается. Наблюдаются лишь отдельные «божественные явления» или «божественные откровения», посещающие некоторых правителей или провидцев, и дающие им указания к действию. Сила и влияние богов на людей ослабевают. Во-вторых, появляются новые «божественные» личности, которые, судя по всему, не имеют непосредственного отношения ни к семейству «солнечных богов», ни тем более к сонму богов древних. Таков, в частности, бог Яхве. Давайте, немного подробнее остановимся на истории его появления непосредственно связанной с Моисеем и иудеями. Это очень интересная история, — предложил Акира и в ответ на согласные кивки ребят продолжил:

— Итак, народ протоевреев, который по легенде Моисей встретил в Египте, пришел туда из области Междуречья, принеся с собой свои летописи-родословные. Это племя чтило священные книги и праздники шумеров и вавилонян, а так же некоторые законы вавилонского царя Хаммурати. Вам, наверное, будет интересно немного больше узнать о самом Моисее, который впоследствии стал вождем племени иудеев и решил сколотить из них армию с целью завоевания Палестины, а возможно и всего Синайского полуострова, продвигая туда новую веру. Я уже упомянул о возможной связи Моисея с фараоном Эхнатоном. На самом деле, эта связь намного глубже, чем может показаться на первый взгляд. Ведь все последующие события с распространением монотеизма через Моисея, иудаизм, а впоследствии и христианство, берут свои корни именно из Египта и очень тесно связаны с другим «солнечным» богом — богом Ра.

Вернемся немного назад, ко времени попыток введения монотеистической религии в Египте, когда фараон Аменхотеп IV выступил против фиванского жречества и прежней системы древнего традиционного многобожия и государственного бога Амона. В своей борьбе Эхнатон опирался на провинциальное жречество Гелиополиса и Мемфиса, где издревле процветал культ единого и верховного солнечного божества. Эхнатон стал выдвигать этот культ — культ гелиопольского бога Ра-Горахти в противовес культу бога Амона, имя которого, как и имена других богов Египта и даже слово «боги» усердно уничтожались на всех памятниках. Царь не пощадил даже имени своего отца, в состав которого входило имя бога Амона.

Но не только Аменхотеп IV вёл борьбу с многобожием. В тоже самое время жил в Египте жрец Осарсиф — Озирис, происходивший так же из Гелиополиса, который был выбран на должность руководителя города Авариса и принадлежавшей городу области. Первым же постановлением этого жреца был закон, запрещающий поклоняться прежним богам и употреблять в пищу священных животных. В подвластной Осарсифу области грабили и оскверняли храмы, не щадили изображений богов, делали из святилищ кухни. Понятно, что само проведение в жизнь Осарсифом своих законов было возможно только при Эхнатоне, но между этими двумя личностями не было, ни дружбы, ни любви. Осарсифа никогда не покидала ненависть к фараону.

— Что же они не поделили? Ведь цели у них были одни и те же, — спросил Нир.