Сергей Дмитрюк - Чаша Отравы

— Значит, этот бог имел непосредственное отношение к Эре Тельца! — гордо воскликнул Нир.

— Правильно, — согласился Акира. — Имя Яхве сходно с именем древнеегипетского лунного бога Аах или Ях — «Луна», «Месяц». В эпоху Среднего царства — эпоху перехода от Эры Тельца к Эре Овна — это было фиванское лунное божество, которое к началу Нового царства отождествлялось с лунным богом Хонсу — «Странником». И именно лунный бог-странник велит целому народу отправиться в странствие в землю обетованную, дав им по дороге письменный свод законов. У хананеев понятие «бог» или «божество» выражалось при помощи слова «эл», а понятие «боги» передавалось множественным числом этого слова или же семитской идиомой «сыны бога», обозначавшей «членов божественной семьи». Вождь всех богов и он же глава божественной семьи носил имя «Эл» или «Ил». Как и другие верховные божества в различных пантеонах, он был весьма таинственной фигурой и практически не принимал участия в делах людей. Супругою Эла была Ашера — Асират. Символом ее присутствия в местах поклонения являлось священное дерево или столб, стоящий возле алтаря. Главным в потомстве Эла и Асират был их сын, звавшийся Ваалом или Баалом, который являлся наиболее ярким и важным из всех богов Ближнего Востока. Первоначально это слово было титулом бога, а не его именем. Звался же он именем Хаддад, а хананейское слово «баал» означало всего лишь «господин», но этот бог всегда использовал именно его в качестве своего имени. Ваал так же получает титул «Зебул» — «возвышенный» и «Владыка земли». Это имя уже как Вельзевул — «божество Аккаронское» — упоминается и в «Ветхом Завете», а в новозаветные времена им уже называют Сатану.

— Выходит, что изначально мы имеем дело с деятельностью группы все тех же «солнечных богов», в которую входил и бог Яхве? — спросил Нир.

— Именно так. И внутри этой группы происходила неослабевающая борьба за власть, и эта борьба, возможно, была замешана на чисто личных причинах — борьбе за внимание женщины-богини Ашеры. Ведь она считалась женой и бога Яхве. В некоторых древних посвятительных надписях упоминается « Яхве Шомрон и его Ашера », « Яхве Теман и его Ашера », « Яхве и его Ашера », где Ашера, Асират или Астарта явно выступают в качестве супруги Яхве. Эпитет же «Ашторет», родственный эллинской Астарте, связывал её с другой богиней — Анат. Иными словами, обе были одним и тем же лицом. А Анат была сестрой и любовницей бога Баала. Эта богиня любви и войны, которую египтяне изображали в виде вооруженной щитом и копьем нагой женщины, скачущей на коне и которую называли « великой богиней, которая зачинает, но не вынашивает ». Яхве вполне мог ревновать эту богиню как к богу Элу, так и к богу Баалу.

— Получается, борьба между богами могла вестись просто из-за женщины? — усмехнулся Риш Яр и посмотрел на сидевшую рядом подругу. Та промолчала, отрицательно качнув головой.

— В этом нет ничего удивительного. Среди богов подобная борьба велась испокон веков и была вызвана элементарным желанием сохранения чистоты божественной крови. При ограниченном количестве женщин-богинь преимущественное право на такие связи имели верховные боги, а младшие боги вынуждены были довольствоваться связями с земными женщинами. Если Ашера была вынуждена, как и другие богини, вести полигамный образ жизни, то Яхве был одним из числа ее избранников и только. И он вполне мог возненавидеть Баала именно как своего «любовного конкурента».

— Ну и нравы! — пренебрежительно воскликнула Амрита Рао. — А еще боги называются! Это же просто мораль дикарей!

— Не стоит так горячиться, — успокоил ее Акира. — По-сути, они были такими же людьми, как мы с вами. Не стоит забывать об этом. Отсюда же проистекают и истоки матриархата в человеческом обществе, перенявшем черты «божественного» уклада. Не случайно Яхве негативно относился к моногамному поведению женщин, в то время как против моногамного поведения у мужчин он не возражал. Отсюда же крайне негативное его отношение к объектам почитания Асират, которы он приказывал срубать, сжигать или уничтожать, поскольку они уводят израильтян с истинного пути. Отсюда же и запреты на угаритский ритуал, текст которого говорит: «На огне семь раз отроки варят козлёнка в молоке». Этот ритуал был связан с Асират и поэтому в «Ветхом Завете» мы видим требование: «Не вари козленка в молоке», то есть не поклоняйся Астарте.

— Значит, она не очень-то благоволила к Яхве? — насмешливо воскликнул кто-то из ребят.

— Вполне возможно. Небезынтересным представляется и тот факт, что израильский Бог перенимает, в конце концов, ряд имен и функций у некоторых хананейских богов, и прежде всего у Баала. Эл и Баал использовались в качестве имен Яхве — Бога Израиля. Существовали такие имена, как Ешбал — «сущий Баал», Веелиада — «да знает Баал» и Веалия — «Яхве это Баал». Это с одной стороны говорит нам о победе Яхве над своим соперником, а с другой свидетельствует о поклонении народа хананейскому Баалу и желании Яхве перенести это поклонение на себя путем присвоения чужого имени: « И удалю имена Баалов от уст Израиля, и не будут более вспоминать имена их ».

Но история соперничества Яхве и Баала интересна не только этим. В ней мы можем увидеть, как на исторической арене появляются новые личности, которых мы можем с большой долей вероятности соотнести с потомством таких богов, как Баал, Илу, Яхве и даже Митра. Ведь время было неумолимо и к ним. Это поколение богов по хронологии Манефона можно отнести к поколению полубогов, сменивших династии древних божеств, и периоду после «войны богов», когда полубоги уже не были бессмертными. Характерные признаки этого времени можно увидеть, например, в мифологических сказаниях Африки. У многих её племен считалось, что верховный бог не должен болеть, должен избегать малейшей царапины, из которой могла бы выступить капелька крови, так как его нездоровье или капелька его крови, упавшая на землю, обернётся болезнью для всей страны.

— То есть устанавливалась некая плата… вернее расплата за здоровье бога со стороны людей, на которых под страхом бедствий возлагалась забота об этом здоровье и самой жизни бога? — заключил наставник Лик.

Акира кивнул в ответ.

— Да, слабоваты были эти боги! — иронично усмехнулся он. — Похоже, что и люди уже не столь почтительно относились к ним, раз возникла необходимость запугивать их.

— Всё верно. Из «Наставления» египтянина Ипу, жившего в двадцать втором веке до новой эры мы узнаем об этом: « Разбой и насилие над слабым — вот что совершили эти боги — последние цари. В их время не было истинного кормчего. Где он? Часом, не уснул ли? Смотри, нет никаких знаков его всемогущей силы! ». А в древнем Междуречье люди, бывшие свидетелями постоянных свар между богами, не очень-то жаловали их и не относились к ним с почтением, которое требовала, скажем, Библия. Богов просто признавали и им подчинялись, как более могущественной силе, но при этом часто использовали в своих нуждах. Например, в одном из текстов богиня Иштар жалуется верховному богу Ану на непочтительное отношение к ней со стороны легендарного правителя шумерского города Урука Гильгамеша, отвергшего её сексуальные притязания. Она сетует на то, что если смертные будут оскорблять богов, то оскудеют дары, приносимые ими, и зашатается трон самого небесного отца.