Тимур Максютов - Авель, брат мой (сборник)

Древний танец в темноте.

Под набирающий силу свет маленького облака.

Октябрь 2014 г.

Кремлёвский гость, отдуваясь, опустился в кресло. Хмыкнул, оглядел собравшихся и произнёс:

– Ну, садитесь, чего уж там… В ногах правды нет, если сначала эту газетку под ноги не подстелешь, гы-гы.

Заскрипели стулья. Члены Союза писателей и приглашённые гости аккуратно сложили руки, как первоклашки, и вперили восхищённо-внимательные взгляды в начальника. Только Микита Сергеевич развалился по-барски, посверкивая закреплённой на лысеющей голове мигалкой.

– Начнём с доклада председателя Союза, – решил начальник. – Как продажи?

Председатель торопливо вскочил, растянул тонкие губы в подобострастной улыбке:

– Всё в порядке! Тиражи женских детективов выросли вдвое с начала года, идём на рекорд. Это всё нашей гениальной Марьи Свинцовой заслуга.

Чиновник благосклонно улыбнулся:

– Восхищаюсь я вами, Марья Аркадьевна! И как вы только ухитряетесь – по роману в неделю выдавать? Откуда время берёте?

Марья с достоинством заметила:

– Да где там писать! Я и читать-то эти романы не успеваю. Но публика ждёт – значит, надо совершать невозможное.

Все согласно закивали головами, загудели радостно. Один Микита Сергеевич ядовито заметил:

– Бумагу пачкать, сударушка, это вам не плёнку переводить! Несопоставимые затраты, должен обратить ваше внимание. Да и труд несравнимый: ваш брат, писатель, рассказик накропает на четыре странички – а мне пыхти потом, рожай шедевр на три часа экранного времени.

Чиновник неодобрительно заметил:

– Микита, сегодня не о тебе речь. Одно дело делаем. И выключи ты эту мигалку, в глазах от неё рябит.

Мэтр испуганно подскочил, пробормотал: «Сей момент! Тумблер тугой, чёрт…» Наконец, справился, вновь уселся, но уже не развалившись, а как все – прямо, и начал поедать глазами руководителя.

Тот насупился и строго спросил у председателя Союза писателей:

– С Марьей-то нашей искусницей всё понятно. А с остальными детективами как? Дал эксперимент нужные результаты?

Председатель яростно закивал головой, уподобляясь игрушечной собачке на торпеде автомобиля:

– Да-да! Гениальная это была у вас идея – всех воров и убийц города поставить на учёт и заставить немедленно докладывать о совершённых преступлениях на заседаниях секции детективной литературы. Теперь у наших авторов – никаких проблем с сюжетами, пишут и пишут. Скоро начнём выдавать на-гора! Огромное вам спасибо, низкий поклон!

Чиновник довольно улыбнулся. Затем насупился:

– Ну, значит, с детективщиками всё в порядке, будем считать. А что с фантастами?

Председатель вздохнул:

– Тут похуже. Авторы фэнтези – люди недисциплинированные. То реабилитация, то абстиненция. Не умеют согласно производственному плану работать. Вот с историческими фантастами намного лучше, но другая беда. Всё труднее про попаданцев-то писать, выбран материал. Хорошо бы, государство помогло. Надо как-то организовать им проникновение в прошлое. Погружение в тему, так сказать.

Кремлёвский гость кивнул, записал в блокнот. Резюмировал:

– Ну что же, совещание прошло продуктивно, товарищи. Думаю, можно закругляться. Что у вас там дальше по плану? Фуршет, надеюсь?

– А как же! Традиции – наше всё, традиции мы свято блюдём, – радостно согласился председатель и махнул рукой.

Все сразу зашевелились, зашумели, начали доставать из портфелей и сумок бутылки, завёрнутые в фольгу домашние котлетки и банки с маринованными огурцами. Женщины взялись за раскладывание закусок по тарелкам и приготовление бутербродов. Мужчины в предвкушении застолья отправились курить, самые смелые приблизились к беседующему с председателем чиновнику; но вдруг оробели, не решаясь перебить разговор, и лишь слушали диалог начальников, открыв рты.

Микита Сергеевич, как всегда, ничего с собой не принёс. Лишь свысока поглядывал на оживлённо болтающих женщин-писательниц. Стащил, наконец, с тарелки кусок буженины, жадно сожрал. Облизал пальцы, вытер усы и царственно заметил:

– Это ж разве мясо? Вот у меня крепостная девка… то есть, кухарка в усадьбе на Миколиной горе готовит – вот это да, это буженина.

Тем временем кто-то самый нетерпеливый открыл бутылку – и тут же Марья Свинцова завизжала от ужаса, тыча рукой в сторону стола.

На запах водки из-под столешницы выбрался писатель Петрович, протянул помятый пластиковый стаканчик остолбеневшему главе секции фантастики Якову Яковлевичу Сидорову и просипел:

– Яколич, налей псят грамм, трубы горят.

Председатель возмущённо рявкнул:

– Петрович! Ты что тут делаешь? Ты взносы сдал?

Петрович жадно заглотнул выделенную Сидоровым порцию, занюхал рукавом ветхого пиджака и начал оправдываться:

– Я, пока ждал фуршет… то есть, совещания ждал, заснул нечаянно. А про взносы не сомневайтесь. Конечно, сей момент. Вот заплатит издательство – так я сразу.

– Это кто у вас такой? – удивился чиновник.

– Да это наш позор, – вздохнул председатель. – Считается фантастом, а про попаданцев писать категорически отказывается. Всё какие-то у него инопланетяне да космические корабли, да миры непонятные.

Председатель показал Петровичу кулак, и тот тихонько, бочком вдоль стеночки, выскользнул из зала заседаний.

Спустя три месяца глава секции фантастики Яков Яковлевич Сидоров принимал у себя в кабинете специального курьера из Кремля. Меры предосторожности были строго соблюдены: окна плотно зашторены, дверь заперта на ключ, телефонный шнур выдернут из розетки. Курьер, очень серьёзный человек без особых примет и в штатском, выудил из портфеля бутылку и осторожно поставил на стол. Сидоров удивлённо разглядел на ней этикетку недорогой водки «Мутинка». Пожал плечами и полез за стаканами в шкаф.

– Вы с ума сошли! – остановил его строгий гость. – Это же эликсир погружения в прошлое. Бутылка из-под водки взята для маскировки. Особая разработка, всё Сколково три месяца трудилось.

Курьер достал из портфеля многочисленные бумажки с фиолетовыми печатями, заставил Сидорова несколько раз расписаться – в накладной на получение эликсира, в подписке о неразглашении, в инструкции по применению… Пояснил:

– Средство очень сильное. Одна капля – век долой. Соответственно, десять капель – и проникаете на тысячелетие назад, в эпоху Ярослава Мудрого. Это вашему коллективу из сорока писателей должно хватить лет на пять и романов на двести. Строго соблюдайте дозировку во избежание непредсказуемых последствий.

Сидоров осторожно принял драгоценную бутылку, рефлекторно понюхал.