Свен Карстен - Землемер

Резкая фальшивая нота автомобильного клаксона срезает его, что называется, на лету — Мулен, страдальчески сморщившись, зажимает ладонями уши и зажмуривается. Он так и стоит, пока авто — небольшой грузовик — осторожно объезжает его по обочине и останавливается в нескольких метрах. Потом Поль приоткрывает один глаз.

— Извините, если напугал вас, мой господин! — кричит шофер, перегнувшись через низенькую боковую дверцу. — Мне показалось, что вы нас не заметили.

Мулен улыбается ему и машет примирительно рукой. Ничего страшного, он почти и не испугался. Он рассматривает бородача шофера и его колымагу — оба крестьянские на вид, оба трудяги. В кузове под легким брезентовым тентом на дощатых лавках сидят пять или шесть деревенских парней с котомками, таращатся на Поля во все глаза, не иначе — мобилизованные, значит, должен быть и какой-нибудь сопровождающий ефрейтор с ними. Действительно, а вот и он, с планшетом в руках и с очками в проволочной оправе на носу, появляется из-за правого борта, правда, не ефрейтор, а подпоручик, наверняка, из запаса. Он тоже дружелюбно улыбается, вероятно, вспоминает, как он тут дирижировал — размахивал руками, как дурак.

— Доброе утро, — говорит офицер. — Если вам в город, то мы вас с удовольствием подвезем. Мы едем на вокзал, возможно, нам по дороге?

— Доброе утро, — отвечает Мулен, невольно копируя произношение. — Нет, мне не в город. Однако, спасибо за ваше любезное предложение.

Произнеся это, он понимает, что говорил на хорошем, гладком, правильном немецком. Рычажок в его голове сработал незаметно, сам собой, теперь он не Поль, а Пауль, а кругом — Германия, Дойчланд, его родная страна.

— По этой дороге можно попасть только в город, — говорит офицер. — Куда же вам, в таком случае? В Гарзебах? Тогда мы можем высадить вас у развилки.

Нет, господину дирижеру не надо в Гарзебах, ему нужно в деревню Майберг, но он, не иначе как заблудился — идет уже несколько часов, а никакого Майберга все нет.

— Да, похоже на то, — соглашается военный. — Где-то вы крепко сбились с дороги. До Майберга километров тридцать и совсем в другую сторону. Эдак, вам шагать и шагать. Давайте, я покажу вам на карте.

Он достает из планшета карту. Вот здесь мы, а вот здесь Майберг. Видите, написано — Оберкрумбах, это и есть Майберг, в прошлом году переименовали. Вот здесь вам нужно будет свернуть налево, пройдете Цвейфельсхайм, Хоххаузен и Сассенберг и через пять километров попадете куда надо. Можно, конечно, дойти до железнодорожной линии, а дальше держаться проводов, но мост через Ванбах закрыт, там ремонтируют. Бревно подгнило, знаете ли.

Пауль тоже заинтересовано возит пальцем по карте, попутно примечая географические координаты поселка. Офицер достает блокнот, линейку и аккуратно отрывает ровно полстранички. Он записывает для Пауля ориентиры, названия деревень, рисует приблизительную схему пути и помечает, где надо будет свернуть, а где идти прямо. Листочек вручается Паулю.

— Разрешите полюбопытствовать, — говорит подпоручик, — какие интересы у господина в Майберге? Возможно, торговые?

— Нет, мне предложили там работу, я, видите ли, дипломированный геодезист и надеюсь, что…

— Вот как? — перебивает офицер. — Тогда вам очень повезло, господин геодезист. Тем, кто работает у графа, я слышал, полагается весьма приличное жалование.

— Но за это, я думаю, требуют стопроцентной ответственности и прилежания?

— В наше время без этого нельзя, мой дорогой господин. Не забывайте, вся Европа ополчилась на нас. Отчизне должен послужить каждый, даже вот эта деревенщина, — он кивает на парней в кузове, те растерянно хлопают глазами. — И все же, господин геодезист, хоть нам и не совсем по пути, но мы вас можем подвезти до Хоххаузена. Это добрые пятнадцать километров, вы сэкономите часа четыре. А то вам никак не попасть в Майберг до темноты. Эй вы, остолопы, ну-ка, подвиньтесь и освободите местечко господину инженеру. Извините, что не могу пригласить вас в кабину, господин геодезист. Обязан показывать шоферу дорогу, а места там только для одного.

— Нет-нет, что вы, я прекрасно тут устроюсь, большое спасибо! — Пауль еще лишь ставит ногу на рессору, а сверху уже протягиваются три или четыре крепкие руки, миг — и он уже в кузове.

— И смотрите мне, папуасы, своих блох держать при себе! — напутствует новобранцев офицер. — Господину инженеру пустой болтовней не докучать, сидеть смирно. Поехали, заводи, — это он уже шоферу.

Авто судорожно трясется, затем трогается, стреляя выхлопом. Не успевший толком сесть Пауль чуть не вываливается через задний борт, но его вовремя подхватывают. Наконец, он устраивается на деревянной лавке и благодарно кивает своим попутчикам. Хорошие ребята, думает он, простые неиспорченные деревенские парни, в городе таких не встретишь. Поселиться бы на природе, среди крестьян, по утрам пить молоко, рыбачить ходить вместе, или еще что. Что они там, в деревне делают? Коров гонять на луга, например. Вот с этим, русоволосым. Какой у него взгляд открытый — мечта!

Предмет мечтаний, тем временем, достает из-под лавки свой мешок, развязывает тесемки и вынимает завернутые в чистую тряпочку хлеб и копченую домашнюю колбасу. В мешке находится так же и кухонный ножик, обернутый в бумагу. Русоволосый отрезает толстый шмат хлеба, добавляет к нему шайбу колбасы и дружелюбно протягивает все это Паулю. Тот вдруг соображает, что ничего не ел со вчерашнего утра и страшно голоден. Он, не чинясь, принимает этот дар богов и буквально впивается зубами в бутерброд. Колбаса великолепно прокопчена и невыразимо вкусна, хлеб мягкий и душистый. Пауль почти счастлив.

— Разрешите спросить, господин инженер? — несмело говорит один из парней, от почтения он даже снимает с головы кепку. Пауль кивает, не переставая жевать. — Вы ведь строитель, как я понял?

— Нет, я геодезист, — отвечает Пауль, проглотив очередной здоровенный кусок. — Ну, геодезист; знаете, что это? Как же вам объяснить… Мы делаем измерения на местности, составляем карты, потом по этим картам строят дороги, или каналы для судоходства, или еще что… «Гео» — это значит «земля», а мы измеряем.

— Землемер, — говорит кто-то. — А, так вы, получается, землемер!

Пауль улыбается и кивает. Парни тоже довольны, загадка разрешилась, господин городской геодезист оказался своим братом — деревенским землемером. В знак того, что он принят в компанию, Пауль получает еще один кусок хлеба, теперь с окороком.

Грузовичок катится себе по петляющей грунтовке, среди полей, голых и ждущих снега, мимо покосившихся сарайчиков, мимо коричневых стогов сена, мимо придорожных распятий и изгородей. Пейзаж кажется Паулю каким-то спокойно-обреченным, смирившимся с надвигающейся зимой, с холодами, с войной. Машина выбегает на пригорок и внизу, среди соломенных крыш неизвестного селения, Пауль замечает высокую деревянную башню, одну из тех будок на ногах-сваях, о которых рассказывал ему сто лет назад полковник Юбер. Значит, это и есть гелиограф? Башня отнюдь не выглядит чужеродной, она совершенно органично вписывается в ландшафт — просто увеличенная копия охотничьей будки, в которой егерям так удобно поджидать кабана или косулю. Тоже три бревна, скрепленные досками, сбоку лестница из жердей и обрубков толстых сучьев, наверху дощатая коробка с окнами, обитая потемневшей от дождей фанерой, и односкатная крыша, просто крашеная зеленым жесть. Да это два дровосека за день могут такую сколотить и даже не вспотеют. Дешево и прочно.