Аусиньш Эгерт - Дети серого ветра [СИ]

О причине я подозревала, но доказательства получила только после публикации финальной главы книги. Совершенно не планируя этого. Да, меня все три года смущал вопрос, зачем вся эта каша была заварена, ради чего в эту кашу экс-подруга решила замесить меня — под клятвы в вечной дружбе — и почему, называя себя автором, а на деле являясь заказчиком, подруга саботировала работу над ей же нужным текстом и всячески вредила и мешала мне. И ответ я получила открытым текстом в разговоре с ней. Цитирую: «Признав, что насилие как метод устанавливать отношения не работает, я теряла брак сразу, а поскольку меня не тошнит из всех мужчин мира только от мужа я, конечно, сопротивлялась этому пониманию».

Послушай, — сказала я на это, — но ты же знала мою позицию по вопросу все это время. Ты же не могла не догадаться, что ждать этого именно от меня — дело пропащее. Зачем ты этого хотела именно от меня, какой смысл?

«В этом и дело, — сказала она. — Про тех, от кого я могла это получить, я знала, что они оправдывают и поддерживают насилие, их позиция не была для меня достоверна. А вот если бы ты подтвердила, что все нормально, я бы поверила».

Именно по этой причине и появился третий соавтор. Потому-то объяснения цели и смысла текста были настолько путаными и скомканными, что не позволяли сразу или хотя бы достаточно быстро построить понятную формулировку идеи. До объяснений с третьим участником я не понимала, что концепции книги нет, есть только несвязанные куски, не складывающиеся в сюжет. Именно поэтому, обнаружив несостоятельность затеи, соавтор принялась устраивать истерики и мешать мне писать.

Вторая цитата из того же разговора, по поводу якобы работы над якобы концепцией: «Да, я паразитировала на тебе и на третьей приглашенной, пока ситуация не вскрылась, но остальное, все, что было до того, я делала сама! Я все придумала сама! А отсылки к именам консультантов — так это потому, что у меня не хватало сил признаться, что это мои идеи, и объяснять, почему и зачем я придумала именно так». О логах, ставших основой первых глав, она к тому времени уже успела забыть, конечно.

Втащив в процесс меня, соавтор вполне успешно попыталась вручить мне весь свой внутренний конфликт, чтобы я платила ее внутренним демонам за ее право иметь мнение, отличающееся от того, которое она так и не сумела принять. Чем это кончилось, вы уже знаете.

Финал, в общем, еще неплох: по крайней мере, есть завершенный текст. Собственно, мой рассказ о том, почему цена этого «неплохого финала» с гарантией окажется неприемлемой и почему любая попытка обвинять и совестить любого другого участника подобной истории за нежелание продолжать текст, начатый в таких условиях, окажется или проявлением непорядочности, или заблуждением из тех, за которые потом неловко.

Мои обстоятельства сложились так неудачно, что мне пришлось сперва самой требовать публикации незаконченного текста, чтобы хоть как-то защититься от эмоционального паразитирования, потом в одиночку реализовывать чужую и неприятную мне идею, терпя все выходки соавтора. А публикация онгоинга — это однозначно обязательство. И независимо от внутренней кухни оставлять его невыполненным непорядочно. Особенно когда точно знаешь, что есть хотя бы три человека, ждущие обновлений. Не начать онгоинг после явления из сумрака третьего соавтора, желающего, вручив именно мне ответственность за ситуацию, еще и публично поведать, как ее обидели и оскорбили, было уже нереально. Я не любитель спасать конструктив в заведомо гибельных обстоятельствах и знаю, что брань на воротнике не виснет, но в этот раз сложилось уж слишком неудачно. Пришлось впрягаться. Из этого всученного мне в руки лимона не делать ничего я, как понятно из написанного выше, не могла. А становиться сахаром для сомнительного лимонада по рецепту и задумке подруги совершенно не хотела. Да в задуманном ею виде это и читать бы никто не стал, а она-то жаждала публикации.

Но там, где она писала безвыходную ситуацию и зачем-то стремилась этим широко поделиться, выходы были, и в количестве. Среди прочих был и тот, который она хотела, — где справедливый и мудрый князь, примерно наказав Алису, возвращает ей магию и благополучно выдает ее замуж, и все счастливы. Всего-то и надо было дать умереть героине, запрошенной у меня (а я заложила более одной такой возможности в ее линию) и, сказав мне «спасибо, хватит», позвать помогать хоть ту же самую третью приглашенную, она бы справилась. Но нет, подруга была намерена вручить свой недопроект именно мне, несмотря на мои взгляды. Я совсем не против хеппи-эндов, поцелуев под луной и свадеб, но счастье на фоне апокалипсиса долгим не бывает. У природы есть законы, социальные в том числе, и если фантастика и позволяет их нарушать, то все же не по щелчку пальцев, а обоснованно. На основе допущений, предложенных автором, — а я их сохранила все, — даже вставшие в концепцию обоснования не позволяли сделать лучше, чем получилось. Я честно пыталась, но, повторю, если бы я писала эту книгу, она была бы не такой и не о том. Половины треша, столь любезного сердцу автора концепции, там бы не оказалось. И не понадобились бы ни странные биографии, ни спорные аналогии. Но исходить пришлось из заданных условий. И почти все герои романа выход из своей ситуации нашли и им воспользовались — кроме Алисы, которой ее создательница задала такую судьбу, что проще уж и не спасать.

Эротику, которая могла бы вывезти странную задачу, она видеть в тексте не желала, а реабилитация насильника и оправдание насилия, которые охотно дал бы любой из чертовой уймы желающих помочь в этом и разделяющих подход, ей были важны и ценны именно от меня, убежденной противницы этой позиции. Итог очевиден.

А у меня с момента выкладки даже на СамИздат уже не было возможности бросить проект без серьезных репутационных потерь. Не говоря про Ридеро. К моему несчастью, понимала это не только я. Это отлично видели и человек, вызвавшийся быть посредником и предложивший Ридеро как площадку из каких-то своих, непонятных мне соображений, и третья привлеченная участница, выдвинувшая ультиматум, который я предпочла не выполнять, несмотря на все неудобства, из этого последовавшие. А вот инициатор событий, кажется, считала, что обязательства у меня только перед ней.

Мою позицию можно назвать ложной принципиальностью и глупым упрямством, но… Я даже умозрительно не готова оправдывать насилие. Ни в какой форме и ни ради каких высоких целей. И глубоко уверена, что насилие может породить только насилие. И нет, без жертв не получится. Больно — будет. И грустно будет тоже. Увы. Автору идеи не стоило привлекать именно меня, если ей нужен был именно хеппи-энд и любовь жертвы к истязателю на фоне апокалипсиса. Или по крайней мере следовало просить недобрых чудес открыто.