Саша Ино - Письма в пустоту

— А Джордж где? Я ему звоню целый день…

— Меня не волнует Джордж. Наш американский друг обиделся и выключил телефон. Так ты готов иметь дело со мной лично?

— Я слушаю… Все зависит от предложения, — деловой хватке Данте можно было позавидовать.

Итон чуть слышно хохотнул, его забавлял молодой предатель.

— Для начала, — серьезно проговорил Буденброк, — Скажи-ка мне, где базируется ваш штаб, сколько монахов приехало в Москву и какой у них класс.

— А что сам узнать не можешь? — грубо отозвался Данте, — Раз ты такой всезнайка, то пиллингуй давай!

— Зачем? — равнодушно брякнул Итон, — Лишняя трата времени. Смысл совершать избыточные телодвижения, когда у нас есть ты.

Буденброк снова злорадно усмехнулся.

— А с чего я должен тебе всю информацию выкладывать? Я шпионю только против ненавистных мне людей. А сейчас таковые меня не окружают. Я не стану выдавать тебе своего наставника, понял!?

— Значит, брат Рауль тоже в Москве… Но это очевидно.

— Послушай! — раздраженно проскрипел Данте, — Хватит издеваться! Я кроме как сволочи Альентеса выдавать никого не намерен! Ты верно не в курсе наших с Гленорваном договоренностей!

— Я-то в курсе. Только и я за интересующую меня информацию готов удовлетворить твои мстительные запросы.

— Что? — Данте заинтересовано прислушался.

— Хочешь свести счеты с ненавистным тебе Альентесом? Я правильно понимаю?

— Хочу, и что с того?

— Он сейчас в тюрьме Акведука, если ты постараешься меня порадовать, я разрешу тебе делать с ним все, что захочешь… Я отдам его тебе, и, поверь, никто не узнает, что ты с ним там сотворишь.

— Серьезно? — монах непроизвольно заулыбался.

— Не задавай глупых вопросов, не разочаровывай меня.

— Группа из 15 человек, плюс я и Рауль. Мы базируемся на Рижской. Дом 36, квартиры 18 и 20, этаж седьмой. Бойцы предпочтительно класса ближнего боя, четверо мастера дальнего боя, снайперы. Лидер группы брат Фабрицио, его оружие два топорика. Как ты понимаешь, класс и ближнего боя и среднего, так он их может метать. Ко всему прочему все браться вооружены пистолетами и очками рентгенами, которые позволяют сканировать противников на наличие боезапасов и оружия.

— Стандартный набор. Ты уверен, что монахов 15?

— Да! Я же с ними летел! Что за ерунды ты спрашиваешь!!!

— Ладно-ладно, не истерии, — осадил парня Итон.

— Я записываю… — тут же спохватился Данте и прозрачно намекнул на благодарность за предоставленные данные.

— Смотрю, тебе нетерпится свести счеты с соперником, — хохотнул глава Акведука.

— Да, руки чешутся отомстить ему за все!

— Проспект Вернадского, там спросишь, единственное НИИ и будет тюрьмой Акведука. Я предупрежу ребят у входа, тебя проводят.

— Я записал.

— Как предполагаешь отмазаться от братства и вырваться на расправу?

— Это мое дело, что-нибудь придумаю.

— О, несомненно, — Итон неприятно рассмеялся, — Спасибо за работу, ренегат.

— Гррр! — рассвирепел Данте, его укололо нелицеприятное прозвище.

Но Итона совершенно не волновала злость парня, он получил все что хотел и не стал его слушать, поспешив сбросить звонок.

Данте потер лоб.

— Что это все значит? — его окликнул родной голос Рауля.

Парень обернулся, в дверном проеме застыл наставник, бледный и растерянный. Он все слышал.

Данте так и обмер на месте. Телефон выскользнул из окаменевших рук и с грохотом стукнулся об паркет кухни.

— Данте, что ты творишь? — выговорил Рауль, пристально смотря на своего нерадивого воспитанника.

— Я… я… — Данте потупил голову.

— Так ты предатель… Ты предал братство… — наставник подошел к парню.

— Да! — неожиданно завопил тот, вскакивая и бросая на Рауля ненавистные взгляды, — Я предал! Вот такое вот я дерьмо! Ты это хочешь сказать, всегда добрый Рауль, это?

— Данте… — прошептал Рауль и в ужасе отпрянул от бушующего злобой парня.

— Я Данте! И что? Ты хоть знаешь, как долго Данте проклинал свое имя? Нет! Не знаешь! Где тебе, ведь тебя больше волновал твой Пабло, потом любовные переживания Диего и его Альентес, общественная шлюха братства. А на самом последнем месте был Данте! И то… он только и слышал что «успокойся», «не обращай внимания», «ты неправ». Ты усыплял его бдительность, а ведь он видел, что вы его не любите!!!! Он все понимал!!!!

— И поэтому ты предал… — Рауль скорбно поджал губы.

— Да! Моя душа в огне от ревности! Я не могу больше терпеть, я решил сделать все сам, своими руками вырвать у судьбы себе счастья. Я уничтожу Альентеса, и тогда Диего меня полюбит. Да и у тебя, Рауль, освободится больше времени на меня…

— Мой бедный, Данте, как ты ошибаешься, — наставник всплеснул руками, — Ты живешь в таком аду… Дитя, успокойся, иди я обниму тебя…

Рауль протянул руки к своему воспитаннику.

— Нет! — завопил тот, покрываясь краской гнева, — Мне не нужны одолжения! Ты сейчас так поступаешь, потому что не хочешь, чтобы я нанес вред ордену. Не из-за меня, ведь так!? Не трогай меня, мне уже не нужны твои ласки! Сейчас от них только больнее…

Данте оттолкнул наставника.

— Данте! — встрепенулся Рауль, — Как ты можешь… Зачем? Ты ведь нас всех погубишь!

— Тогда останови меня, — Данте криво улыбнулся и взял со стола кухонный нож, — Бери. Давай, уйми это непокорное сердце!

Рауль не смел и шелохнуться, окованный ужасом и смятением.

— Да, у тебя кишка тонка, милый мой наставник, — протянул Данте, — Вот и не смей меня выговаривать, моя дорогая мамаша. Баба ты, Рауль, и навсегда бабой останешься. Не задерживай меня своим пустым трепом! Данте идет за своим счастьем!!!

Задев Рауля плечом, Данте вылетел из квартиры, впопыхах забыв и о медведе Ране и о телефоне.

Спустя полминуты вошел Фабрицио, пришедший одновременно с Рулем и прятавшийся все это время в другой комнате.

— Ты… — растерянно произнес Рауль, смотря собрату в глаза и ища в них поддержки.

— Конечно, я все видел.

— Почему ты не остановил его? Из-за меня…?

— Нет, таков мой приказ.

Фабрицио виновато потупил голову.

— Что? — Рауль вздрогнул, — Не понимаю.

— Мы знали, что Данте предатель. И знали, что он свяжется с Акведуком… Прости, что не сказал тебе раньше, но ты такой эмоциональный, не смог бы скрывать от Данте…

— Вот значит, почему Дедал отправил Данте в Москву… И снова из моего воспитанника сделали жертвенное животное…

Рауль закрыл рот рукой, из его глаз покатились слезы. Он начал всхлипывать.

— Брат… — тихо произнес Фабрицио, кладя руку на плечо монаха, — Данте, возможно, сейчас едет туда, где держат наших людей. Ты ведь хочешь спасти ребят, Диего и Альентеса? Данте нас к ним приведет… Это была вынужденная мера.

— Да, да… Наверное, — Рауль закивал головой, стирая со щек слезы, — Сейчас надо думать о спасении братьев. Только я не понимаю…как… Как так все вышло…