Саша Ино - Письма в пустоту

— Видимо это воспоминание ты оставил исключительно для себя.

— Тебя это не касается, — вкрадчиво повторил монах.

— Ладно, — Джордж рассмеялся, — Забудем!

— Тебе, что натерпится узнать подробности моей жизни? — с желчными нотками в голосе проговорил монах.

— Абсолютно неинтересно, просто, чем больше знаешь о противнике, тем легче его одолеть.

— Твой сегодняшний пассаж возле ресторана не был похож на элементарное выуживание информации! Скорее ты выглядел взволнованным!

— Да уж, смотрю на тебя все и думаю, как у тебя духу хватает быть таким спокойным…

— После всего, что со мной делали? Ты это хотел сказать?! — перебил Альентес.

— Тебе не к лицу доминировать в разговоре, — презрительно фыркнул Гленорван.

Повисло молчание.

— Все же, я не понимаю, как можно так низко пасть и ни во что себя не ставить, так, как это делаешь ты.

Джордж принял серьезный вид.

— Я? Меня не существует… Я слуга, обслуживающий персонал, вспомогательный механизм… Называй как угодно!

Альентес сдвинул брови.

— Поэтому ты сейчас так ревностно на все реагируешь? — рассмеялся Джордж.

— Я… — розенкрейцер невольно пригладил челку, — Не реагирую…

— Да, конечно! Ты просто смирился, тебе легче обозвать себя безропотным слугой, чем начать задумываться. А когда, что-либо вынуждает тебя анализировать, ты начинаешь отбрыкиваться и сердиться… Ты бежишь от правды.

— И?

— И ничего. Я понимаю причину такого поведения, это типичная защита, которая не дает сойти с ума. Но я не порицаю, я могу объяснить, почему так… и, если честно, сам бы я не выдержал.

— Ничего сверхпредельного… — тихо произнес Альентес.

Джордж принялся хохотать.

— Конечно, нет, — иронично продолжал он сквозь смех, — Тебя унижают и лишают человеческого достоинства, а тебе все нипочем. Ты готов сносить любые пытки ради Игнасио, только потому, что решил, что он твой Бог. Бедняга… Нет, ну действительно просто смешно!

— Смейся, — проговорил Альентес, нервно тыкая окурком в пепельницу.

— Остынь, — хмыкнул американец, — Мы все равно враги. Так?

— Да…

— Значит, без обид?

— Да.

— Альентес, — Джордж посмотрел прямо в глаза монаху.

— М? — парень ответил взаимностью.

— Что бы не произошло дальше, это не твоя вина.

Розенкрейцер хотел было ответить, но тут его телефон взорвался протяжным визгом.

Альентес подскочил, схватив трубку, и заметался по залу.

Джордж засмеялся, но насладиться комичным замешательством собеседника не успел, его собственный мобильник запел нежной мелодией востока.

— Итон? — весело отозвался Джордж.

— Гленорван, не пользуйся моим терпением… — рассерженный голос товарища заставил американца неохотно выпрямиться.

— Что опять? — нехотя спросил он.

— Испытываешь меня на выдержку?

— Ты же не коньяк…

— Джорджи! — гаркнул Итон, — Моя группа захвата мертва!

— А ты что ожидал?

— Монах убил их!

— Естественно… Он лучший асассин ордена. Иначе и быть не могло…

— Вот! Вот поэтому ты обязан от него избавиться как можно быстрее, — уже спокойно подытожил картавый лидер Акведука.

— Я же просил не влезать в мою игру, — свысока заявил Гленорван, — Но ты не послушался, видимо в организации лишних людей стало много.

— Джорджи, ты действительно потерял голову из-за маленького монаха?

— Ничего подобного, — отмахнулся американец.

— А, по-моему, я прав. Ты забыл отца?

— Итон! — глаза Джорджа вспыхнули яростью.

— А по факту выходит, что тебе все равно, чем ты клялся на его могиле! Твои развлечения тебе дороже чести рода и заветов родного отца, я теперь вижу истинное положение дел.

— Не говори так, Итон! — сурово ответил Гленорван, сжимая трубку в руке, — И не разводи меня на действия. Я и без тебя все контролирую и у меня есть план… А ты только мешаешь своими внезапными выпадами в виде отдельных группок захвата.

— Контролируешь? Этого мало! Действуй! Джордж, я серьезно, времени не так много! Орден не будет вечно ждать моего эфемерного появления, они скоро догадаются, что это была всего лишь дезинформация, так искусно тобой сфабрикованная для шпионов.

— Не зуди, старик. Calm down! — хохотнул американец.

— Джордж, не вынуждай меня принимать крайние меры.

— No problems, roses must die… Я понял тебя…

— Гленорван, твоя ирония неуместна, когда-нибудь ты за нее поплатишься.

— Но не сейчас, — равнодушно отозвался Джордж, — Пока, старик, борись лучше со своими килограммами, нежели с другом детства.

Не дав Итону ответить, Джордж отключил телефон. Совсем… с концами.

Он вздохнул.

Перед его глазами маячил Альентес с телефонной трубкой у уха. Выглядел монах просиявшим и радостным, по всему было видно, он долго ждал этого звонка.

Гленорван, пользуясь тем, что розенкрейцер его не видит, извлек из кармана маленький кулек из целлофана, так напоминающий подушечку жвачки Dirol. C одним только исключением: в нем белел подозрительный порошок. Нервно покрутив подушечку в руке, Джордж надорвал край целлофана ногтем.

Он, было, нацелился на стакан с соком, принесенным для Альентеса услужливой официанткой, но неожиданно отдернул руку.

В глазах американца стояло брезгливое презрение. Он снова глубоко вздохнул и уже без колебаний решительно высыпал содержимое пакетика в стакан.

Вскоре вернулся Альентес. Выглядел он странно, с одной стороны его щеки пылали румянцем, с другой в глазах читалась усталость и обреченность.

— Что случилось? — как можно спокойнее спросил Гленорван, пряча предательски дергающуюся щеку за ладонь.

— Все нормально.

— Я так полагаю, звонил Игнасио? Наш хмурый воспитатель?!

Монах утвердительно кивнул.

— Неужели задание отменяется?

— Нет, но мне приказали не торопиться.

— Ты рассказал, с кем время проводишь?

Альентес в момент помрачнел.

— Нет, — сердито буркнул он.

— От учителей секретов быть не должно! — Гленорван подмигнул.

— Я разберусь… Приказа все равно не поступило.

— Все ждете Итона?

— Да.

— Ждите, — надменно усмехнулся Джордж.

Альентес одним махом осушил стакан.

Американец заулыбался еще шире. Монах медленно перевел на него свой пристальный взгляд.

— Не обольщайся, — проговорил он, — Я все видел… И через сколько подействует?

— Ты хоть понимаешь, что там было? — озадаченно спросил Гленорван.

— Известно что, — пожал плечами монах, — Сыворотка правды, Акведук помешан на подобных вещах.

— Нет… — тихо протянул Джордж, снабжая ответ отрицательным покачиванием головы.

Альентес вздрогнул.

— В общем-то, все равно… — заключил он, — Если яд, то моя смерть лишь освободит дорогих людей от омерзительной обузы вроде меня…