Роберт Хайнлайн - Свободное владение Фарнхэма [сборник litres]

По словам критика Уильяма Х. Стоддарда, «расистский душок от „Фригольда Фарнхэма“, с его обществом черных мусульман-каннибалов и белых рабов, по-видимому, оказался немного чересчур даже для поклонников Хайнлайна, чтобы его защищать». А критик и исследователь Хайнлайна доктор Джордж Эдгар Слуссер писал: «Этот роман читается как расистский кошмар». И действительно, Хайнлайн вместо безобидных расовых пасхалок устроил в «Фарнхэме» настоящий расовый перевертыш, причем выглядит он, мягко говоря, слишком достоверно . Из-за тщательности проработки деталей инверсия рас вовсе не выглядит гротеском, как, например, Свифтовы йеху и гуигнгнмы, – напротив, ситуация в мире будущего кажется вполне реальной, тем, что могло бы случиться.

Думаю, причина в том, что Хайнлайн и не пытался банально отзеркалить ситуацию и поменять местами белых и черных американцев. Новые хозяева жизни – не наследники зараженных «рабской псевдокультурой» афроамериканцев, и писатель не напрасно ввел в сюжет американского негра, он должен был показать различие между бывшими рабами и потомками «настоящих негров», в описании которых он использовал черты самых разных племен, сделав их максимально не похожими на афроамериканцев.

Но как бы тщательно ни выписывал Хайнлайн эти различия, они были благополучно проигнорированы. Мне кажется, американский читатель просто не мог взять в толк, зачем ему рассказывают про каких-то негров, если это не американские негры. «Иностранные негры? Это какая-то бессмыслица!» Читатели пропустили все религиозные, культурные, лингвистические отсылки и прямые указания на Южную Африку мимо сознания и увидели в нации Понса всего лишь символ афроамериканцев. Тщательное описание «матрилинейной» версии ислама, которая радикально отличалась от патриархального уклада «Черных мусульман», описание, которым Хайнлайн изрядно загромоздил текст, пропало впустую – на него никто не обратил внимания. Глаза читателей просто выхватывали из текста ключевые слова «черные» и «мусульмане», а мозг читателей мгновенно ассоциировал чернокожих персонажей романа с персонажами, толпящимися на углу улицы. Описание внешности Понса, в котором Хайнлайн подчеркивает отличия от типично негроидных черт, характерных для афроамериканцев, тоже не спасло ситуацию.

Поэтому вместо иной, остраненной реальности, которая должна была высветить очищенные от местных нюансов вопросы, примыкающие к главной теме романа, читатели увидели либо простую антирасистскую агитку, либо, напротив, воплощение потаенных расистских кошмаров. По мнению еще одного исследователя Хайнлайна, Брюса Франклина:

«„Фригольд Фарнхэма“ выражает самые глубоко укоренившиеся расистские кошмары американской культуры, которые в литературном плане восходят к „Cannibals All!“ („Все каннибалы!“) или „Slaves Without Masters“ („Рабы без хозяев“), прорабовладельческим трактатам 1857 года Джорджа Фицхьюза (George Fitzhugh)».

Действительно, Хайнлайн, издеваясь над расистскими страшилками, тщательно выписал их в романе. В нем все белые мужчины либо кастрированы, либо низведены до состояния племенного скота, белые женщины греют постели своим черным хозяевам, а белых детей забивают на бойне и подают на стол в качестве основного блюда. Последняя деталь, по-видимому, была каплей, переполнившей чашу. Она превратила просто издевательскую сатиру в нечто весьма злобное и токсичное. Не люблю этого слова, но «токсичный» очень хорошо характеризует роман, в котором желчь автора превратилась в яд. С этим Хайнлайн явно перестарался, и вместо пощечины общественному мнению получился нокаутирующий удар. После него читатель уже не может совершить обратную инверсию и подставить на место угнетенных – негров, а на место хозяев – европейцев и ужаснуться в духе: «Что же мы натворили?!» Вместо этого читатель либо ненавидит чернокожих людоедов, либо ненавидит писателя, потому что он подлым образом демонизировал светлый образ афроамериканцев. Как верно отметил Уильям Стоддард, фундаментальная ошибка писателя заключается в том, что «сатира Хайнлайна на американский расизм столь же жестока [30]; но поскольку он приглашает своих читателей поставить себя не на место людоедов, а на место жертв каннибализма, его книгу можно воспринимать как банальное выражение негрофобии, а не как этическое предостережение против власти неравенства в любой форме».

Стоддард довольно умный критик, но не все его коллеги таковы. Очень многим доброжелательно настроенным критикам страшно мешало людоедство Понса, и в своих обзорах они изо всех сил пытались как-то принизить, приглушить тему каннибализма, выпирающую из сюжета, словно острый ядовитый шип. С этой целью они придавали ему то метафорическое, то экологическое значение и строили сложные эфирные конструкции, которые, на мой взгляд, имеют разве что эстетическую ценность.

Но Хайнлайн писал не о метафорическом, экологическом или ритуальном каннибализме, а о вполне вульгарном гастрономическом, о ежедневном поедании себе подобных. И герои его романа видят в каннибализме не символ, а вполне конкретное чудовищное явление. Каннибализм их бывшего хозяина Понса полностью и бесповоротно закрывает для Хью и Барбары вопрос о его моральных качествах. И каннибализм этот – вполне «этнографическая» деталь, которая упоминается в уже процитированном выше письме Хайнлайна:

За исключением той культуры, социальных институтов и технологий, что они получили от нас, они все еще прозябают в каменном веке, со всем его рабством, каннибализмом, тиранией и полным отсутствием концепции того, что мы называем «справедливостью».

Таким образом, Боб просто взял южноафриканских негров, о которых пишет, смешал их кровь с индийской и малазийской и подарил им свободу от европейцев и пару тысяч лет технического прогресса, оставив нетронутыми рабство, каннибализм и отсутствие концепции справедливости. Нет, он не приписывал людоедства афроамериканцам или их отдаленным потомкам, в его романе американские негры разделили участь большинства населения Северной Америки, обратившегося в радиоактивный пепел или убитого советскими вирусами. Но абстрактная темнокожая раса мало интересовала его читателей, и черные, и белые увидели в тексте лишь то, что подсказывали им актуальные политические клише. Хайнлайн это предвидел и в своем письме Теду Карнеллу, британскому редактору научной фантастики, писал:

Это довольно печальная история во всем, кроме ее окончания, и она наверняка оскорбит как черных, так и белых… о чем я, разумеется, давал себе отчет, когда начал ее писать; расовая ситуация в ней действительно нелепая. Я пытался подать ее честно и беспристрастно с обеих сторон, заранее зная, что вряд ли это понравится как той, так и другой стороне. Я никогда не испытывал каких-либо расовых проблем сам – однажды, сорок пять лет назад, я понял, что о человеке никогда не следует судить по категориям, к которым он относится, его можно оценивать только как отдельную личность.