Роберт Маккаммон - Лебединая песнь

Сердце у Сестры сильно заколотилось, и она почувствовала, что ей очень холодно.

— Что… что же с ним было дальше?

— Да ничего. Ушел. От всей души нас поблагодарил и сказал, что ему надо проехать еще много миль. Потом пожелал нам всего хорошего и снова покатил, направляясь на запад.

— С чего ты взял, что этот парень искал именно ее? — спросил Пол. — Он мог искать какую-нибудь другую женщину с кожаной сумкой!

— О нет! — ответил Клив и улыбнулся. — Он описал эту леди так хорошо, что я прямо-таки видел ее лицо. Как фотку. Вот почему я сначала подумал, что вы знакомо выглядите, но только этим утром смекнул, что к чему. Понимаете, сумка у вас была не кожаная, и это меня сбило. — Он посмотрел на Сестру. — Вы его знаете, мэм?

— Да, еще бы, — ответила она, — я знаю его. Он… назвал вам свое имя?

— Холлмарк. Дэррил, Дэл, Дэйв… что-то вроде того. Ну, в общем, он поехал на запад… Не знаю, что он там найдет. Плохо, что вы разминулись.

— Да уж. — Сестре казалось, что ее ребра стягивают стальные ленты. — Очень плохо.

Клив приподнял кепку и ушел по своим делам. Сестра чувствовала, что сейчас упадет в обморок, и прислонилась к ограде.

— Кто он такой? — спросил Пол, но его тон выдавал, что он боится узнать это.

— Я должна ехать в Канзас, — твердо сказала Сестра. — Должна следовать тому, что видела в стеклянном кольце. Он не перестанет искать меня, потому что хочет заполучить его. Чтобы уничтожить. И я не могу позволить ему добраться до кольца, иначе я никогда не узнаю, что мне полагается найти. Или кого я ищу.

— Вам необходимо оружие.

Пол был заинтригован и насторожен как историей Клива, так и ужасом в глазах Сестры. Ни один человек не мог бы проехать мимо волков, не получив ни царапины, думал он. И на французском гоночном велосипеде? Может ли быть, что все, что она рассказала ему, правда?

— Хорошее, солидное оружие, — добавил он.

— Из того, что здесь есть, ни одно не годится.

Она подняла рюкзак и зашагала прочь от школы, вверх по тропинке, к палатке, которую ей выделили. Пол стоял и глядел ей вслед.

«Черт! — подумал он. — Что здесь происходит? У этой женщины — тонна мужества, она собирается снова идти по усеянному трупами шоссе».

Торсон решил, что у нее столько же шансов добраться до Канзаса в одиночестве, сколько у христианина доехать в рай на «кадиллаке». Он окинул взглядом сотни палаток на лесистых холмах, маленькие костры и огни фонарей вокруг Хоумвуда и содрогнулся.

В этом проклятом поселке слишком много людей, подумал он. Он не может оставаться здесь и жить в палатке еще с тремя мужчинами. Куда ни повернись, везде люди. Они повсюду, и Пол понимал, что очень скоро он либо сбежит отсюда, либо сойдет с ума. Тогда почему бы сразу не отправиться в Канзас? Почему бы и нет?

«Потому, — ответил он себе, — что мы никогда туда не попадем. Ну и что? — продолжил Пол безмолвный диалог с самим собой. — Ты планировал жить вечно? Я не могу позволить ей идти одной, — решил он. — Господи боже, я просто не могу ей этого позволить!»

— Эй! — крикнул он вслед Сестре, но она даже не обернулась. — Эй, я, возможно, смогу помочь вам достать джип! Но на большее не рассчитывайте! Не надейтесь, что я сделаю для вас что-нибудь еще!

Сестра не остановилась, погруженная в свои мысли.

— Да, мне, возможно, удастся достать кое-какую еду, а может, и воду! — сказал Пол. — Но оружие и горючее вам придется добывать самой!

«Надо не стоять на месте, а всегда стремиться сделать хотя бы шаг, — думала она. — Даже один шаг приближает вас к цели. Бог ты мой, мне нужно пройти такой длинный путь…»

— Ладно, черт побери! Я помогу вам и в этом!

Сестра наконец услышала и повернулась к Полу:

— Что вы сказали?

— Я сказал, что помогу вам! — Он пожал плечами и подошел к ней. — Могу же и я прибавить еще один слой к этому пирогу из дерьма?

— Да, — сказала она, и в уголках ее губ заиграла улыбка. — Можете.

Стемнело, в Хоумвуде пошел ледяной дождь. В лесу выли волки, ветер разносил радиацию по всей округе. Пришла новая эра.

Велосипедные шины пели в темноте. Время от времени они наезжали во мраке на труп или чуть не врезались в разбитую машину, но ноги, казалось, крутили педали без устали, не прекращая работу.

Человек в двухцветных ботинках склонился к рулю и несся по трассе I-80 примерно двенадцатью милями восточнее границы штата Огайо. Прах Питсбурга, словно пыль, облепил его костюм. Он провел два дня среди руин, нашел там группу выживших и поискал в их сознании лицо женщины со стеклянным кольцом. Но ее не оказалось ни в одном из их воспоминаний, и, прежде чем покинуть город, он убедил уцелевших, что горелое мясо мертвецов годится в качестве лекарства от радиации. И даже помог съесть первый труп.

Приятного аппетита, думал он. Его ноги жали на педали, как поршни.

«Где же ты? — гадал он. — Ты не могла уйти так далеко! Слишком мало времени прошло! Если, конечно, ты не бежишь день и ночь, потому что знаешь, что я сзади».

Когда волки сначала огрызались, а потом бросились за ним по пятам, он подумал, что они могли сожрать ее, когда она возвращалась из Восточной Пенсильвании. Но если так, где же кожаная сумка? Ее лица не обнаружилось в сознании часовых Хоумвуда, а ведь если бы она побывала там, хоть один из них видел бы ее. Так где же она? И что гораздо важнее, где стеклянное кольцо?

Ему было неприятно осознавать, что оно где-то есть. Он не знал, что это и зачем оно появилось, но, что бы это ни было, он хотел уничтожить его, растоптать. Разбить на крошечные кусочки и растереть их в порошок о лицо женщины.

«Сестра!» — презрительно хмыкнул он.

Его пальцы гневно стиснули руль. Стеклянное кольцо необходимо найти. Необходимо.

Сейчас — его праздник, и такие вещи недопустимы. Ему не нравилось, как женщина смотрела на кольцо, и еще меньше нравилось, как она боролась за него. Оно давало ей ложную надежду. Это действительно вредная вещь. Надо найти стеклянное кольцо, разбить его вдребезги и заставить ее съесть осколки. Иначе кто знает, скольких еще она заразит, если ее не остановить.

Возможно, она уже мертва. Возможно, кто-то из ее сородичей уже убил ее и украл сумку. Возможно, возможно, возможно…

Слишком много «возможно». Не важно, у кого или где это стеклянное кольцо, он обязан найти его, потому что такие вещи не должны существовать. Когда оно стало темным и холодным в его руках, он убедится, что оно читает его душу.

— Это мой праздник! — крикнул он и переехал лежавшего на дороге мертвеца.

Но существует так много различных мест, в которых можно искать, и шоссе, по которым можно идти! Она, должно быть, свернула с трассы I-80, не доходя до Хоумвуда. Но почему? Он вспомнил ее слова: «Мы идем на запад». Вероятно, она будет идти по пути наименьшего сопротивления. Не нашла ли она приют в одной из маленьких деревушек между Джерси-Сити и Хоумвудом? Если так, значит она позади него, а не впереди. Но восточнее Хоумвуда и этой проклятой станции Красного Креста все и вся мертвы.