Роберт Маккаммон - Лебединая песнь

— Не плачьте! — мягко укорил он ее, когда подошел достаточно близко. — Вам не следует плакать. Господи, нет! Если вы станете плакать, кто же будет сильным?

Сван кивнула и вытерла глаза тыльной стороной руки.

— Спасибо, — сказала она.

— Это вам спасибо.

— За что?

Он умудренно улыбнулся.

— За то, что я снова слышу эту сладкую музыку, — кивнул он на поле.

Сван знала, какую музыку он имеет в виду; она тоже ее слышала: ветер продувал ряды и, как струны арфы, перебирал початки.

— Я родился рядом с кукурузным полем, — сказал собеседник Сван, — и слышал эту музыку вечером перед сном и утром после пробуждения. И уж никак не ждал снова ее услышать, после того как эти ребята пустили все коту под хвост. — Он взглянул на Сван. — Теперь я не боюсь умереть. Ха! Я всегда считал, что лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Я готов на это — вот мой выбор. А вы ни о чем не беспокойтесь!

На несколько секунд он закрыл глаза. Его худое тело, казалось, качалось вместе со стеблями. Потом он снова открыл их и сказал:

— Теперь поберегите себя, хорошо?

И отвернулся к костру, протянув руки к теплу.

Сван пустила Мула дальше, и конь рысью поскакал через поле. Сван хотела навестить Джоша. Когда она в последний раз видела его, он еще лежал в глубокой коме.

Она почти добралась до края поля, когда через восточную стену перелетели яркие светящиеся сгустки. Пламя разбрызгалось, загрохотали взрывы, затрещали выстрелы, словно застрекотала швейная машинка. Сван вспомнила, что на той стороне стены Робин.

— Вперед! — воскликнула она и дернула поводья.

Мул сорвался в галоп.

Позади нее, на западе, из леса вырвались пехота и машины «АСВ».

— Прекратить огонь! — скомандовала Сестра.

Но люди вокруг нее уже стреляли, растрачивая боеприпасы. А потом по стене что-то ударило: взвились языки пламени, по ледяной глазури заструился огонь. Еще один предмет ударил по стене, ближе на несколько ярдов. Сестра услышала звон разбитого стекла и за мгновение до того, как ее ослепила оранжевая вспышка пламени, почувствовала запах бензина. Бомбы, подумала она. Они бомбят стену!

Люди кричали и стреляли в шумном бедламе. Бутылки с горючим с закрепленными в них фитилями перелетали через стену и взрывались среди защитников. Во все стороны отскакивали брызги горящего бензина. Одна бутылка упала почти у самых ног Сестры, и женщина инстинктивно бросилась на землю.

С восточной стороны через стену летели десятки бутылок с коктейлем Молотова. Рядом с Робином страшно закричал какой-то мужчина: в него попала бутылка с зажигательной смесью и он загорелся. Кто-то повалил его на землю, стараясь сбить пламя. А потом сквозь дым и взрывы по стене ударил огонь, такой плотный, что бревна подпрыгивали, а шальные пули пролетали в просветы между ними.

— Да чтоб вам пусто было! — загремела Анна Макклэй.

Оранжевая вспышка высветила между стеной и лесом сотни солдат. Они ползли вперед, падали в траншеи, прятались за обломками машин, стреляли или бросали самодельные бомбы. Вокруг падали люди, стараясь выбраться из пламени.

— Стойте! Куда! Не бегите! — закричала Анна.

Женщина слева от нее зашаталась и упала. Анна повернулась, чтобы взять у нее оружие, и тут сквозь щель в стене влетела пуля и впилась Анне в бок, сбив ее на колени. Она почувствовала во рту привкус крови и поняла, что на этот раз все кончено. Но Анна встала, держа по ружью в каждой руке, и снова полезла на стену.

Огневой шквал все усиливался. Участок стены охватило пламя, сырое дерево трещало и дымило. Со всех сторон рвались бомбы, в воздухе летали осколки стекла. Робин, не покидая своей позиции на стене, стрелял по приближавшимся солдатам. Он попал в двоих, а потом прямо перед ним взорвалась бомба. Волна жара и стеклянных осколков сбила Робина с ног, и он перелетел через убитого, лежавшего позади него. Из раны на лбу струилась кровь, кожу опалило. Робин вытер кровь с глаз и увидел такое, что живот у него схватило от страха.

Над стеной вдруг взлетел металлический коготь, привязанный к крепкой веревке. Она туго натянулась, и грубый крюк стал разламывать бревна. Рядом появился другой крюк, потом — третий, но неудачно: его быстро оттянули обратно и забросили снова. За стену цеплялись четвертый и пятый крюки, солдаты тянули за веревки.

Робин сразу же понял, что участок стены, ослабленный пулями и огнем, скоро рухнет. Появились новые крюки. Они прочно впивались в щели между бревнами, веревки туго натягивались, и стена трещала, как раздираемая грудная клетка.

Робин вскочил на ноги, подбежал к стене и вцепился в один из крюков, пытаясь сдернуть его. В нескольких ярдах от него крепкий седобородый мужчина рубил одну из веревок топором, а рядом с ним стройная негритянка резала другую веревку ножом. Бутылки-бомбы рвались по-прежнему, на стене появлялись все новые крюки.

Справа от Робина Анна Макклэй сосредоточенно опустошала обойму пистолета. Анна обернулась в поисках оружия, не обращая внимания на раны в боку и в плече. Перевернув убитого, она нашла пистолет без патронов. Тогда Анна заметила оброненный кем-то разделочный тесак и принялась рубить веревки. Она перерезала одну веревку и почти перерубила другую, когда часть гребня стены высотой в три фута рухнула, круша бревна. На Анну бросилось около полудюжины солдат.

— Нет! — закричала она и швырнула в них тесаком.

Автоматная очередь завертела ее в смертельном пируэте. Последним воспоминанием Анны стал аттракцион под названием «Безумная мышь»: маленький шумный автомобиль ракетой мчался по крутым поворотам дороги и устремлялся в ночное небо, все выше и выше, а под ней на земле горели феерические карнавальные огни, и ветер свистел в ушах.

Она умерла, не успев коснуться земли.

Робин услышал чей-то крик:

— Они прорываются!

Стена перед ним обвалилась со звуком, похожим на человеческий стон, и Робин оказался в проломе, через который мог бы проехать трактор. Шеренга солдат шла прямо на него, и он успел отскочить на мгновение раньше, чем пули прошили воздух.

Робин прицелился и выстрелил в первого прорвавшегося. Другие отпрянули или бросились на землю, а потом в винтовке Робина не осталось патронов, и он перестал видеть солдат за дымом, валившим от горящих бревен. Он опять услышал треск и стон — это начали падать другие участки стены. Пламя взмывало ввысь, вырываясь из бутылок с зажигательной смесью. Вокруг метались горящие люди. Многие падали.

— Бей гадов! — услышал он крик слева от себя, а потом из дыма выбежала фигура в серо-зеленой форме.

Робин покрепче уперся ногами, перевернул винтовку, чтобы ею можно было воспользоваться как дубинкой, и, когда солдат пробегал мимо, ударил его по голове. Солдат упал, а Робин отбросил винтовку и схватил автоматический пистолет.