Владлен Лядский - Усилители смысла

– Кстати, про эту лавочку. Это тоже своего рода социокультурный феномен. При всей своей неизбежной убыточности они продолжают существовать ещё долгие годы. Потому что человек, который её содержит, должен быть при деле. Это придаёт его существованию смысл. Вопреки всем внешним сигналам. Это его ороговевший кокон, из которого его можно вытряхнуть только точечной бомбардировкой. Но ненадолго – вне кокона такой отшельник долго не живёт. Впадает в отчаяние и быстро умирает. Но сам феномен имеет свои достоинства – например, он формирует некоторый островок стабильности, вокруг которого потом нарастает более конкретная польза. Как щепочка в качестве основания для клубка. – Второй выпустил лишний газ носом и допил остатки воды.

Подождав, пока вода усвоится, путники пристроили на спины свои рюкзаки и двинулись дальше. Общее настроение повысилось, и трудности передвижения по бестеневым улицам под палящим солнцем пока ещё не сильно давили на мозг. Вопрос был в том, как надолго это ощущение относительного комфорта продлится.

Следующие дома выглядели всё более пожухлыми и вдавленными в землю. Им всё труднее было продолжаться вперёд, образовывая благоустроенный проспект. Последний дом так и не смог вырасти из земли – вместо очередной многоквартирной стены торчал длинный и узкий полутораэтажный бетонный павильон непонятного назначения. Так и не испачкавшееся белое покрытие скрадывало его очертания. Пятый прищурился, но не смог определить, где у павильона начинается подъёмный пандус – он был как-то хитро замотан вокруг здания, всё время куда-то ответвляясь и выдавливая из себя ровные площадки.

Второй прошёл мимо павильона безо всяких комментариев, поэтому Пятый не стал задавать уточняющих вопросов.

На павильоне проспект наконец-то прервался на нормальный боковой съезд. Он закладывал дугу и поднимался на холм, обхватывая весь район. А за съездом, продолжая проспект, стояло здание, своим весом отодвинувшее начало холма. От пешеходных дорожек его отделяло огромное бетонное крыльцо, больше смахивающее на набережную – потому как была она вымощена знакомыми плитами зелёного камня и имела мощное полуметровое ограждение. Вся эта конструкция была поднята на добрых четыре метра от земли – будто архитекторы зачем-то решили придать зданию облик маяка.

Но тогда впечатление портили боковые ворота в здании на уровне цокольного этажа. Затапливаемый маяк – это как-то неправильно.

Пятый потихоньку начинал понимать стиль построения местной архитектуры. Чем важнее было здание, тем дальше оно отстояло от проезжей части, маскируясь и декорируясь насаждениями и архитектурными излишествами. То ли старалось выглядеть помягче, то ли стремилось дать лишние рабочие места тем, кто будет все эти излишества обеспечивать.

В родном городе Пятого, где все здания плотно жались друг к другу, а официальные здания носили следы приспособленчества, такого не наблюдалось. Конечно, там крупные здания тоже старались обособиться и отодвинуться от остальной суеты. Но всех их потуги в лучшем случае создавали буфер между ними и остальными. Не было плавности перехода от конкретной собственности к общественности.

Особенно это казалось новостроек, у которых декоративное пространство было сведено к минимуму. По такой классификации они вообще не тянули даже на малое уважение.

Пятый к ним так и относился.

Он хотел поделиться этими мыслями со Вторым, но постеснялся. По его прикидкам, здание выходило важности средней руки – оно имело изрядное архитектурное излишество и немаленькую клумбу перед нею. Но не образовывало улицу, а было на ней расположено.

Кивнув на здание, Второй сообщил.

– Дом Быта. Здание могучее, но с изменением цивилизации совершенно утратившее свое значение. Большое, но сравнительно безопасное.

Пятый пожал плечами. В данный момент здания этого города интересовали его только с точки зрения предоставления открытого тенька. Он уже усвоил, что тенёк в замкнутом пространстве здесь небезопасен.

Путники перешли дорогу и взяли ближе к зданию, благо под самым крыльцом проходила узкая заасфальтированная дорожка. Здание не прикрывало их от солнца, но давало некоторое ощущение подавляющей защиты от чего-то очень большого. От цунами, например.

Ограждение постепенно начало спускаться и превратилось в лестницу. Через три метра ограждение вновь начинало подниматься вместе с ещё одной лестницей и тянулось дальше. Видимо, кому-то зачем-то надо было разделить поток посетителей, при этом не оскорбляя их чувств.

Тут Второй резко остановился и Пятый по инерции обошёл его. Ограждение опять опускалось, показывая широкую, во весь бок крыльца, лестницу. А сразу за заасфальтированной площадкой перед лестницей и вытоптанного пустырька начинались деревья. Сухие, с длинными ровными стволами. С густо переплетёнными кронами, начинавшимися метрах в пять от земли. Смутно ему знакомые. И сильно ему не симпатичные.

Пятый сделал несколько шагов назад, чтобы ограждение закрывало его от деревьев. Ощущение смутного беспокойства резко ослабело, но не исчезло полностью. Пятый тронул Второго за плечо.

– Думаю, это твоя фраза – но глухие это какие-то места. Словно цивилизация где-то здесь и заканчивается. А дальше только трущобы.

– Не надо так пессимистично. Цивилизация здесь отнюдь не заканчивается. Она просто принимает другой облик. Там дальше огромный гаражный комплекс, прерывающийся на разрозненные цеха городского обслуживания, спрятанные за густыми зарослями. Хотя да, места действительно глухие и диковатые. Для чужих. А они здесь не ходят.

– А мы пройдём?

– Ну мы же не чужие, верно? Ты совсем чужой, я совсем не. Суммарно получается положительно.

Пятый промолчал, хоть и был уверен, что на этот раз Второй ляпнул глупость на уровне арифметики. Или логики.

Отвлечённые доказательства не были его коньком.

Второй прищурился, изучая кусок дороги у перекрёстка, видневшийся из-за лестничного ограждения. Видно, он не хотел выходить из-за укрытия на открытую дорогу. Пятый вполне его понимал – здание больше смахивало на волнолом, надёжно прикрывающий своих малорослых собратьев от невидимых, но разрушительных волн. Впечатление усиливали высокие окна, выдававшие высокие потолки каждого этажа.

– Здесь вообще-то граница парка проходит. И мне это не нравится. Идти вдоль него придётся достаточно долго. Может опять ухватить. И сильно вправо забирать тоже не стоит – там заплутать можно только так. Да и кто его знает, что там сейчас происходит?

– Что страшного может быть в гаражах? Страшно может быть только за ними.

Второй вежливо улыбнулся, демонстрируя, что оценил шутку юмора.