Витус Вагнер - Дети пространства

— А ты парень, их не боишься, — с уважением сказал он. — Но у нас в болотах ты никогда не бывал. Где ж ты с ними познакомился?

— Я с Земли. Которая под Солнцем, — уже привычно уточнил землянин. — А там у нас собак больше, чем у вас на Лемурии кошек. Меня как раз удивляло, что здесь у вас стада пасут кошки и добычу охотникам таскают тоже кошки.

— Тут на суше растёт такая травка, хундесдод называется. Собака не может удержаться чтобы её не съесть, и после этого быстро умирает. Эта травка не растет только у нас в болотах. Поэтому мы и можем держать собак. А кошки? Пф — ф-ф. Не любят они сырости, не любят.

Тем временем Ильма прощалась с водительницей глайдера:

— Примерно в пятницу мне нужен будет транспорт из Ованфорсара вверх по течению.

— Я скорее всего следующий раз пойду вверх в четверг. А потом — в следующий понедельник. Так что если к четвергу к этому времени ты тут свои дела завершишь — звони.

Глайдер дал задний ход и отошёл от тростникового мата. Потом развернулся, и, набирая скорость, скрылся за поворотом протоки.

Ильма повернулась к Анджею, вокруг которого, кроме собак и деда уже столпилась куча местного народу.

— Ага, человек с суши, который умеет разговаривать с собаками, здесь — событие.

Землянин оторвался от собак и спросил свою спутницу:

— А где мы тут будем палатку ставить?

С местом для палатки были проблемы. Деревня располагалась на плоту из связок тростника, и тростниковые хижины занимали почти всё место.

— Увы, здесь негде, — ответила Ильма. Придется пользоваться гостеприимством местного населения. Кстати, помни что я тебе говорила про обычаи гостеприимства в таких общинах.

Поэтому его совершенно не удивило что в качестве проводника к нему приставили девушку по имени Лив, на глаз лет этак двадцати.

Вместе с ней Анджей облазил всю деревню, а также насыпной песчаный островок, на котором располагалась кузница и загон для скота.

В отличие от хыгра Айол, где живущие в совершенно средневекового вида саклях горцы пользовались компьютерами, электрохлебопечками и водопроводом, здесь царил самый настоящий примитивизм.

Коммуникатор был один на всю деревню. Солнечных батарей и светодиодов — несколько больше, но всё равно наличие электричества в каждом доме здесь не считалось необходимым. Изделий из пластмассы не было вовсе.

Правда, из болотной руды тут делались весьма совершенные железные изделия. Гончарное дело тоже было на высоте. Поделочную древесину местные жители, видимо, добывали где-то за пределами болота, но деревянных изделий у них хватало.

Анджея поразило количество всяких мелких бытовых автоматов. Сделанных из дерева, из рыбьей кожи и гончарной глины приспособлений, которые делали такие вещи, для которых цивилизованному человеку понадобился бы как минимум процессор.

Обитатели болота питались рыбной ловлей, сбором какого-то дикорастущего зерна с растения, похожего на рис и разведением длиннорогих коров, которые с удовольствием возились в болотной грязи, переплывали протоки и ели тростник.

Перемещались они на связанных из тростника лодках, одевались в одежду, сшитую из чего-то вроде папируса.

Единственное что было непонятно Анджею, так это как эта первобытность сочетается с современным уровнем медицины.

Впрочем почти тут же он увидел — как.

Когда они с Лив осматривали гончарную мастерскую, он услышал снаружи голос Ильмы сердито кого-то отчитывающей:

— Что? Почему она ещё здесь? Ты же два месяца назад определила, что беременность у неё протекает ненормально. Тебе врач что говорила? Отправляй её в Боотисский госпиталь на сохранение. Тогда это было совсем без риска. Сейчас уже есть некоторый риск. Но пока ещё можно. Завтра Тири будет возвращаться, сажай её к ней в глайдер, и через сутки она уже будет в Боотисе. Да, я знаю, что её придется три месяца содержать в городе. Да, я знаю, сколько стоит билет на мотриссу, сама его вчера покупала. Но если что пойдет не так, санрейс флиттера с реанимационной бригадой встанет в пять раз дороже. И за санрейс придется потом расплачиваться вашей общине. А сейчас мы что-нибудь придумаем.

За содержание скеттерлинга в госпитале заплатит король, у него есть на эту тему благотворительная программа. Хотя вы и не из его региона. Ванесса потому и рекомендовала отправлять её в Боотис. Не только потому что с Карбазом у вас прямого сообщения нет, нужно выходить из мотриссы в Лертёнгарте и дальше лететь самолётом. В принципе, Лертёнгартский госпиталь тоже вполне нормально оборудован для таких случаев. Но получить субсидию в Боотисе — проще.

С Тири вы договоритесь как-нибудь, а на мотриссу денег я вам дам.

Анджей вышел из хижины и, обняв Ильму за плечи, спросил:

— Что у вас здесь за шум?

— Понимаешь, Анджей, тут такая ситуация: обычно оплата медицинских услуг — дело муниципальной общины. Экстренные вызовы и санрейсы тоже, кстати, оплачивать надо.

Но здесь скэттер, муниципальной власти как таковой нет, а местная община — вот эти три хижины, да ещё пяток таких же деревень, которые нам нужно объехать завтра-послезавтра.

Денег у них практически нет. Они живут натуральным хозяйством. Даже билет на мотриссу до Боотиса это сумма, которую вся община зарабатывает хорошо если за год. Медицинской страховки тоже никакой нет. Страховые компании работают с теми скэттерными поселениями у которых есть хоть какие-то регулярные доходы.

Поэтому местные жители тут постоянно норовят пустить дело на самотёк. Лечат местными травами и не более того. Правда Эва, — Ильма указала на пожилую женщину, к которой и была обращена её тирада, — умеет пользоваться всякими медицинскими датчиками к коммуникатору и с её помощью Ванесса Райшэ, врач, отвечающий за этот район, может удалённо ставить диагнозы.

Обычно все специалисты, кто здесь более-менее регулярно появляется: я, экологи, Ванесса, обязательно устраиваем всем местным жителям что-то вроде диспансеризации. Чтобы не запускали.

А тут девочка с патологией беременности. Уже седьмой месяц, между прочим. Её ещё два месяца назад надо было отправлять в госпиталь надо было.

Но эта девочка всю жизнь прожила в Ованфорсар, у неё даже коммуникатора нет. У Ванессы, наверное, какая-нибудь биометрия или даже сиквенс генома есть, но это всё. Для цивилизованной бюрократии человек не существует.

Поэтому доставка её в госпиталь будет ещё той операцией. Кто-то, скорее всего Тири, должен довезти её до станции Далийский Мост и посадить в мотриссу, сдав на руки проводнику, и купив её билет. Кто-то должен встретить её на вокзале в Боотисе и довезти до госпиталя.

Кто-то должен оформить всё, что необходимо, чтобы содержание её в госпитале оплачивалось из благотворительного фонда.