Сергей Лукьяненко - Знание - сила: Фантастика. 2006-2010

На лице доктора отразилось удивление.

— Ты удивлен, что я еще не опробовал на себе сие творение твоего гения? Ха! Я много чего не попробовал в этой жизни. Более того, нисколько об этом не жалею. Я, старина Дикси, с большой осторожностью отношусь к тем, кто проповедует философию «в жизни надо попробовать все». Опасная философия, и не нужно упрекать меня в скороспелых выводах, навидался. Ладно, вижу, ты не против предоставить мне все, что потребуется для интересов дела. Я правильно понял?

Мистер Кауфман утвердительно кивнул.

«Вот так, не дал бедняге и слова сказать, — отметил для себя Даг. — Ну и черт с ним, в конце концов, мог бы и к логопеду сходить, а не доводить собеседников до белого каления. Или голосовые связки пересадить и петь не хуже Альбертино Луччи. Так ведь нет, продолжает ходить и мучить других своим заиканием, и это в обществе, где замену любой части тела может позволить себе даже пенсионерка».

⠀⠀ ⠀⠀

«Старт», — мысленно подал команду Даг.

В мгновение ока стены вокруг пришли в движение, и он, как ему показалось, на огромной скорости устремился вперед, с трудом воспринимая проносящиеся вокруг объекты.

— Ну что ты молчишь? — недовольно спросил Тризн и больно ткнул Дага кулаком в грудь. — Доставай кредитки. Ты понимаешь, что я говорю о тех, которые ты получил от матери на день рождения.

Тризн, старший брат Дага и подающий надежды игрок в рестлбол, неумолимой глыбой надвинулся на Дага.

— Ну что ты вылупился? Испытываешь мое терпение. — Тризн, резко взмахнув раскрытой ладонью, больно ударил Дага по уху.

— Перестань, Тризн, — жалобно простонал Даг.

— Что ты орешь? Надеешься, что тебя услышат? Деньги давай, тебе говорю, — прорычал Тризн и опять ударил Дага в грудь так, что тот налетел спиной на спинку большого кожаного кресла. — Последний раз говорю, деньги гони! — Тризн опять надвинулся на Дага, прижав к креслу.

— Тризн, они не твои! — отчаянно закричал Даг.

— Ты меня достал, сморчок, — Тризн схватил Дага за плечо и, резко развернув, толкнул на спинку кресла.

— Нет! — неистово заорал Даг. События многолетней давности повторялись в точности. — Нет! — опять заорал он и резко рванулся в сторону, но оказался в цепких руках Тризна.

— Куда? — Тризн недобро осклабился, но тут же его «улыбка» сменилась гримасой боли.

Произошло то, чего он меньше всего ожидал. Даг ударил пяткой по пальцам ноги брата. Следующий удар пришелся в горло, отчего глаза акселерата едва не полезли на широкий лоб.

— Убью! — взревел Тризн и бросился на Дага.

К его удивлению, хлюпика-брата на прежнем месте не оказалось, а пах, на этот раз не прикрытый щитком, как это обычно бывает у рестлболистов, взорвался вспышкой боли, отчего из глаз сыпанули искры, превратив окружение в нечто сюрреалистическое, напоминающее собой литейный цех.

— Сука! — проревел Тризн, но тут же взвыл, получив жесткий удар под коленную чашечку. — Урод! Я ж тебя уничтожу..

Не дав ему договорить, Даг нанес серию ударов по сухой кости Тризна, пока тот, как подрубленный эвкалипт, не завалился на бок…

Поскуливая, Тризн лежал на полу. На его глазах выступили слезы, чувства смешались: боль, ненависть, недоумение. Как такое вообще могло с ним произойти? Того, что его отметелит младший брат, он не мог даже предположить.

Даг стоял над поверженным братом. Ни о какой жалости не шло и речи, презрение — да, жалости — ни на йоту. Странный реванш состоялся. Оставалось только пожалеть, что это не произошло двадцать пять лет назад, когда в его распоряжении еще не было ни боевого опыта, ни навыков рукопашного боя, вбитого сержанту штурмовой десантной бригады Дагу Кэнди днями и месяцами методичных тренировок. К сожалению, это случилось позже, когда Тризна уже не было в живых: однажды удача все-таки отвернулась от него, и он, не удержав свой болид на залитом маслом участке, передним левым колесом зацепил мину-ловушку, которая оставила от него самого да и от машины с турбореактивным двигателем лишь некоторые трудно различимые фрагменты.

Неожиданно для себя Даг вынырнул в настоящее время. Сомневаться в том, что произошедшие события явились созданием его разума, не приходилось: кто еще, кроме него, мог смоделировать события двадцатипятилетней давности с такой ювелирной точностью.

«Это же надо, еще немного, и я мог дрогнуть и поверить, что являюсь тем самым двенадцатилетним пацаном». — заключил Даг и мысленно подал команду на завершение сеанса.

Даг Кэнди сидел в затемненной комнате и изучал изображение, производимое весьма неплохим голографическим компьютером. Фирма, прямо сказать, была солидной и в этом отношении не мелочилась. Техника, если и приобреталась, то исключительно лучшая. Перфекционизм мистера Домбровски проявлялся здесь буквально во всем, от интерьеров и офисного оборудования до пепельниц и корзин для бумаг — называть эти произведения искусства «урнами» язык просто не поворачивался.

Объемные голографические картинки покойного мультимиллиардера в детские годы сменялись изображениями членов семьи, любовниц, мальчиков для развлечений и прочей полезной и совершенно бесполезной информацией. Подробности личной жизни, привычки, наркотики, бракоразводные процессы, иски родителей растленных малолеток, кличка любимого бульмастифа величиной с теленка и с огромной морщинистой мордой, складками свисающей до самой земли.

«Отвратительное создание», — скривился Даг и, не особенно углубляясь в размышления на тему, что покойный нашел в этой морде, перешел к следующей страничке жизнеописания «гения» фармацевтики.

Так. Если брать все пороки современной цивилизации, то это о нем. И что же мы имеем? Да, в общем-то, пока ничего. Вот если бы знать, чем он занимался во время последнего сеанса. Стоп, стоп, стоп, ни одной любовницы за последний месяц. Это что-то новенькое. Уж не захирел ли наш ловелас? Ага, вроде вырисовывается. Количество сеансов за последний месяц возросло практически в пять раз. Так-так-так, давай-ка взглянем на его медицинскую историю.

Задействовав поисковую программу, Даг вышел к нужному разделу. Пересадка селезенки, искусственное сердце, двенадцатиперстная кишка. Черт! У него хоть что-то свое осталось? Мужик разве что вибратор себе вместо члена не имплантировал, киборг хренов. Непонятно, зачем все это? Ему было-то всего шестьдесят восемь… Не сто тридцать…

Интересно, всего за какие-то два месяца настоял на имплантации практически всех жизненно важных органов, объяснив свое решение паническим страхом вероятности сбоя износившегося организма.