Сергей Лукьяненко - Знание - сила: Фантастика. 2006-2010

— Назад! Покидать здание до устранения последствий чрезвычайной ситуации — запрещено! — раздался усиленный громкоговорителем голос.

Вот они! Когда дым поредел, я заметил за регистрационной стойкой двух «лабораторных работников» с автоматами. Один из них стянул с себя противогаз и взывал к толпе. Судя по голосу — он и не надеялся, что его услышат.

И еще один «лаборант»! У банкомата!

Водит рылом противогаза, ищет меня.

Я бросился вслед за толпой. Скорее, затеряться среди бегущих спин! Проклятая Сергеева не отпускала рукав пиджака. Вцепилась, как клещ, и тормозила мой бег, словно якорь.

«Лаборант» у банкомата вскинул оружие. Матово блеснули круглые глазницы. Я вдруг понял, что лошадиная морда противогаза глядит не на меня, а на Сергееву. К своему стыду, почувствовал облегчение. И в ту же секунду послышались сухие хлопки выстрелов. Короткая очередь со стороны банкомата. И тут же — пальба из двух стволов со стороны регистрационной стойки.

Но я уже находился среди бегущих. Под прикрытием толпы. Мой пиджак остался в руках Сергеевой, а сама Сергеева… Но какое мне до этого дело?!

Толпа скатилась по ступеням флай-станции и на ходу смела спешно выстраивающийся кордон растерянной милиции.

— Вы не ранены? — спросил меня кто-то в форме. Я не ответил. Я мчал дальше.

На улице оказалось холодно, — все-таки середина ноября. Темно, и пролетает снежок. А я — в одной рубашке. Но дискомфорт не ощущался. Пока что — нет.

Я выскочил на перекрытую дорогу. Справа и слева пронзительно сигналили автомобили. Хорошо бы сейчас оказаться в салоне такси… С не признающим правил дорожного движения армянином-водителем. Но движение заблокировано; бежать полтора квартала до параллельной улицы?

Повинуясь наитию, толкнул двери входа в метро. Его близость к флай-станции не была обусловлена ничем. Ведь те, кто пользуется флаем, в метро не ездят.

Сначала — банкомат. Если где-то моя генетическая карта и засветится, то пусть уж лучше здесь. Рядом с местом моего раздвоения. Где меня и так ищут. Я торопливо выгреб купюры из лотка и впрыгнул в открытые двери какого-то магазинчика. Вовремя, — по коридору пронесся милицейский патруль.

В магазинчике я купил китайскую спортивную куртку с меховой подстежкой и пачку влажных салфеток. Стоя у зеркала в примерочной, тщательно соскоблил с лица и рук сажу.

Тремя минутами позже я спускался на эскалаторе на платформу.

И отчаянно ломал себе голову — что же делать дальше?

⠀⠀ ⠀⠀

Когда я открыл глаза, то понял, что все еще нахожусь в кабинете Бруно. Лежу на кушетке. Надо мной — лица. Бородатый директор, молоденькая негритянка и лысый мужчина примерно моего возраста. У всех, кроме лысого, вид озабоченный и виноватый. Лысый же глядел на меня с пристальностью рентгеновского аппарата. Никак — доктор.

— Я рекомендую вам впредь бережней относиться к новым телам, — сказал лысый (и впрямь — врач!), — сесть сможете?

Я осторожно приподнялся на руках. Бруно обнял меня за плечи и помог занять вертикальное положение.

— Прости, дружище, — пробормотал он, — я не думал…

Я вяло отмахнулся. Конечно, Бруно, ты не в чем не виноват. Это я — болван.

— Расстегните рубашку, — потребовал лысый. В его руках появился стетоскоп.

Непослушными пальцами я вцепился в пуговицы. Стыдливо покосился на пол, на лужу. Бруно и негритянка (та самая Ангелина, которая должна была накормить меня бутербродами?) ободряюще улыбались.

Лысый несколько минут вслушивался в мою грудную клетку. Затем пальпировал печень и селезенку. Мрачно хмыкнул. Внутри меня похолодело, я бросил взгляд на свои бракованные пальцы.

— Рекомендую флай, и как можно скорее, — заключил, наконец, лысый. У Бруно округлились глаза.

— Неужели все так серьезно? — всплеснул руками директор.

Лысый не ответил. На миг он исчез из моего поля зрения. Вернулся. Теперь он был вооружен стеклянным шприцем.

— Что это? — спросил я.

— Глюкоза, — ответил лысый.

— А почему шприц — многоразовый?

— У нас все свои…

⠀⠀ ⠀⠀

…Вскоре я пришел в относительную норму. Меня напоили сладким чаем, накормили галетами. Было решено, что до вечера меня отправят обратно, на флай-станцию. Но пока несколько часов можно было уделить работе.

— Мы решили не разглашать эту информацию по обычным каналам, — говорил Бруно. Мы сидели за столом, друг напротив друга. Между нами возвышалась стопка распечаток.

— Что-то новое по объектам «Спица» и «Вода»? — поинтересовался я.

— По «Воде», — ответил Бруно. — «Спица» пока молчит.

«Вода»…

Я закрыл глаза. Представил себе сферическое облако темной жидкости, дрейфующее в невесомости. В абсолютном вакууме. Вопреки законам мироздания.

Именно такую аномалию открыл наш австралийский отдел два года назад. Открыл, причем, под самым носом: «вода» бултыхалась на орбите Земли, скрытая от визуального наблюдения с поверхности планеты пылевой луной.

— Последние три дня возле «воды» кишат корабли Контактеров, — продолжал Бруно. — Мои спецы устали регистрировать и описывать их виды. Здесь и «водомеры», и «эхинококки», и «рогатины»… Они перестали скрывать от нас свою деятельность.

— Контактеры взаимодействуют с «Водой»? — спросил я.

— Сказать трудно, но диаметр сферы увеличился на полмили. Возросло и альбедо. Если тенденция сохранится, то не сегодня-завтра станет возможным увидеть ее с Луны.

— Растет энергетический потенциал?

Бруно кивнул. Я подумал о сошедшем с ума сверхчувствительном нейтринном детекторе, укрытом под землей в португальской лаборатории нашего ведомства. О «странных кварках», которые вчера объявились и наделали много шума в самом большом на Земле ускорителе частиц в Северной Америке.

— Твой вывод, Бруно? Что это за вещество? — спросил я.

Директор невесело засмеялся. Сказал, сам себе не веря:

— Это, кажется, кварк-глюонная плазма в чистом виде.

В моих глазах потемнело. Я с трудом сглотнул.

— Кварк-глюонная плазма? В нашем измерении? — переспросил я. — И что, ведет себя стабильно?

Директор кивнул. Да, Бруно не станет делать рисковых заявлений, не взвесив все «за» и «против».

— Да ведь… — я помотал головой, — да ведь ее энергия невероятна! Немыслима!

— То-то и оно! — согласился Бруно.

Я потер виски. Спросил:

— А ваш доктор точно запретил мне алкоголь?

— Точно, — отрезал директор, — ты должен остаться живым, Максим. Вернуться в Москву и рассказать все Доминатору… Хотя есть надежда, Бог даст, мы здесь ошиблись…

Я взял со стопки распечаток верхний листок. Пробежался глазами по строкам с формулами и уравнениями. «Странные кварки», как и флай, не были моей специализацией. Вот если бы речь пошла о «Спице»! Но я приезу в своей памяти то, что нельзя доверить ни телефону, ни Интернету.