Марк Шейдон - Проклятие Звёздного Тигра. Том III [СИ]

— Звезда? — я ощущала себя полной идиоткой, и ею, видимо, и казалась: он выглядел встревоженным.

— Что с вами случилось, сьерина?

Я молча пожала плечами.

— Откуда вы? — он присел рядом. Несколько секунд мы смотрели только друг другу в глаза. У него — серые, с лёгкой весенней голубизной… волосы кажутся золотыми на солнце, и пряный аромат трав…

— А что вообще ты помнишь?

Смотри-ка, черноокое чудо природы соизволило заговорить. Красивый голос. Бархат… и, наверное, бурный поток иногда… Помню? Лижущий меня собачий язык. Ярко-голубое небо перед глазами. Чёрт!

— Ничего.

Он прищурился, глядя на меня в упор. Мне показалось, он ждал именно такого ответа.

— А имя?

На моём месте любой мог бы потерять самообладание. И даже без таких вот пристальных взглядов!

— Твоего я тоже пока не слышала. И твоего, — я обернулась к второму, — тоже.

— Энтис, — с готовностью сообщил тот.

— Вил, — обронил он небрежно, словно сказал то, чему не стоит придавать ровно никакого значения. — А он — лорд Энтис Крис-Тален. Рыцарь из Замка Эврил.

— Лорд? — привычка тупо переспрашивать, похоже, основательно во мне укоренилась.

Светловолосый мальчик поморщился.

— Энтис, без лордов. — Он озабоченно свёл брови: — Вы не помните даже своё имя? Может, вам надо отдохнуть, поспать ещё немножко? Или вы голодны? У нас есть рыба… А хотите, я поиграю на флейте? Музыка открывает память… или он, да, лучше он, на минеле, он чудесно играет на минеле, сьерина!

Я положила голову на собачью спину. Память — ерунда. Сейчас мне было хорошо, спокойно, весело.

— Если ты рыцарь, — я медленно провела пальцем по его загорелой руке, — у тебя должен быть меч. И конь. И замок… ах да, замок Эврил. И прекрасная дама. А у тебя что есть, рыцарь Энтис Крис-Тален?

— Конь, но не здесь, — ответил мальчик, который выглядел нищим и, однако, был лордом. — Кобылка, зовут Кусака, это мой друг назвал, она ему чуть палец не откусила. Вы любите лошадей, сьерина?

— Да, — сказала я. Так и было, но разве у меня когда-либо… да, я же помню: я верхом, скачка, погоня… А вдруг в этом-то и дело? Я скакала, упала, ударилась головой, потеряла сознание и память заодно…

— Если хочешь, конь у тебя будет. Ты, наверно… ой! — он густо залился краской. — Простите, сьерина.

— Ерунда. Ты ведь сказал — без лордов. Тогда и без сьерин.

А второй звал меня на «ты» с самого начала. Имеет ли это значение? И если да, то какое?

Белокурый рыцарь Энтис улыбнулся:

— Могу говорить — леди. Или придумай себе имя — на время, пока своего не вспомнишь.

— Лучше ты, — предложила я, забавляясь резкой сменой чувств, отражающейся на его лице: миг назад он был весёлым, сейчас — уже растерян, и улыбка у него сразу делается смущённой.

— Я не умею, я даже лошади имя не сам придумал… — он с виноватым видом рассмеялся: — Видишь, я и говорить не умею толком! А меч, да, у меня есть меч. Конечно.

— И как же ты станешь меня называть? — осведомилась я. — Леди мне нравится не больше сьерины.

Он беспомощно глянул на черноглазого Вила. Пёс за моей спиной коротко фыркнул.

— Альвин, — сказал Вил. — Дева-Пламя из Войны Теней. Воительница, героиня и Чар-Вейхан.

Они обменялись быстрыми взглядами, смысла которых я не поняла.

— Ты на неё похожа… ну, на картины в храмах. — Он намотал на палец прядь волос. — Если не хочешь, можно другое. Имён много.

— Мне всё равно. — Он был таким отстранённым, что и мне пришлось держаться холодно. — Пусть так.

Энтис (по-моему, ужасно довольный разрешением проблемы) улыбнулся. Серые глаза встретились с моими. Его ресницы, конечно, не такие восхитительные… но тоже вполне ничего.

— Да, тебе подходит. А говорят, боги следят за теми, кого зовут их именами. Ты не против?

Я не против. Вообще я не против даже чуточку пожить без памяти. Вот только… этот самый Вил…

Он смотрит на меня и вновь принимается созерцать пространство между моей и собачьей головами.

— Зеркало я достану. А у него, — он с лёгкой усмешкой кивает на белокурого рыцаря, — есть гребешок.

___

— И ты ничего, совсем ничего не помнишь?

Волнуется он очень мило. Одни изогнутые брови над блестящими серыми глазами чего стоят!

— Ты спрашиваешь в седьмой раз за полдня нашего приятного общения.

— Седьмой? — брови смешно взлетают чуть не к самым корням светлых волос. — Да ладно, ты шутишь.

— Я считала.

— А я думал, ты со мной разговаривала!

— Что не мешает мне считать. И трепетное беспокойство по сему поводу мне не очень понятно. Тебе что, нельзя вот так запросто болтать с неизвестно кем-откуда-какого роду? Рыцарям за это влетает?

Он жарко краснеет. Я касаюсь пальца кончиком языка и дотрагиваюсь до его пылающей щеки:

— Пш-ш! — я смеюсь; он улыбается смущённо. — Ты прямо печка.

— О, я… это часто бывает. От жары и… просто так…

Он роняет слова, как пушистые крохотные мячики; я молчу. Он — я — застывающее меж нами время…

— Наплевать мне с Огненной Башни, кто ты. Я просто хочу, чтобы у тебя было всё в порядке.

— У меня всё в порядке, Энтис. Абсолютно.

— Хотя ты не помнишь ничего, абсолютно? Хорошенькое «всё в порядке»!

— А мне на это, как ты изящно выражаешься, наплевать с Огненной Башни. Вот только жарко. Ты не прогуляешься за холодненькой водичкой, Прекрасный Рыцарь?

Наши взгляды растаяли и склеились на жаре. Они текли от меня к нему, от него ко мне, золотистой, медовой, сладкой лентой. Почему-то было очень тихо. Очень тихо. Полдень. И солнце.

— Почему прекрасный?

— А почему нет?

— Разве это… для меня? У меня руки… ногти обломались. И запах… дым от костра…

— Приятный запах. Мне нравится. Раньше я… нет. Не помню.

— Из всей жизни ты помнишь только, что у Рыцарей бывают мечи, кони и Замки?

— И прекрасные дамы… у прекрасных рыцарей. Я не смотрела на твои руки. Ну, давай посмотрю?

Я взяла его руку; он стиснул её в кулак. Между прочим, я отлично умею разжимать кулаки.

— Ничего, у меня от лесной жизни ногти скоро будут не лучше. Зато у тебя пальцы красивые.

— У мамы… — он хрипло кашлянул. — У меня руки, как у мамы. Были. И глаза. А ты здорово умеешь пальцы разгибать. И у тебя таких не будет! Ты думаешь, я дам тебе с костром и посудой возиться?!

— А Вилу ты тоже не даёшь с посудой возиться, чтобы он рук не запачкал? Он кто, принц?

Он звонко хохочет.

— Он… менестрель, — едва выговаривает сквозь смех. — Странствующий певец.

— Ну, а вдруг? — вид у меня ужасно серьёзный. — Всякое бывает. Откуда тебе знать?

Прекрасный Рыцарь мгновенно берёт с меня пример — напускает на себя серьёзную мину.

— Понимаешь, я его о том же самом спрашивал. Похож он на принца, правда? Но он сказал — нет.

Мне ужасно хочется засмеяться. Я сдерживаюсь — просто улыбаюсь. Прекрасный Рыцарь хмурится.