Марк Шейдон - Проклятие Звёздного Тигра. Том III [СИ]

— Он мой друг. Друзей не обманывают.

Чудесный постулат! Где-то я уже его слышала. От кого-то, кому сразу по произнесении оной фразы засадил нож в спину лучший друг. Как это он умудрился, пока рос, не растерять такие милые иллюзии?

— Его рукам и без посуды достаётся. От струн, видишь ли, он же очень много играет.

— Не вижу, извини, поскольку в пределах моего зрения его не наблюдается. С утра. Он всегда играет от чужих ушей подальше, или мы своим трёпом ему мешаем? Прямо неловко.

— Он вовсе не из-за нас, просто он любит уходить. А ты умеешь играть на минеле?

— Я?.. возможно… что-то похожее. Но не минела. Нет.

— Ну неужели ты совсем ничего не помнишь?!

— Восемь, Рыцарь…

* * *

Он машинально взял с полки одну из фарфоровых статуэток, покрутил в пальцах, всё ещё во власти раздумий о происшедшем, а затем, словно проснувшись, поглядел на вещицу и с размаху запустил ею в стену. Как ни странно, это помогло: во всяком случае, он осознал всю силу своей ярости и сбросил её с себя, будто одежду, высвободился из всех чувств вообще, оставил только ледяной, трезвый рассудок.

В конце концов, ничего страшного не случилось, никаких катастроф. Странное и неожиданное — да; но не более.

Ненавижу неожиданности.

И зря, возразил он себе, иногда они приходятся весьма кстати.

Итак, самое главное свершилось: мальчишка её нашёл. Именно там, где и требовалось, в Джалайне, прямо под носом у дерзкого дурака, мнящего себя Вэй.

Дерзкие дураки опасны. Чуть позже, но теперь я сумею от тебя избавиться, гордый Луч, самоуверенный слепой идиот!

Он не заметил. Никто ничего не заметил, а тот едва слышащий Кружева вейлин не в счёт: он уже никому о замеченном не расскажет.

Правда, нашёл он её позже, чем полагалось по плану. Кой чёрт носил его по лесам всю весну?!

Это важно, я чувствую, но не могу узнать, проклятье, его мысли скрыты, столько усилий — и впустую, он всё-таки недоступен мне!

Впрочем, он же Рыцарь. Мог вообразить, что отправиться к Эверлену вместе с пленёнными разбойниками — значит принять участие в казни (которой, разумеется, за такое не положено, так что разобраться с ними пришлось, естественно, самому: быстро, без шума и не на глазах всего сейра), нарушить Первую Заповедь. С Рыцаря вполне станется так рассуждать! Что они знают о законах, сидящие в своих Тенях, в плену древних нелепых правил… Или ещё проще: сьер увидел его не воином-победителем, а изрядно перепуганным мальчишкой — ещё бы, неудивительно! — и ему было неприятно общество того, кто наблюдал его унижение. И в лес спрятался от стыда, как раненый бир в нору. Весьма похоже на правду. Гордые люди болезненно переносят поражение, а он, разумеется, чертовски горд. Он ведь тоже Крис-Тален.

Ладно, одна весна не имеет особого значения для того, кому пришлось выжидать десятилетия. Но…

Она проснулась.

И не я разбудил её.

Мы болтали ни о чём, и я весь день пыталась поймать глубину его взгляда, но ничего не получалось. Он улыбался мне, думая о своём. Или меня в его мыслях и вовсе не было. Я не очень-то верила ему.

Чудо природы с потрясающими ресницами воротилось в сумерках. Бесшумно, как лесной дух, — миг назад нас у костра было трое (рыцарь Энтис, пёс и пустота, заполненная вопросами, — я), и вдруг стало четверо. Я едва не вздрогнула, и мне показалось, что он заметил и испуг, и умение скрывать его. Мне казалось, что он замечает всё — даже глядя в огонь. Загадочный ребёночек. Было в нём что-то… словами не объяснишь. Зато «нечто», прятавшееся от меня за приветливой улыбкой Прекрасного Рыцаря, я поймала. Он глянул на Вила всего раз, но выдал себя с головой. Конец твоей капельке таинственности, мальчик. Почти жаль, что всё с тобой оказалось так просто. Ты, значит, любишь его? Нуждаешься в нём, как в воздухе? Ну-ну… забавные вы ребята, я погляжу. А чем, интересно, вы займётесь под покровом ночи, когда не станет видно ни глаз, ни губ во тьме?

Мне недоставало чего-то, когда я смотрела на густо усеянное звёздами небо. Я загадала: если пойму, в чём тут дело, — вспомню всё-всё. Небо и звёзды… мне этого мало, мало…

— Альвин, — тихо произнёс голос над моим ухом. Я всё-таки вздрогнула.

— Обязательно было подкрадываться?

Черноглазый Вил склонил голову, грациозно опускаясь на одно колено передо мною.

— Прости. Я не нарочно.

Ага, не нарочно. Так я тебе и поверила.

— Что тебе надо?

Грубо вышло, но он словно не заметил. А вот Энтис — заметил. Но промолчал. Сдержанный мальчик.

— Я тут принёс… — Вил едва заметно нахмурился. Он был чем-то взволнован, очень взволнован, или я совсем уж ничего не смыслю в детях, волнении и притворстве. — Посмотри.

Я, как послушная девочка, посмотрела. Зеркальце в деревянной резной оправе. И платье зелёного цвета, отделанное золотистым кружевом. По-моему, я таких прежде не носила. Конечно, я и название ткани позабыла. На ощупь она кажется плотной, мягко шуршит в пальцах, слегка поблёскивает. Мне отчего-то ясно: платье отлично подходит для жаркого лета. Что ж это за ткань?

Энтису вроде тоже интересно: он на платье так уставился, словно дырку в нём решил проглядеть.

— Спасибо, — я улыбнулась Вилу, испытывая удивление, и немаленькое: странно обнаружить такую предупредительность в существе мужского пола и столь нежного возраста. И ведь платье-то красивое!

Он — вот непонятное создание! — глядел в землю с таким видом, будто у него болит зуб, а он очень не хочет этого показывать. Вот же чёрт! Что, спрашивается, положено делать, когда тебе дарят подарки? Поблагодарить — ну, я и пытаюсь, а он чем-то недоволен… А подарок ли? А если нет, то какова цена?

— Очень красиво, — осторожно обратилась я к Прекрасному Рыцарю.

— Да, — согласился он. — Глаза твои похожего цвета. Вроде изумрудов на просвет.

Как мило, спасибо, но ответом на мой незаданный вопрос сие замечание не является.

— Но… — я постаралась выглядеть нерешительной и смущённой. — Вы разве богаты? Вы не должны…

— Глупости! — перебил Прекрасный Рыцарь. — Мы не должны бросать людей без помощи, а остальное ерунда. Богатство ни при чём, просто среди деревьев… забываешь о Сумрачном, — он вопросительно улыбнулся: — Понимаешь? Здесь почти ничего не нужно — ни нарядов, ни изящных вещей… Обходишься тем, что есть, и это не тяготит. Конечно, мне надо было достать тебе платье, как только мы тебя нашли.

Прекрасно. Полный порядочек. Первоначальное впечатление меня не обмануло: хороший мальчик, мамина-папина радость, и вместо ума — набор светлых иллюзий о том, что мир устроен для всеобщей дружбы и доброты. Нет, всё-таки мне здорово везёт. Уж если просыпаться непонятно где и без памяти, то лучшей компании, чем этот наивный ребёнок, и придумать невозможно.