Алан Дин Фостер - Колодец

— Как я поняла, с тех пор вас все-таки оживляли? — осторожно поинтересовалась журналистка.

— Да, но не мои соплеменники. Инопланетяне. Другие существа, непохожие на вас. Их было немного.

— Такие же бедолаги, как мы, прилетевшие на других кораблях, — пробормотал Лоу вполголоса, когда девушка перевела ему этот отрывок рассказа.

— Они использовали Кристаллы Жизни, чтобы воскресить мое тело. Потом задавали вопросы, получали на них ответы и уходили. Никто не возвращался, и мне неизвестна их судьба.

— Нетрудно догадаться, какой она была, — грустно обронила Мэгги.

— Теперь я — единственный обитатель этой планеты, сохранивший свою материальную форму. — Голос Создателя звучал ровно, не срываясь на зло или жалость. — Об этом мне стало известно из разговоров с вашими предшественниками. Я уверен, что те мои коллеги, чьими усилиями я оказался помещен в эту усыпальницу, после моей смерти поспешили занять свое место в очереди. И сейчас на всей планете не осталось никого из мне подобных. Они оставили наш мир во владение низшим формам жизни. Процесс эволюции закончился благодаря машине. Моей машине! — Голос умолк, голова поникла на грудь. Теперь уже не могло быть сомнений в эмоциональном значении этого жеста. Долгое время царило молчание, не нарушаемое ни одной из сторон. Первой, как обычно, опомнилась журналистка.

— Неужели все-все ушли? — робко спросила она.

— Все. Ушли, перешли, покинули, преобразовались — выбирайте любой термин, какой вам больше нравится. Все они продолжают существовать в ином измерении. У меня, во всяком случае, нет оснований думать по-другому. А вот живут ли они при этом, я не могу сказать. Для меня понятие «жить» неразрывно связано с материальным миром. Уверен, многие из них сейчас присутствуют здесь — слушают наш разговор.

— Что?! — Лоу встрепенулся и завертел головой, пытаясь увидеть невидимых коцитан.

— Мне тоже показалось, что рядом кто-то есть, — призналась Мэгги. — У меня такое ощущение не проходит с того момента, как мы покинули астероид. — Она медленно повернулась на каблуках и последовательно осмотрела пол, стены, потолок. — Я чувствую чье-то присутствие, причем не в метафизическом смысле, а в самом что ни на есть реальном. — Вокруг головы девушки роем закружились искорки, исполняя свой загадочный хаотический танец.

Лоу опять прибег к помощи Мэгги, чтобы задать Создателю очередной вопрос.

— Это мерцание… Блуждающие огоньки, смутные силуэты, вспышки… Может все это иметь отношение к присутствию рядом с нами ваших собратьев? Когда свечение усиливается, я готов поклясться, что за мною наблюдают.

— Так оно и есть, — подтвердил коцитанин. — Как представитель чужой разумной расы вы вызываете огромный интерес у моих соплеменников.

— И сколько же их тут? — осторожно спросил Лоу.

Коцитанин задумался и ответил не сразу.

— Не вижу препятствий для присутствия здесь всех. Они наблюдают, слушают, обмениваются мнениями.

— Всех? — поразилась Мэгги. — Сколько коцитан, вы сказали, перешло через конвертер вашего «Ока»?

Создатель махнул рукой:

— Это вовсе не так удивительно, как кажется. Если разумное существо преобразовать в сгусток мысли, в точечную проекцию трехмерного физического тела, ему потребуется совсем немного места. Считая каждое преобразование успешным — а при жизни я не слышал ни об одной неудаче, — общее количество должно составлять порядка трех миллиардов.

— Три миллиарда?! — Мэгги сглотнула, потрясенная колоссальной цифрой; мерцающие огоньки вокруг ее головы оживленно заметались, словно подтверждая верность расчетов Создателя. — И все они находятся здесь, в этом маленьком зале?

— А где же им еще находиться, если не здесь? — удивился коцитанин. — Как я уже говорил, вы сами и ваши действия представляют для них колоссальный интерес.

— Что он говорит? — вмешался Лоу.

Девушка растерянно обернулась к нему:

— Он говорит, что все коцитане, прошедшие через «Око», сейчас присутствуют в этой комнате вместе с нами. Ты, я, он — и еще три миллиарда разумных существ.

Лоу тихо присвистнул. Взгляд его рассеянно скользнул по изукрашенным резьбой стенам.

— Как странно. До этой минуты мне вовсе не казалось, что здесь тесно.

Хорошо еще, что никто из них не страдал клаустрофобией, иначе дальнейшее пребывание в усыпальнице могло привести к непоправимым последствиям. Земляне не испытывали какого-либо физического гнета или давления, но сама мысль о находящихся рядом миллиардах созданий могла любого вывести из равновесия.

— Откуда вам это известно? — спросил Лоу с помощью Мэгги.

— Из логических рассуждений. Кроме того, как коцитанин я лучше настроен, если так можно выразиться, на своих собратьев, чем вы. Конечно, я не могу быть уверен в точной цифре, но порядок я назвал верно. Дело в том, что я способен воспринимать определенные проявления мыслительной активности со стороны ушедших в другое измерение, чего вы делать не можете. Нет, вовсе не конкретные мысли — только общий эмоциональный настрой. Это очень грустно. Мои братья как бы здесь — и в то же время их нет.

Создатель попытался встать, но не смог и бессильно опустился на ложе.

— Что с вами?! — тревожно вскрикнула Мэгги; Лоу поразился глубине тревоги, прозвучавшей в ее голосе.

— Для умершего столько веков назад воскрешение мучительно. Процесс оживления с помощью кристаллов был разработан как средство экстренной помощи пострадавшим от несчастных случаев, а не для оживления мумий, как я. К тому же, как вы знаете, меня воскрешают уже не в первый раз. В подобных случаях действенность Кристаллов Жизни весьма условна. Несмотря на все старания хоронивших меня, мое тело давно перешло грань, за которой еще возможно было полное восстановление функций организма. Поэтому сама процедура воскрешения крайне утомительна, а краткое пребывание в оживленном виде не вызывает во мне ничего, кроме раздражения.

Хочу напомнить вам, что я ушел из жизни добровольно. Я выбрал смерть, а не она меня. Ткани моего тела больше не способны к адекватной регенерации, а внутренние органы давно иссохли. Я уверен, что у моих коллег, так недальновидно оставивших меня в гробнице, намерения были самыми добрыми. Очевидно, они рассчитывали после моего оживления быстренько затолкать меня в конвертер и уж никак не предполагали, что я останусь здесь на долгие столетия.

— Вы чувствуете боль?

Снова непонятная гримаса пробежала по лицу коцитанина. Улыбка?

— Только душевную.

— Почему же тогда вы не присоединились к остальным? Почему не хотите сделать этого сейчас?

— Все по тем же причинам, по которым отказался сделать это при жизни, — спокойно пояснил Создатель-Инженер-Ученый-Конструктор. — Бессмертие — захватывающая концепция, но рассматривать ее следует с философских позиций, а не с прикладных. Каждый раз, пробуждаясь к жизни, я ощущаю в ментальных излучениях моих ушедших собратьев все большую разочарованность, неудовлетворенность, отчаяние. С ними случилось то, чего я так боялся. Они бессмертны и очень-очень несчастны.