All Flesh is Grass

И тут голос переменился. Был нежный девичий голосок — и вдруг стал мужской, энергичный и деловитый. Будто трубку взял совсем другой человек. И однако, как это ни дико, я почему-то не сомневался, что собеседник у меня все тот же, переменился только голос.

“We understand,” this new voice said, “that you might be free to do some work for us.”

Why, yes, I would,” I said. “But what is going on? Why did your voice change? Who am I talking with?”

— Насколько мы понимаем, — сказал этот новый голос, — вы сейчас свободны и могли бы выполнить для нас кое-какую работу.

— Да, пожалуй, — сказал я. — Но в чем дело? Почему вы заговорили другим голосом? И вообще кто это говорит?

And it was a silly thing to ask, for no matter what my impression might have been, no human voice could have changed so completely and abruptly. It had to be two persons.

But the question wasn't answered.

We have hopes,” the voice said, “that you can represent us. You have been highly recommended.”

Вопрос был преглупый: сомневался я там или не сомневался, а никто не может так внезапно и резко менять голос. Конечно же, со мной говорили два разных человека.

Но вопрос мой остался без ответа.

— Мы надеемся, что вы можете выступать от нашего имени, — продолжал голос. — Вас рекомендуют наилучшим образом.

“In what capacity?” I asked.

“Diplomatically,” said the voice. “I think that is the proper...”

“But I'm no diplomat. I have no...”

— А в качестве кого я должен выступать?

— В качестве дипломата, — сказал голос. — Кажется, это самое точное определение.

— Но я не дипломат. Я этому не учился и не умею...

“You mistake us, Mr Carter. You do not understand. Perhaps I should explain a little. We have contact with many of your people. They serve us in many ways. For example, we have a group of readers...”

“Readers?”

— Вы нас не поняли, мистер Картер. Совершенно не поняли. Видимо, нам следует кое-что разъяснить. Мы уже установили контакт со многими вашими земляками. И они оказывают нам различные услуги. Например, у нас есть чтецы...

— Чтецы?

“That is what I said. Ones who read to us. They read many different things, you see. Things of many interests. The Encyclopaedia Britannica and the Oxford dictionary and many different textbooks. Literature and history. Philosophy and economics. And it's all so interesting.”

“But you could read these things yourself. There is no need of readers. All you need to do is to get some books...”

— Именно. Те, кто для нас читает. Понимаете, они читают самые разные тексты. Из разных областей. Британская энциклопедия, Оксфордский словарь, всевозможные учебники и руководства. Литература и история, философия и экономика. И все это в высшей степени интересно.

— Но вы и сами можете все это прочитать. Зачем вам чтецы? Нужно только достать книги...

The voice sighed resignedly. “You do not understand. You are springing at conclusions.”

“All right, then,” I said, “I do not understand. We'll let it go at that. What do you want of me? Remembering that I'm a lousy reader.”

В трубке покорно вздохнули:

— Вы нас не поняли. Вы слишком спешите с выводами.

— Ну, ладно, — сказал я. — Я вас не понял. Пусть так. Чего же вы от меня хотите? Имейте в виду, читаю я прескверно и безо всякого выражения.

“We want you to represent us. We would like first to talk with you, so that you may give us your appraisal of the situation, and from there we can...”

There was more of it, but I didn't hear it. For now, suddenly, I knew what had seemed so wrong. I had been looking at it all the while, of course, but it was not until this moment that a full realization of it touched my consciousness. There had been too many other things—the phone when there should have been no phone, the sudden change of voices, the crazy trend of the conversation. My mind had been too busy to grasp the many things in their entirety.

— Мы хотим, чтобы вы выступали от нашего имени. Прежде всего мы хотели бы с вами побеседовать, услышать, как вы оцениваете положение, а затем можно было бы...

Он говорил что-то еще, но а уже не слушал. Вдруг до меня дошло, что же тут неладно. То есть, конечно, это все время было у меня перед глазами, но как-то не доходило до сознания. И без того на меня свалилось слишком много неожиданностей: невесть откуда опять взявшийся телефон, хотя телефон у меня только что сняли, и внезапно меняющиеся голоса в трубке, и этот дикий, непонятный разговор... Мысль моя лихорадочно работала и не успевала охватить все в целом.

But now the wrongness of the phone punched through to me and what the voice might be saying became a fuzzy sound.

For this was not the phone that had been on the desk an hour before. This phone had no dial and it had no cord connected to the wall outlet.

“What's going on?” I shouted. “Who am I talking to? Where are you calling from?”

Но тут меня будто ударило — а ведь телефон какой-то не такой! — и я уже не разбирал слов, все слилось в невнятное жужжанье. Аппарат совсем не тот, что стоял час назад у меня на столе. У него нет диска и нет провода, который соединял бы его с розеткой на стене.

— Что такое? — закричал я. — Кто это говорит? Откуда вы звоните?

And there was yet another voice, neither feminine nor male, neither businesslike nor sweet, but an empty voice that was somehow jocular, but without a trace of character in the fibre of it.

“Mr Carter,” said the empty voice, “you need not be alarmed. We take care of our own. We have much gratitude. Believe us, Mr Carter, we are very grateful to you.”

Тут послышался новый голос, не поймешь, женский или мужской, не деловитый и не вкрадчиво нежный, а странно безличный, словно бы чуточку насмешливый, но лишенный какой бы то ни было определенности.

— Напрасно вы так встревожились, мистер Картер, — произнес этот безличный голос. — Мы очень заботимся о тех, кто нам помогает. Мы умеем быть благодарными. Поверьте, мистер Картер, мы вам очень благодарны.

“Grateful for what?” I shouted.

“Go see Gerald Sherwood,” said the emptiness. “We will speak to him of you.”

“Look here,” I yelled, “I don't know what's going on, but...”

— За что?!

— Навестите Джералда Шервуда, — сказал безличный голос. — Мы побеседуем с ним о вас.

— Слушайте! — заорал я. — Я не понимаю, что происходит, но...

“Just talk to Gerald Sherwood,” said the voice.

Then the phone went dead. Dead, completely dead. There was no humming on the wire. There was just an emptiness.

“Hello, there,” I shouted. “Hello, whoever you may be.”

But there was no answer.

— Поговорите с Джералдом Шервудом, — повторил голос.

И телефон заглох. Как отрезало. Не было смутного гуденья, не ощущалось, что где-то там по проводам идет ток. Все глухо и пусто.

— Эй! — кричал я. — Эй, кто там!

Никакого ответа.

I took the receiver from my ear and stood with it in my hand, trying to reach back into my memory for something that I knew was there. That final voice—I should know that voice. I had heard it somewhere. But my memory felled me.

I put the receiver back on the cradle and picked up the phone. It was, to all appearance, an ordinary phone, except that it had no dial and was entirely unconnected. I looked for a trademark or a manufacturer's designation and there was no such thing.

Я отвел трубку от уха и, не выпуская ее из рук, мучительно шарил в памяти. Этот голос, что говорил последним... словно бы он мне знаком. Где-то когда-то а его слышал. Но где? Когда? Не помню, хоть убей.

Я опустил трубку на рычаг и взял аппарат в руки. С виду самый обыкновенный телефон, но без диска и ни признака проводов и контактов. Я осмотрел его со всех сторон — ни фабричной марки, ни имени фабриканта, ни адреса фирмы не оказалось.

Ed Adler had come to take out the phone. He had disconnected it and had been standing, with it dangling from his hand, when I'd gone out for my walk.

When I had returned and heard the ringing of the phone and seen it on the desk, the thing that had run through my mind (illogical, but the only ready explanation), had been that for some reason Ed had reconnected the phone and had not taken it. Perhaps because of his friendship for me; willing, perhaps, to disregard an order so that I could keep the phone. Or, perhaps, that Tom Preston might have reconsidered and decided to give me a little extra time. Or even that some unknown benefactor had come forward to pay the bill and save the phone for me.

Только сегодня Эд Адлер снял у меня телефон. Он перерезал провода, и, когда я уходил из конторы, он стоял тут, держа аппарат на весу.