Владимир Забудский - Путь к звёздам

Саша промолчала некоторое время, прежде чем спросить:

— «Лиам» — это тот самый искин, которого она разрабатывала с детства?

— Я не знаю, Саша. Этот вопрос мне уже задавал Энди незадолго до…

Произнеся имя погибшего внука, бабушка вдруг сбилась с мысли, всхлипнула и крепче прижала к себе Сашу.

— Боже, бедный наш Энди! Как же жаль, дорогая, что тебя не было на годовщине его смерти. Ты была очень нужна нам и своему дяде. Ведь, кроме тебя — у нас больше никого не осталось.

Ощутив укол вины, всю глубину и остроту которого мог бы понять лишь того, кто знал истинные обстоятельства гибели её кузена, Саша ласково погладила плачущую старуху по платку, прикрывающему остатки седых прядей, и прошептала:

— Прости, что не была рядом.

— Тебе не за что просить прощения. Я же понимаю, какое важное и ответственное у тебя дело. Вижу, что ты и так едва держишься под грузом всего, что ты на себя навалила. Я ведь слышала той ночью, как ты закричала, милая, проснувшись от кошмара. А все эти назойливые дроны, норовящие заснять, как ты, извини за выражение, снимаешь трусы! Это просто возмутительно, что они даже в последние твои дни на нашей Земле не желают оставить тебя в покое!..

— Ты считаешь, что я зря лечу? — внезапно для самой себя спросила Тёрнер.

— Зачем ты спрашиваешь это у своей старой бабки, Саша? Ведь то, что я тебе отвечу, уже всё равно не имеет значения, — со свойственной ей мудростью и рассудительностью ответила Лара. — Всё, чего я хочу — это чтобы ты была счастлива. Я была бы безумно рада, если бы ты нашла счастье, обретя дом, создав семью, дав жизнь детям — так же, как обрела его я и миллиарды других людей на Земле. Но Господь уготовил каждому свой путь к счастью. И если тебя Он избрал, чтобы ты первой ступила на неизведанные доселе земли, то мне остаётся лишь гордиться, и молиться Богу, чтобы ты обрела свой настоящий дом там, вдалеке.

Не переставая обнимать бабушку, Саша ощутила, как ей на глаза наворачивается слеза.

— Иногда мне кажется, что я сделалась одержимой. Такой же, как была мама. Что я, на самом деле, сама не знаю чего я хочу, куда и от чего бегу, — призналась она, как на духу.

— Не говори так, Саша. Ни о себе, ни о ней. Твоя мама была очень хорошим человеком. И ты — хорошая, добрая девочка. Вы непохожи. Но у вас есть общая черта: ваша жизнь подчинена светлой и прекрасной мечте. Кто вправе осуждать вас за это? Я лишь хочу, чтобы ты берегла себя, родная моя, ценила и любила. Помнила, что твоя жизнь — это бесценный дар небес. Ты обещаешь мне это?

— Обещаю.

Некоторое время они молчали, окунувшись в трепетную атмосферу единения, установившуюся в этой тихой комнате, тактично укрывшей своим полумраком текущие по лицам обеих женщин слёзы. Наконец бабушка, первой взяв себя в руки, серьёзно молвила:

— Я знаю, что говорят о «Лиаме», Саша. И знаю, что думала о нём Лианна.

— А что думаешь ты? — поинтересовалась Тёрнер, удивившись, что задаёт старой домохозяйке вопрос, на который не смогли однозначно ответить ведущие в мире айтишники.

— Думаю, что разум — это дар Божий. И лишь Всевышний способен дать его или отнять. Некоторые вещи остаются неизменны, как бы далеко ни шагнула наша наука. Люди — не боги. И не в наших силах создать бессмертную душу. Даже когда речь о таких гениальных людях, как твоя мама. И её воображаемый друг, который был ей ближе всех настоящих, всё равно остаётся воображаемым.

— Но знает ли об этом он сам?

— Если нет — это печальная трагедия. И мне жаль его настолько, насколько может быть жаль машину.

Их молчание, на этот раз преисполненное задумчивости, длилось ещё некоторое время, прежде чем бабушка засуетилась и прокряхтела:

— Я дам тебе всё, что передала тогда нашему бедному Энди. Все её рабочие записи и личные дневники, которые я все эти годы хранила. Надеюсь, это поможет тебе понять, с чем вы имеете дело.

— Спасибо тебе. Это мне пригодится.

— Саша, пожалуйста, запомни одну вещь. Если твоя мама и совершала в жизни ошибки, то она делала это не со зла. Если сможешь — помоги их исправить. Уверена, что она бы этого хотела.

— Знаю, ба. Я обещаю, что постараюсь.

Двенадцать дней спустя…

Комплекс корпорации «Terra Nova». Алкантара, штат Мараньян, Бразилия.

Корпус «А», 5 этаж. Центр астромедицины.

5 января 2127 года. 19:10 по местному времени (22:10 по Гринвичу)

— Уверена, что не хочешь пойти домой отоспаться? — заботливо спросила Эмма Гоффман, главный медик проекта «Пионер: Экспансия», обращаясь по видеосвязи к более молодой коллеге, к которой за годы работы успела привыкнуть. — Уверяю, мы тут и без тебя справимся.

Эмма была права. В Центре астромедицины проекта «Пионер: Экспансия» работали свыше трёхсот штатных сотрудников, включая по меньшей мере сотню докторов медицины. И это не считая тысяч сторонних специалистов, которые периодически привлекались для различных консультаций и исследовательских программ. При этом лишь двадцать врачей, включая Джилл Капур, были включены в состав экспедиции. И уж они-то имели сейчас полное право отдыхать.

В обычной ситуации Джилл не отказалась бы от такого предложения. Но сейчас ей, наоборот, хотелось занять себя рабочей рутиной. Может, тогда в голову будет лезть поменьше мыслей в духе «О, Боже, что я делаю?! Да мы там все погибнем!», вполне естественных за двое суток перед отлётом.

— Не переживай за меня. Мне скоро предстоит очень долгий сон, — отшутилась она.

Несколько часов назад она прибыла в Алкантару одним из спецрейсов из Рио, где за день до этого завершилась серия мероприятий, посвященных грядущему старту «Пегаса». Эти торжества не уступали размахом открытию Олимпиады, и так же широко освещались в информационном поле.

Политики и корпорократы с их напыщенными речами, шоу с участием звёзд эстрады мирового масштаба, голографические спецэффекты, фейерверки, огромные толпы празднующих людей на улицах, манифестации различных фриков, полицейское оцепление, сообщения о готовящихся терактах — всё, что приличествует чествованию отбытия Homo Sapiens в первое межзвёздное путешествие, вчера в Рио было. Завершила вечер грандиозная по масштабам закрытая корпоративная вечеринка, под которую был снят весь отель «Атлантик», принадлежащий холдингу «Gizu Projects», на три тысячи человек из числа персонала и друзей проекта. По подсчётам репортёров, ссылающихся на анонимных инсайдеров, на корпоративе присутствовали по меньшей мере четыре десятка миллиардеров и семь глав государств. При этом, в кои-то веки, в центре всеобщего внимания были вовсе не они, а 240 членов межзвёздной экспедиции, включая Джилл Капур.

Ту самую Джилл, которая до июня 2120-го довольствовалась жизнью Киры, танцовщицы из виртуальной вселенной «Город грехов», обращая мало внимания на судьбу своего разжиревшего земного тела. Женщину, чья судьба не интересовала никого, за исключением матери и пары-тройки друзей, оставшихся с тех времён, когда она ещё принадлежала этой реальности. Которая не планировала ничего менять в своей жизни, и вряд ли изменила бы, если бы судьба случайно не забросила её домой к Саше Тёрнер именно в тот день, 10-го июня 2120-го. «Наверное, моя матушка не так уж глупа, когда говорит о карме» — вынуждена была признать Джилл.