Владимир Забудский - Путь к звёздам

Она была ещё слишком молода, слишком неопытна, а её мотивация была недостаточно сильной. Она держалась бодрячком, пока надо было ходить на демонстрации, выкрикивать лозунги, в редких случаях отхватывать по заднице электрошокером либо получать безболезненный временно парализующий заряд. Но столкнувшись с настоящими проблемами, когда вокруг свистят пули и гремят взрывы, а рядом умирают люди — сразу расклеилась.

— Чего ты молчишь, Сай, чёрт бы тебя побрал?! — сорвавшись и топнув ногой, требовательно спросила Эми.

— Да тише ты, — прошептал плетущийся последним Анатолий Губский.

Прислушавшись к его тяжелому дыханию и хриплому голосу, Сай остановился. Анатолий, несмотря на заурядную внешность доброго круглолицего славянского дядечки, был крепким и выносливым мужиком, прошедшим жестокую закалку, которую выдержал бы не каждый. Он никогда ни на что не жаловался. Если он начал замедлять шаг и дышал так тяжело — значит, дела действительно были плохи.

В отличие от Эми, в отношении Анатолия у Сая не было и тени сомнений, что он будет держаться до самого конца. Он принадлежал к одному из ранних поколений клонов. Его произвели на свет в Китае, на родине индустрии клонирования, в 2080-ом, по заказу состоятельного дальневосточного бизнесмена, достаточно близкого к властным кругам, чтобы суметь тайно провести в страну клонированного ребёнка и оформить ему липовое свидетельство о рождении.

Бизнесмен с супругой потеряли единственного сына в результате несчастного случая, а иметь новых детей не могли. Создание копии их собственного погибшего отпрыска на базе замороженных клеток показалось им лучшим выходом, чем усыновление чужого. Не подозревая о тайне своего появления на свет, Анатолий, которого родители выдавали за своего второго ребёнка, якобы рождённого естественным путём, прожил вполне счастливые 19 лет, прежде чем могущественные недоброжелатели его отца, который полез на старости лет в политику, не решили использовать его как оружие. Раскрытие правды о происхождении Анатолия повлекло за собой арест его отца, которому грозило длительное заключение, и помещение самого Анатолия в «центр временного содержания продуктов клонирования человека» на Камчатке. Там он провёл 12 лет — до тех пор, пока его страна наконец не выполнила решение Международного суда по правам человека, запрещающее лишать свободы клонов, не совершавших никаких уголовных преступлений. К тому времени, как Анатолий был освобождён, его родители уже умерли, а местные законы всё ещё не позволяли ему претендовать на наследство. Последовали долгие скитания по миру, которые в итоге привели его в ряды «The Same».

— Делаем привал, — распорядился Сай, и, не обращая внимания на Эми, шагнул к Анатолию. — Как ты, друг?

— Всё в порядке. Не надо из-за меня останавливаться. Я могу идти.

Вид бедняги не соответствовал его оптимистичным заверениям. Сбросив рюкзак, отложив свою винтовку и опершись о стенку пещеры, он бессильно сполз по ней вниз, приняв сидячее положение.

— Сейчас я на тебя взгляну, — пообещал Сай.

Он очень аккуратно поставил на землю неподалёку тяжелый на вид металлический контейнер, похожий на те, в которых перевозят замороженные органы, предназначенные для трансплантации. На цифровом табло контейнера отображались несколько цифр и динамичных графиков, некоторые из которых могли вызвать беспокойство, если понимать, что они значат. Но о них он подумает потом.

— Посвети мне, Эми, — велел он, присаживаясь на корточки перед Анатолием.

Возмущенно засопев из-за того, что Сай проигнорировал все её настойчивые вопросы, а теперь командует как ни в чём не бывало, девушка, тем не менее, подчинилась. В свете её фонаря замотанная окровавленным бинтом рана в верхней левой части груди Анатолия, около плеча, стала видна отчётливо. Сфокусировавшись на ней, продвинутые оптические импланты Сая начали воспроизводить в его дополненную реальность данные, которые ему очень не нравились.

— Позволь мне взглянуть, друг.

— Да это пустое, Сай. Царапина, — покачал головой Анатолий, но, когда Сай начал разматывать бинт, сцепил зубы, чтобы не застонать от боли.

Примерно часов семь-восемь назад, едва оказавшись в этих пещерах и убедившись, что их тут не преследуют, они наспех обработали и перевязали рану. Кровотечение удалось остановить. Но этого было недостаточно. По всей видимости, пуля сломала ключицу и застряла где-то около неё, причиняя Анатолию сильную боль при движении и вызывая риск развития заражения крови. Вытащить её без хирургических инструментов было невозможно.

— Как там, порядок? — поинтересовался Анатолий, прикрыв глаза и устало прислонив голову к холодной стенке пещеры, пользуясь выдавшейся минуткой отдыха.

Анатолий не был военным, а сжатая импровизированная подготовка, которую они провели перед операцией, не могла превратить его в полноценного бойца. В теле Сая находилась модификация системы кровообращения от китайского производителя «Jishu», которая уменьшала кровотечение из открытых ран и ускоряла их заживление. Был он оснащён и продвинутым синтетическим усилителем иммунной системы от «Sino», который в значительной степени уменьшал вероятность заражения крови. Получи Сай такое же ранение — он бы точно выжил. Но у Анатолия подобных преимуществ не было.

— Тебе нужно в госпиталь, — честно ответил ему Сай.

— Да не волнуйся ты. На мне всё заживает, как на собаке. Я пойду дальше. Силы у меня ещё есть.

Нахмурив лоб, Сай достал из рюкзака походную аптечку и сосредоточенно выполнил то, что мог — нанёс на входящее пулевое отверстие антибактериальную мазь, заменил повязку и сделал Анатолию ещё один внутримышечный укол болеутоляющего. Всё это время Эмили топталась рядом, нервно покусывая губу и притоптывая ногами.

— Анатолию нужен врач, Сай, — наконец констатировала она. — Это ещё одна проблема в дополнение к и без того полной заднице, в которой мы находимся! Ты не хочешь наконец об этом поговорить?!

— Да, — пробормотал он, не глядя на неё. — Всего через минуту.

Аккуратно похлопав по здоровому плечу Анатолия, который прикрыл веки и засопел, погруженный в приятную полудрёму после укола, Сай подлез поближе к контейнеру, который он только что поставил на землю, и склонился над ним, почти уткнувшись носом в толстое герметичное стекло. Картина, которая открывалась под таким ракурсом, внушала изумление, ужас и жалость, и вряд ли бы оставила безучастным даже очень чёрствого человека.

В контейнере находился крохотный младенец, выглядящий не старше пары-тройки месяцев. Это была девочка. Но распознать в ней живого человека было сложно. Бедняжка была густо облеплена датчиками, проводящими различные измерения, и обвита клубком трубок разного диаметра. Трубки проникали во все отверстия, какие только были видны на маленьком тельце, включая и такие, которых на теле человека не должно было быть. По ним мерно текли жидкости, которые откачивались из её организма, и питательные растворы, которые в него вливались. Казалось невозможным, что маленький человечек, находящийся в столь жутком состоянии, жив. Но стоило Эми, склонившейся над контейнером, случайно направить луч своего фонаря на крышку — как маленькая ладошка упёрлась в стекло.