Франсуа Баранже - Спаситель мира [litres]

Когда приступ безудержного веселья прошел, атмосфера заметно разрядилась. Танкред вытер выступившие на глазах слезы и сказал:

– Я рад, что вы пригласили нас, Тан’хем. Потому что существует одна неразрешимая для нас загадка, на которую вы могли бы пролить свет, и я никогда не простил бы себе, если бы уехал, так и не задав вам вопроса…

– Святилище.

Танкред удивленно вскинул брови:

– Как вы догадались?

– Потому что именно это интересовало первых людей, прибывших к нам, тех, которые опередили вас на несколько лет .

– Христианских миссионеров?

– Да, именно так они себя называли .

– И что вы им сказали о святилище?

Старый атамид помолчал несколько секунд, после чего склонился над чашей, где дотлевали шарики ук’тиса, и ладонью подогнал дым к лицу, чтобы глубже его вдохнуть. Когда он снова мысленно заговорил, в его голосе не осталось и следа веселости.

– Правду. Мы просто сказали им правду. Для нас это здание просто какой-то древний памятник. Нам неизвестно, когда оно было построено. Мы только знаем, что очень давно его возвели в память одного из наших предков .

Танкред был изумлен. Должен признать, я тоже.

– Какой-то древний памятник? – поразился мой друг. – А этот крест над фронтоном? Это все же особенный символ. Кстати, ни на каком другом вашем здании нет ничего подобного. Он же должен для вас что-то значить?

– Ничего. Ничего он не значит. Мы забыли, кто воздвиг этот памятник или святилище – как бы вы его ни называли, – и никто не сможет вам сказать, откуда там взялся крест. Для людей этот символ, по-видимому, имеет огромное значение, но для любого атамида он просто украшение. Ничего больше .

Наше изумление все росло. Тан’хем помрачнел.

– Мне совсем не нравится этот разговор. Вы реагируете на мои ответы точно так же, как люди из первой миссии .

– Вы встречались с ними? Лично?

– Я присутствовал при встрече их делегации с нашим Советом мудрецов .

– А сами вы с ними говорили? – спросил я.

– Нет, я только присутствовал на собрании мудрецов Ук’хара – того города, который вы сочли столицей и тем не менее разрушили, – когда их делегация пришла на встречу с нами. Как и вы, они прежде всего захотели узнать, почему там этот крест, и, как и вы, никак не могли понять, что для нас он ничего не значит. Когда они попросили разрешения зайти в святилище и посмотреть, что там внутри, мы позволили. Не было никаких причин возражать. Всего лишь какая-то забытая могила. К сожалению, для них это оказалось ужасным потрясением. Они вышли оттуда в ужасе. Никто из нас не понял, что привело их в такое состояние. Их мысли были как ра’фтах, песчаные бури-пожирательницы .

– И вы действительно не знаете, кто покоится в святилище? – настаивал Танкред.

– Ну конечно нет, иначе мы бы им сказали. Это могила, значит там должен покоиться атамид, но она слишком древняя, чтобы знать, кто именно. На Акии множество забытых могил. Даже в пустыне их полно! Но для людей это казалось настолько важным, что собрание решило помочь им найти ответы, иначе их поиск оказался бы тщетным. А для атамида нет ничего хуже бесплодного поиска. Мы подумали, что, может быть, Юс’сур окажется в состоянии помочь пришельцам обрести внутренний мир .

Пришла моя очередь подтолкнуть старого атамида:

– Юс’сур? Он мудрец?

– Он мудрейший из мудрецов и древнейший из древних. Юс’сур – старейшина атамидов. Никто на Акии не обладает таким знанием, как он. Поэтому мы предложили миссионерам встретиться с ним. Человеческие вожди согласились, и пятеро из них ушли с нашими проводниками в горы, где живет Юс’сур. В человеческой делегации были только воины. Очевидно, ни одному мудрецу, – (я так понял, что он имел в виду ученых) , – с которыми мы общались, не было позволено войти в группу. Отголоски мыслей этих пятерых были тошнотворны. Все наши мудрецы это чувствовали. Однако не нам судить о вождях других народов. Я сам чуть было не попросил собрание прервать контакт с ними и не вести их к Юс’суру, но воздержался из тех же соображений. Какая чудовищная ошибка! Сегодня как никогда я сожалею, что не прислушался к своей интуиции .

На последних словах голос Тан’хема сорвался. Он сидел с опущенной головой. Тяжело дался ему этот рассказ. Ни я, ни Танкред не проронили ни слова. Мы слишком боялись прервать его как раз в тот момент, когда добрались до сути проблемы.

– Когда они вернулись после разговора с Юс’суром, их разум был еще чернее, чем прежде. Никто не знал, что сказал им мудрейший из мудрецов, и никто не осмелился спросить. Без всяких объяснений они вернулись в свой лагерь, разбитый в нескольких километрах от Ук’хара. На следующий день наши наблюдатели принесли новость, в которую трудно было поверить: в ту же ночь все люди были убиты своими собственными солдатами. Та горстка людей с отравленными душами, та самая, которая встречалась с Юс’суром, методично перебила своих, а потом направилась в Белые горы, на запад. Возможно, они там скрывались, потому что больше мы их не видели. Хотя мы испытывали глубочайшее презрение к этим солдатам без чести, преследовать их мы не стали. Это не наше дело. Но возможно, следовало бы? Может, тогда Бич человеческий не обрушился бы на нас. Этого мы никогда не узнаем и будем корить себя до конца наших дней .

Мы почувствовали себя раздавленными.

Все гражданские, которые прибыли сюда, чтобы разведать и засеять считавшийся девственным новый мир, были уничтожены своими же. Но по правде сказать, чему тут удивляться? Еще одна подлость, совершенная войсками НХИ. Капля низости в океане мерзости.

– Паршивые псы! – не сдержался Танкред.

Он резко встал, дрожа от ярости.

– И это только первый камень в нагромождении лжи, потребовавшейся для того, чтобы привести на Акию миллион человек и наказать атамидов за преступление, которого они не совершали!

– Мы не только никогда не совершали этого преступления, – сказал Тан’хем, – но вдобавок нас никогда даже не просили отдать это место. Вы сказали, что эта война имеет цель захватить святилище, но ведь мы не удерживали его. Если люди хотели отправлять в нем свой культ, достаточно было попросить .

Танкред убежденно кивнул:

– Я в этом уверен, Тан’хем. Теперь, когда я знаю вас, у меня нет никаких сомнений.

И после некоторого колебания добавил:

– Солдаты… да что я такое говорю, преступники в бегах , укрывшись в горах, наверняка ждали армию крестоносцев, а потом, после ее высадки, тайком пришли в Новый Иерусалим, чтобы присоединиться к своим хозяевам, и… – Лицо Танкреда застыло, словно его посетило озарение. – Вот черт! Теперь я знаю, почему лицо того офицера показалось мне знакомым!