Франсис Карсак - Робинзоны космоса [сборник litres]

– Не беспокойся, товарищ, – усмехнулся Жюль. – Зверь, который так свистит, – что-то вроде лягушки величиной с кулак. Опасных животных в окрестностях не водится. Ну вот мы и пришли.

Войдя в хижину, Лапрад опустил Макгрегора на незаправленную кровать. В бревенчатой лачуге была лишь одна комната с большим почерневшим камином (должно быть, зимы здесь выдавались холодные), парой колченогих стульев, расшатанным столом да кучей поистрепавшихся книжек. Пока Жюль смывал с лица шотландца кровь, Тераи пролистал некоторые из них: труды по практической геологии и рудному делу, романы – все это на пяти или шести языках.

– Мак говорит на всех этих языках?

– Да, и еще на языке стиков. Единственный, кто говорит на нем бегло. Я вот могу связать несколько слов, не больше. Это не так просто!

Макгрегор определенно был человеком образованным.

Тераи вспомнил былую жизнь в Океании, ставшей приютом всех, чьи мечты оказались разбиты: вышедших в отставку капитанов, писателей, людей, пытавшихся сбежать от своего прошлого… или же приплывавших туда в поисках рая, но находивших там людей.

– Ты вроде говорил, что он инженер?

– Да, и был первым директором, до Старджона. До того, как запил.

– Как он?

– Скоро придет в себя. У Ван Донгена преподлые… были преподлые удары. До чего же здорово, что можно говорить о нем в прошедшем времени!

– Вы так его ненавидели?

– Он был той еще сволочью, Лапрад! Сволочью на службе у человека, который думает лишь о прибыли и не знает сострадания. Да ты и сам сможешь убедиться… А ты здесь зачем?

– Устал от Земли и населяющих ее безумцев.

– Здесь их тоже хватает. На какой срок у тебя контракт?

– На год, с правом продления.

– На год! Видать, им позарез нужен хороший геолог, а взять их особо негде. Работать на ММБ – это тебе не семечки щелкать, Лапрад. Все, что они печатают в своих рекламных брошюрах, – полная брехня, от первой до последней строчки. «Иди или подохни» – вот их девиз, но правильнее было бы «или» заменить на «и»: так оно нередко и выходит!

– Что ж, посмотрим.

– Похоже, ты можешь за себя постоять, но… А! Наконец-то Мак оклемался.

Старик попытался распрямиться на кушетке, но Жюль ему не позволил.

– Где я? Что случилось? О! Моя голова…

– Ты случайно толкнул Голландца, и он как следует начистил тебе харю. А когда Лапрад пожелал вступиться, попытался врезать и ему. Но тут он малость просчитался и сам в два счета оказался на полу. Тогда ему вздумалось поиграть ножом, и лев Лапрада его прикончил.

– Прикончил? Ах да, Лапрад! Человек судьбы! Я знал, что ты должен явиться, но не знал точной даты. В жизни всего не запомнишь… И вот теперь за мной должок, а жить-то всего полгода осталось. Горы Судьбы! Иухи, или стики, как вы их называете, это знают. И умирают от этого. Голос мне все объяснил!

Он снова упал на постель и умолк. В хижину поспешно вошел человек:

– Ну, что тут у нас еще? Снова Ван Донген изволит шутить? Да когда же это прекратится?

– Уже прекратилось, доктор. Вам больше не придется выхаживать жертв этого скота. Лапрад, познакомься: доктор Вертес, друг бедных изыскателей.

Доктор Вертес оказался высоким и худощавым мужчиной. Остроконечная бородка и косоватые глаза придавали ему какой-то дьявольский вид. Он уставился на Тераи:

– Хм, да вы в прекрасной физической форме! Метис, полагаю?

– Да, и горжусь этим.

– Гордиться тут нечем, впрочем, и стыдиться нечего! Осмотрю-ка я лучше больного. Хм, ничего серьезного. Если бы не пил как свинья, прожил бы лет сто и без гериатров! Можете идти, я за ним присмотрю.

Когда они вернулись в столовую, волнение еще не улеглось. Труп Голландца убрали, но на паркете все еще виднелись буроватые пятна. Их встретили здравицами, дружескими похлопываниями по плечу, предложениями выпить. Вызванная на подмогу Энн, стоя за стойкой, не сводила с Тераи восхищенных глаз. Смутившись, он заявил:

– Послушайте, друзья! Я хотел бы пообедать спокойно. Я голоден и устал. Так что, будьте добры, оставьте меня. Мы еще увидимся.

Они с Лео пообедали в небольшом закутке – обслуживавшая его Энн вспыхивала каждый раз, когда он обращался к ней, – а затем поднялись в отведенную им комнату. Лео прошелся по ней, а потом лег поперек порога.

– Что, Лео, не преисполнился доверием? Возможно, ты прав, хотя, думаю, этим вечером нам ничто не грозит. Возможно, позднее, если то, что мне тут рассказали, – правда.

На следующее утро Старджон принял Тераи более чем холодно.

– Итак, едва появившись, вы и ваш лев убиваете моего человека, одного из лучших! О, я знаю, что он был не прав, когда вышел из себя и помешал вам поднять этого алкаша. Не прав он был и в том, что схватился за нож. Ваше счастье, что столько народу свидетельствует в вашу пользу, Лапрад. Иначе вы уже сидели бы за решеткой, ожидая ближайшего звездолета, летящего на Землю. Но оставим это: что было, то было. Сейчас же займитесь картой. До сих пор из-за отсутствия настоящего геолога мы работали, полагаясь только на опыт изыскателей. Они обследовали лишь поверхностные рудные выходы вдоль сбросов плато Вира и ущелий, расположенных у реки Бероэ.

Подойдя к висевшей на стене карте, Старджон указал на различные места, обозначенные там флажками.

– В вашем распоряжении будет топографическая карта масштаба один к пятидесяти тысячам, составленная по данным аэрофотосъемки и докладам изыскателей. Изучите карту как следует: в ее основе лежит множество наблюдений, вот только не лучшим образом интерпретированных. Я рассчитывал, что Ван Донген поможет вам с этим, а вы взяли и убили его. Что ж, разбирайтесь теперь сами.

– Я возьму в помощники Жюля Тибо. Но как работает наша система? Я полагал, что всеми изысканиями занимается только ММБ, но некоторые изыскатели вчера говорили об индивидуальных заявках.

– Неужели? В действительности никаких индивидуальных заявок не существует. Люди у нас получают зарплату – раз в месяц. Если кто-то находит многообещающее месторождение, он ставит заявочный столб от своего имени и после должной и тщательной верификации получает бонус, иногда немаленький. Вот это и называют индивидуальными заявками.

– Понятно. На какой штат я могу рассчитывать?

– У вас будет три чертежника-картографа. Что касается изыскателей, можете взять кого угодно. Единственное, что мне требуется, – это результаты. Ваш кабинет – номер шестнадцать, в конце коридора. И чтобы ваш лев не попадался мне под ноги!

На протяжении нескольких недель Тераи работал как одержимый, даже по вечерам унося материалы к себе, в бревенчатую хижину. Жилище было простым, но удобным: спальня, ванная, кабинет и кухня, которой Тераи пользовался редко, предпочитая питаться в столовой. Он познакомился уже почти со всеми членами земного сообщества Офира II, что оказалось несложно, так как его население не превышало трехсот человек, в большинстве своем мужчин, хотя были и супружеские пары с детьми, и даже незамужние женщины. Лео быстро обзавелся друзьями среди ребятни, а когда, на десятый день, он догнал и убил «горного волка», спустившегося с плато и утащившего грудничка, то приобрел подруг и среди матерей этих детишек.