Джек Уильямсон - Зеленая девушка

— Будьте осторожны! Рабы Мутона! Они могут быть живы! До тех пор, пока они дышат, Властитель Пламени управляет ими!

Я вновь включил генераторы, и омнимобиль пополз вниз по склону холма через фиолетовые заросли. Через несколько минут мы наткнулись на обломки серебряного шара, бесформенную груду металла, оплавленную и смятую. Обломки лежали на поляне, среди расщепленных и обожженных деревьев, зловеще сверкая в сиянии багровых небес.

Я остановил машину, мы вышли и подошли к разбитому воздушному кораблю. Он был футов сорок в диаметре. Мы потратили несколько минут, глядя на него с разных ракурсов, а затем Сэм и я полезли в хитросплетения погнутых балок и смятых листов обшивки.

Механизм был слишком разрушен, чтобы понять, как он работал. Но Сэм подумал, что оболочка несла резервуары воды, которой путем растворения в ней оранжевого газа была придана отрицательная масса. Двигатель, сообщавший машине горизонтальную скорость, был ионным, электрореактивным и работал на гелии. Чудовищный атомный дезинтегратор был разрушен слишком сильно, чтобы разобраться в его устройстве. Я наткнулся на тело человека, застрявшее между погнутыми балками. Тело было голым. Кожа мертвеца имела зеленоватый оттенок, гораздо темнее, чем у Ксеноры. Телосложение, размер и форма головы указывали на высокое интеллектуальное развитие расы. Мертвец носил на спине металлическую раму. Ныне смятая и погнутая, несомненно, она была прикреплена к его телу еще до аварии. И труп имел такие же лучевые ожоги, как Ксенора, когда мы ее нашли!

Сэм нашел еще одно тело. Он было наполовину сожжено разрядом. Тело имело на спине такую же конструкцию, но с еще одной деталью! Сзади к раме крепилась шестигранная призма из синего металла! Она была шесть дюймов в диаметре и около двух футов длиной!

— Это, должно быть, Огненный Кристалл, о котором говорила Ксенора, хотя я не вижу никакого огня в этой проклятой штуковине! — заметил Сэм.

— Ты думаешь, это генератор токов, превращающих человека в марионетку?

— Может быть. Я не знаю. Это может также быть антенной, или приемником для гипнотических волн Властителя.

— Во всяком случае, это чертовски странно, как и все остальное, что мы нашли здесь… исключая Ксенору.

— Попробуем разобраться с этой штукой на досуге?

Доктор достал плоскогубцы, и мы извлекли призму из спины несчастного. Штуковина оказалась невероятно легкой для металла. Мы забрали её, и поспешили в рощу, чтобы скрыть нашу машину от возможных спасателей, которые могли прибыть на поиски разрушенного корабля. Но Ксенора заверила нас, что лунаки , как она называла летающие растения, довольно часто разрушают корабли Мутона, и судьба этого корабля никого не заинтересует.

ЕЩЕ ТРИДЦАТЬ МИЛЬ мы ехали по лесу, пока не достигли широкой равнины, заросшей травами. В конце концов, мы остановились в роще тонких цветущих деревьев возле прохладного кристального потока. Мы выбрали полянку, укрытую деревьями со всех сторон. Это было мирное местечко, красивое и безопасное. Кроме того, деревья давали укрытие от ветра и жары.

Омнимобиль, казалось, надежно спрятан под массой фиолетовых цветов; и всякий раз, когда мы уставали или чувствовали себя в опасности, мы могли укрыться в уюте его отсеков, за толщей бронеплит.

Честно говоря, я надеялся, что наше пребывание там будет долгим. Я пытался забыть, что угроза гибели висит над Землей. Наша жизнь была простой, и, со своей стороны, я был в высшей степени счастлив. Или не совсем в высшей степени, ибо я не смог выключить совесть. Однако я был доволен передышкой в бурях судьбы. С такой девушкой, как Ксенора для рая нет нужды даже в шалаше. Мы вместе бродили по рощам, собирая крошечные ярко-красные цветы на зеленых лугах, и купались в темных омутах фиолетовой реки. Иногда Ксенора пела мне песни своего народа, творения развитой культуры, которой Лотар когда-то обладал.

И что мне было до судеб Земли, там, наверху? Что мне с того, что мир погрузится в вечную ледяную ночь? Я пытался всё забыть, пытался выключить совесть и раствориться в своем идиллическом счастье. Если океаны замерзнут — здесь по-прежнему будет безопасно! Могли бы мы жить на просторах этой странной земли, независимо от судьбы мира наверху? Её улыбка, её смех стоили больше, чем все тупое и самодовольное человечество верхнего мира!

Тем временем Сэм был погружен в свою работу в лаборатории, изучал призму из синего металла и растил свою «зверушку». Летающее растение продолжало расти и умнеть. Оно всегда было рядом с Сэмом, хлопая над ним зелеными крыльями или неловко семеня за ним на толстых красных щупальцах. Сэм смотрел на странные узоры, бегущие по лепесткам своего любимца, и иногда сообщал ему что-то при помощи жестов. В какой степени они действительно могли общаться, я не знал.

Они всегда ходили на охоту вместе. Маленькое чудовище был ненасытным едоком, требуя свежей дичи каждый день. Огромные звери, похожие на ленивцев, были многочисленны и вялы; было не трудно преследовать их. Сэм приучил «зверушку» таскать винтовку, и вскоре летучее растение в очередной раз доказало свою разумность, самостоятельно подстрелив добычу.

Оно любило Сэма. Однажды, когда они были вместе, оно спасло ему жизнь. Когда сзади на Сэма бросился местный «кабан», Александр вцепился в зверюгу своими щупальцами и, не обращая внимание на собственные травмы, удерживал зверя, пока Сэм не подстрелил его. А еще «зверушка» млела от ласк Сэма и от его старой музыки. Как я говорил, Александр рос очень быстро. В то время когда мы остановились в лесу, он был чуть меньше ястреба. Возможно, на два месяца позже (мы почти не следили за течением времени в этом мире вечного дня) существо выросло настолько большим, что однажды, в игривом настроении, смогло поднять Сэма и пролететь с ним по кругу примерно сто ярдов, принеся его обратно и очень мягко опустив на палубу. Теперь питомец Сэма был размером с человека — не считая громадных крыльев.

В этот период Сэм посвятил много времени исследованию синей призмы, ища в ней ключ к тайнам Властителя Пламени. Я помогал ему, как мог. Металл, очевидно, был сплавом. Анализ показал, что он состоял в основном из алюминия. Там был след металла, который мы не смогли определить. И призма была слегка, очень немного, радиоактивна — возможно, как Сэм мыслил, просто потому, что подвергалась интенсивному облучению.

Плотность призмы была только половиной от плотности алюминия. Это ввело нас в ступор — в призме не было полостей!

Тогда Сэм изучил материал под микроскопом. Он обнаружил, что тот был полон микроскопических пузырьков — полостей, невидимых глазу! В более поздних экспериментах мы обнаружили, что металл был просто губкой из странного сплава заполненной крошечными пузырьками гелия под значительным давлением. Сэм сформулировал теорию о том, что сплав, содержал значительное количество радия; и что альфа-частицы, или ионы гелия, — продукт распада радия, а металл — ловушка для этих альфа-частиц.