Роберт Янг - Дитя Марса

— Из крепости через лес тянется подземелье, где обитает диявол. Одна я не отважилась бы спуститься туда, но с тобой, благородный рыцарь, страшиться нечего.

Мэллори прочел немало Мэлори, чтобы примириться с существованием дияволов, которыми кишмя кишела Британия шестого столетия.

— Но я не могу бросить коня, — предупредил он. — Ему хватит места?

— Без сомнения, сэр. По преданию многие рыцари странствовали через подземелье, дабы в отчаянном бою сразить саксонцев, сарацин и язычников, обложивших замок со всех сторон.

н243

Мэллори переступил порог, девушка следом. Мгновение спустя, повинуясь энцефалокомандам хозяина, в коридоре возник Шальные Деньги. Девушка ойкнула, и к огромному удивлению Мэллори, обняла робоконя за шею.

— Воистину благородный скакун, достойный рыцаря с Погибельного сиденья. — Внезапно она отстранилась, нахмурилась. — О сэр, твой конь холоден как лед.

— Такая порода, — объяснил Мэллори. — Кстати, его зовут Шальные Деньги.

— Воистину, какое странное имя!

— Ничего странного. — Мэллори поднял забрало и мысленно зарекся впредь покупать доспехи без встроенной системы охлаждения. Потом взял копье и повернулся к спутнице. — Ну что, тронулись?

— Твои очи, доблестный сэр… они цвета небесной лазури.

— Какое тебе дело до моих очей? Давай выбираться.

Девушка помедлила, точно размышляя, потом решительно тряхнула головой.

— Следуйте за мной, сэр рыцарь. — С этими словами она устремилась вглубь коридора.

В подземелье вел наклонный спуск, скрытый за вращающейся внутренней стеной. Мерцающий свет факела в руках девушки озарял каменные своды. Подземелье смахивало на пещеру, проточенную горным ручьем, который по-прежнему струился посередине. Однако присмотревшись, Мэллори заметил, что над пещерой изрядно потрудились камнетесы: стены выдолбили так, чтобы ширина по обе стороны ручья составляла не менее метра. Были и другие следы человеческого присутствия — темницы, больше похожие на тесные ниши с насквозь проржавевшими решетками.

Через полсотни ярдов Мэллори остановился.

— Не знаю, зачем мы стираем ноги, если в нашем распоряжении отличный конь, — обратился он к спутнице. — Давай подсоблю тебе забраться в седло, а сам сяду сзади.

Но девушка помотала головой.

— Негоже девице ехать вперед господина. Ты забирайся первым, а я позади.

— Как скажешь. — Громыхая доспехами, Мэллори вскочил в седло и помог девушке вскарабкаться на круп. — Кстати, как тебя зовут?

— Дева Ровена.

— Приятно познакомиться, — галантно произнес Мэллори и энцефалопатировал: — Шальные Деньги, но!

Ехали молча; свет факела вытанцовывал ригодон на голых стенах и сочащихся влагой потолках, мерный цокот копыт тонул в журчании потока. Внезапно в тишине раздался голос Ровены:

— Обнажи свой меч, доблестный рыцарь, диавол вот-вот появится.

— Пока не появился, — справедливо возразил Мэллори.

— О сэр, ждать недолго.

Дабы не огорчать спутницу, Мэллори вытащил меч из ножен.

— Помнится, ты говорила, будто взялась охранять Грааль по собственному желанию. Как же так вышло?

— Внемли, сэр рыцарь, и я поведаю свою историю. Однако сперва выслушай рассказ о сэре Борее Ганском, брате сэра Лионеля… Однажды сэр Боре до полуденного часа скакал по густому лесу королевства Менее, и случилось с ним чудесное приключение. На развилке двух дорог повстречались ему два рыцаря, которые вели сэра Лионеля, его брата, нагого и привязанного веревками к высокому коню, а руки его были скручены перед грудью. Они оба держали в руках тернии и ими хлестали его так жестоко, что кровь бежала по его телу из сотни мест и весь он был залит кровью, спереди и сзади. Но ни слова не произносил он, как подобает мужу благородной души, все терпел, что бы они над ним ни чинили, словно бы и не чувствовал боли. В тот же миг изготовился сэр Боре выступить в защиту того, кто был ему братом. Но взглянул он в другую сторону и увидел там рыцаря, который влек за собою прекрасную даму и хотел затащить ее в самую непроходимую чащу, подальше от взгляда тех, кто станет ее искать. Она же, не терявшая веры, воскликнула громким голосом: «Святая Мария, помоги слуге Твоей!» И только лишь завидела она сэра Борса, как сразу догадалась, что он рыцарь Круглого Стола. И стала она заклинать его: «Ради верности твоей Тому, Кому ты ныне служишь, и ради короля Артура, который, наверное, сам посвятил тебя в рыцари, помоги мне, не допусти моего позора!» Сэр Боре услышал…

— Погоди, — перебил ее Мэллори, охваченный изумлением пополам со всепоглощающим дежавю. — Эта прекрасная дама не ты ли часом?

— Твоя проницательность заслуживает восхищения, доблестный рыцарь. Однако позволь мне закончить. Сэр Боре услышал…

— Минутку, если она это ты, то почему ты ведешь рассказ от третьего лица, а не от первого?

— Не понимаю, о чем…

— Почему ты говоришь «она», а не «я»?

— Иначе не полагается, сэр. Услышал сэр Боре такие ее слова и стал горько убиваться, не зная, как поступить. «Ведь если я брошу в беде брата моего, он погибнет, а на это не согласился бы я за все блага мира. А если я не помогу девице, она будет опозорена и утратит девственность, которую ей уже никогда не вернуть». И, поднявши глаза ввысь, сказал он, плача: «Благий, милосердный Господи Иисусе Христе, Создатель мой! Храни, Господи, брата моего сэра Лионеля, не дай тем рыцарям убить его, я же, из сострадания Тебе и кроткой Деве Марии, заступлюсь за эту девицу». И с тем, изготовившись к бою, крикнул он рыцарю, который был с дамой…

— Тсс! — вдруг прошептал Мэллори. — Я слышал. Пламя ослепительно вспыхнуло, когда Ровена от страха чуть не выронила факел.

— Откуда… откуда шел звук? — пролепетала она.

— С той стороны ручья.

Он тщетно всматривался в пляшущие тени, но увидел лишь чернильную темноту вытесанных углублений. Звук напоминал бряцанье металла о камень и едва различался в грохоте подземного потока. Мэллори даже засомневался, не почудилось ли ему.

— Наверное, воображение разыгралось, — произнес он чуть погодя. — Нет никого, кроме нас.

Теплое дыхание девушки проникало сквозь доспехи и щекотало шею.

— О сэр… а вдруг это диавол рыщет во тьме?

— Глупости! Лучше не отвлекайся и закончи рассказ. Только ближе к сути, хорошо?

— О, конечно… изволь… И крикнул сэр Боре рыцарю, который был с дамой: «Сэр рыцарь, прочь руки от этой девицы — или же почитай себя мертвым!» Тот опустил девицу на землю и изготовился к поединку. Не было у него только копья. Но он загородился щитом и обнажил меч. Ударил его сэр Боре с такою силой, что пробил копьем и щит и панцирь, и вошло оно в левое плечо, и тем ударом поверг он его на землю. А как выдернул из его раны копье, тот от боли лишился чувств. Подъехал сэр Боре к девице и говорит: «Сдается мне, вы избавлены от преследований этого рыцаря?» — «Теперь, сэр, — ответила она, — прошу вас отвезти меня туда, откуда этот рыцарь меня увез». — «Охотно это сделаю». — И он взял коня, на котором приехал поверженный им рыцарь, посадил на него девицу и доставил ее туда, куда она пожелала. «Сэр рыцарь, — сказала она, — вы и сами не знаете, как много вы сделали, ведь если бы я лишилась девственности, пятьсот человек за это лишились бы жизни». — «А кто был тот рыцарь, что завез вас в лесную чащу?» — «Правду сказать, это мой кузен. Я и не подозревала о том, в какие хитрые сети завлек его диавол, а он вчера тайком увез меня от отца моего, тогда как ни я сама, и никто из людей моего отца не питали к нему недоверия. И если бы он лишил меня девственности, он умер бы за грех своей плоти, опозоренный и обесчещенный навеки». Между тем…