Джеймс Прескотт - Обратный отсчет

– То есть мир не сплотился перед лицом общей опасности. Рейган был неправ, — заключила Гэби.

Все невольно улыбнулись этой ссылке на знаменитую речь Рейгана в ООН в сентябре 1987 года, где он рассуждал о том, как быстро человечество забудет о своих мелких разногласиях перед лицом инопланетной угрозы.

— Страж … Израиль… — вступил в разговор Грант. -- Какая разница, кто тут против нас? Главное – не дать все растащить этим любителям пограбить. Надо понимать, что у человечества только два варианта: найти что-то из атинских технологий, что позволит нам или выйти с ними на связь и убедить их оставить нас в покое, или создать оружие, способное их уничтожить, пока они еще не долетели.

– Вы рассуждаете, как вице-президент, – Джек вспомнил сцену в Овальном кабинете.

– Правительство разве не перемещает людей в бункеры? – с надеждой спросил Юджин. – Мы здесь задницы отмораживаем, а наверху люди покупают места на лучших подземных курортах.

– Тем, кто жил здесь шестьдесят пять миллионов лет назад, это не сильно помогло, – мрачно заметила Гэби. – Вспомните панели в святилище: пепел уже вовсю засыпал землю, но они нашли время создать свою летопись событий. И что от них осталось? Вот эти полуразвалины. Вы думаете, это археологическая площадка, а это – могила. Такая же участь ждет и человечество.

– Как ты думаешь, что делать? – Джек повернулся к Анне, которая все это время вела себя непривычно тихо.

– А какое это имеет значение? – неожиданно туманно выразилась Анна. – Куда ни кинь – конец один: разруха и вымирание большинства биологических видов. Факт.

– Но он же не об этом спросил, – Ражеш шагнул в ее сторону, встревожившись.

Анна отвернулась и молча уставилась через оконный проем на пустую площадь.

– Что это с ней? – забеспокоился Даг.

– Каково бы вам было, потеряй вы близкого друга? – вступилась Гэби.

Джек обратил внимание на Тамуру, которая тоже стояла притихшая, с отсутствующим видом. Угнетала ли ее мысль, что она за короткое время убила двух человек? Или еще что-то: потеря друзей и необходимость убивать, чтобы отомстить?

•••

Муллинз и Даг первыми отправились в караул. Гэби, Тамура и Ражеш поднялись на третий этаж в надежде поспать. Внизу Джек, Юджин и Грант жевали сухой паек, запивая его ледяной водой. Джек снял шлем и видел, как из-под воротника его костюма поднимаются струйки пара.

– Я бы дорого дал за несколько поленьев для костра, – Юджин яростно тер замерзшие руки.

Грант не выразил сочувствия физику-теоретику, а только дал совет:

– Если холодно, увеличьте температуру в биокостюме.

– Увеличить? Она и так на максимуме!

Джек занимался тем, что втягивал воздух и выдыхал пар изо рта, как будто это был табачный дым. В пальцах он держал воображаемую сигарету.

– На опасный путь становитесь, приятель, – Грант отметил выражение удовольствия на лице Джека.

– Вот почему от самых приятных вещей – самый большой вред? – Джек прислонился к стене за спиной, будто откинулся в кресле.

– Про приятность: думаю, вам вряд ли понравилась первая выкуренная сигарета или первое холодное пиво.

– Можно, мы не будем в дальнейшем произносить таких слов, как холодный , лед , мороз и все такое? – жалобно попросил Юджин.

Джек улыбнулся и закрыл глаза.

– Помню девушку, которая научила меня курить. Ее имя было Сэнди, но все звали ее Сахарок. Золотистые волосы до плеч, сияющие на солнце. Мне было четырнадцать, и моим любимым занятием в городишке, где я рос, было гонять на мотике-внедорожнике. Никаких шлемов мы не знали, никто нас не караулил, единственное условие – постараться быть дома до темноты. Бензин кончился в миле от ближайшей заправки. Я, когда выезжал, видел, что стрелка бензобака почти на нуле, но как-то думал, что мне хватит.

– Тяга к хождению по краю, – улыбнулся Грант. – Некоторые вещи никогда не меняются.

– Наверное, да, – согласился Джек, думая о том, что Грант имел в виду: прошлое или настоящее? – Я катил мотоцикл через поле за ее домом, а Сахарок стояла под деревом и курила украденную у матери сигарету. Она затоптала ее с виноватым видом. Я знал ее по школе, но понятия не имел, что она курит. Она была такой образцовой девочкой с безупречной репутацией, и вдруг бац – сигарета! Ну, естественно, начались упрашивания никому не говорить. Я честно сказал, что больше всего меня интересует бензин, чтобы до дому доехать, а сдавать ее я не собираюсь. Сахарок страшно обрадовалась и сказала, что ее приемный отец держит в сарае канистру, что она готова поделиться бензином при одном условии: я выкурю сигарету вместе с ней. Мне тогда это показалось глупым: я не курил, и у нее оставалась всего одна. Потом уже я подумал, что она хотела сделать из меня соучастника: если мы оба преступно курим, меньше шансов, что я буду про это рассказывать. Короче, я согласился и покурил, давясь и кашляя, а она поделилась бензином. Через несколько дней мне опять захотелось встретиться с ней. Не знаю уж, только ради ее привлекательной мордахи или и ради сигарет ее матери. Она меня притягивала, это точно; как притягивает приключение, грозящее неприятностями. Мы встречались несколько лет, даже когда я ушел из школы и начал работать на буровых в Заливе. Во время моих побывок в городке мы с ней стали ходить в индейские казино, которые тогда как раз пооткрывались. Вот так милая девчушка пристрастила меня к еще одной вредной привычке, которая чуть не довела меня до ручки.

– Прямо монстр какой-то, – прокомментировал Юджин.

– Она была прекрасна.

– Я имел в виду плохое влияние.

– Я думаю, что тяга к этим зависимостям всегда жила во мне. Если бы не Сахарок, я все равно подцепил бы эти привычки, может быть, в компании, гораздо менее чудесной, чем с ней.

– Мой опыт не такой романтичный, – сообщил Юджин, поморщившись. – Я вырос в Бруклине. Каждый день после уроков меня травили и обижали, пока однажды ко мне не подошел здоровенный парнишка Боб, которого все звали Большой Боб, и не предложил защиту за пять баксов в день. Пять баксов! Да у меня пяти центов в день не бывало!.. Но я все равно согласился, в надежде, что что-нибудь придумаю, пока Боб не догадается и не придушит меня своими руками. Через неделю я рылся в шкафу в подвале в поисках материала для какой-то школьной работы и нашел пачку журналов Hustler . Папашина заначка, очевидно. Меня озарило: я взял ножницы и вырезал из журналов кучу обнаженки. Не забывайте, интернета еще не существовало. Картинки я продавал в школе озабоченным пацанам по четвертаку за штуку. Через месяц я прикупил еще дюжину журнальчиков и смог бы нанять хоть двух телохранителей, если бы захотел.

– Прямо наркодилер, – засмеялся Джек. – Только вместо наркоты – порнуха.