Кейт Лаумер - Звездные мошенники

— И завалили сверху камнями, — докончил Рейнольдс. — Хорошо, лейтенант, я вам верю. Теперь перейдем к главному. Почему эта машина разбушевалась?

— Они могли бы понять, что им не удержать Боло Двадцать Восемь! — Глаза старика вспыхнули. — Нескольких миллионов тонн камня не хватит, чтобы удержать Ленни, когда у него включается боевой режим!

— Ленни?

— Моя старая командная машина, сынок. Я увидел опознавательные знаки по три-дэ. Боевая единица Эл-Эн-Э из Динохромной бригады!

— Слушайте! — выпалил Рейнольдс. — Я тут собираюсь попытаться…

Он вкратце изложил свой план. Сандерс фыркнул:

— Храбро, мистер, но Ленни от такого даже не почешется.

— Хотите сообщить, что нам кранты? Вы же не за этим сюда пришли? — прервал его Рейнольдс. — Как насчет батарей Бранда?

— Сынок, Ленни выдержал прямое попадание из «Хеллбора» на Толедо, и…

— Вы говорите мне, что мы ничего не сможем сделать?

— Чего это? Нет, сынок, я вовсе не это хочу сказать…

— Так что же тогда?

— Просто вели этим ребятам пропустить меня. Думаю, я смогу с ним договориться.

Сидя в будке, где размещался полевой пункт связи, Пит Рейнольдс смотрел, как бывший лейтенант Сандерс из Добровольческой бригады зашнуровывает на тонких лодыжках блестящие черные берцы и встает. Рубашка и брюки из ярко-синего полилона болтались на худом теле, словно выстиранное белье на веревке. На лице была ухмылка, похожая на оскал черепа.

— Сидит она, конечно, не так, как раньше, но Ленни ее узнает. Это поможет. А теперь, если вы приготовили блок питания…

Мейфилд вручил ему старомодный переносной прибор, который Сандерс принес с собой.

— Он работает, сэр. Но я уже попробовал сделать с этой адской машинкой все, что успел, и не получил в ответ даже писка.

Сандерс подмигнул ему:

— Может, у меня найдется парочка фокусов, о которых вы, ребятки, не слыхали. — Он перекинул ремень через костлявое плечо и повернулся к Рейнольдсу. — Думаю, нам пора выдвигаться, мистер. Он уже на подходе.

Когда они сели в вездеход, Сандерс наклонился к уху Рейнольдса:

— Точно тебе говорю: пушки федералов на Ленни даже царапины не оставят. Они зря теряют время.

Рейнольдс остановил машину на самой высокой точке дороги, откуда хорошо просматривалось пространство перед границей города. Все башни Нью-Девона сверкали огнями. Выстроенные под стенами орудия безостановочно палили по светящейся туше машины, но та продолжала ползти вперед, невзирая ни на что.

На глазах у Рейнольдса стрельба прекратилась.

— А теперь давай туда, пока они не пустили в ход другой идиотский план, — сказал Сандерс.

Вездеход проехал по пересеченной местности, описав широкую дугу, чтобы подойти к Боло с левого борта. Сидя за наспех подготовленной противорадиационной защитой, Рейнольдс смотрел на приближающийся огромный силуэт.

— Я знал, что они были большими, — произнес он. — Но увидеть одну из них вот так, вблизи…

Он остановил машину в сотне футов от Боло.

— Взгляни на боковые бойницы, — сказал Сандерс. Голос его сделался тверже. — Он бы стрелял осколочными, но заслонки опущены. Иначе мы бы и на полмили к нему не подобрались. — Он достал микрофон и дал команду: — Боевая единица Эл-Эн-Э, выйти из боя и отступить на десятимильную дистанцию!

Рейнольдс невольно развернулся к старику. Голос Сандерса в момент отдачи приказа был решительным и властным.

Боло продолжал медленно ползти вперед. Сандерс покачал головой и предпринял еще одну попытку.

— Никакого ответа, как и говорил тот парень. Должно быть, он держится лишь благодаря воспоминаниям.

Сандерс отсоединил микрофон и, прежде чем Рейнольдс успел протянуть руку, поднял противорадиационную защиту и вышел наружу.

— Сандерс! А ну назад! — заорал Рейнольдс.

— Не волнуйся, сынок. Мне нужно подойти поближе. Запустить контакт.

Он зашагал навстречу гигантской машине. Рейнольдс лихорадочно запустил двигатель, переключил передачу и двинулся вперед.

— Лучше держись подальше, — раздался из его рации голос Сандерса. — Вблизи твой экран не особо поможет.

— Вернитесь в машину! — заорал Рейнольдс. — Там жесткое излучение!

— Конечно. Ощущения занятные, вроде солнечного ожога примерно через час после того, как ты пришел с пляжа и думаешь, что малость перебрал с загаром. — Он рассмеялся. — Но я до него достучусь…

Рейнольдс остановился и стал смотреть, как сутулый человек в мешковатой военной форме идет вперед, пригнувшись, словно в лицо ему хлещет ледяной дождь.

— Я подошел к нему, — тихим голосом сообщил Сандерс по рации. — Собираюсь подняться на борт. Не хочу больше гоняться за ним.

Рейнольдс следил в бинокль за небольшой фигуркой, крохотной на фоне огромной боевой машины. Сандерс попробовал взобраться, споткнулся, попытался снова, повис на выступе, что тянулся вдоль задней части, внутри вращавшегося опорного катка.

— Он поднялся, — отчитался Рейнольдс. — Только бы его не задело гусеницей…

Ухватившись за бок машины, Сандерс ненадолго застыл, перегнувшись через кромку. Потом подтянулся, пополз к основанию задней орудийной башни, на которое оперся, отцепил коммуникатор, снял с него небольшое черное устройство и прикрепил к броне. Устройство щелкнуло и примагнитилось. Сандерс поднес микрофон к губам.

Сидевший в помещении пункта связи Мэйфилд подался к экрану, щурясь от напряжения. Там, в поле, Рейнольдс неотрывно смотрел в бинокль на человека, лежавшего на борту Боло.

Стены уже передо мной. Я готов к финальному усилию. Но внезапно я осознаю, что по моей наружной поверхности бежит электрический ток. Что это? Новая хитрость Врага? Я настраиваюсь на эту энергию волн, ищу их источник. Они исходят из точки, прилегающей к моей тыльной амбразуре. Я ощущаю модуляцию, подбираю силу приема для рассчитанного образца. И слышу голос:

— Боевая единица Эл-Эн-Э! Хватит, Ленни. Мы отходим, парень. Эл-Эн-Э, приказываю отойти на десять миль. Если ты меня слышишь, Ленни, поверни влево и остановись.

Я не поддаюсь на уловку. Приказ выглядит правильным, но это не голос моего командира. На миг я сожалею, что у меня нет лишней энергии и я не могу направить ее на нейтрализацию устройства, которое прицепил ко мне Враг. Я продолжаю путь.

— Боевая единица Эл-Эн-Э! Послушай меня, дружище. Возможно, ты не узнаешь мой голос, но это я. Понимаешь, парень, прошло много времени. Я постарел. Возможно, мой голос немного изменился. Но это я! Поверни налево, Ленни! Поверни!

Я испытываю искушение отреагировать на эту хитрость — что-то в этом поддельном приказе, кажется, пробуждает мои вторичные контуры, которые давно уже бездействовали. Но я не должен допускать, чтобы хитроумие Врага повлияло на меня. Системы восприятия продолжают слабеть по мере истощения аккумуляторов. Но я способен опознать ложь Врага. Я двигаюсь, но меня переполняет боль, и только память о товарищах гонит меня вперед.