Кейт Лаумер - Звездные мошенники

— Ты должен был сказать мне, Терри.

— Господи, лейтенант, не беспокойтесь обо мне! Я ничего такого не имел в виду! Черт, у меня такое чувство… — Он мучительно закашлялся.

— Я верну тебя домой, Терри, но сперва мне нужно подняться на вершину, — сказал Карнаби. — Ты ведь понимаешь?

Терри кивнул:

— Каждый выполняет свою работу, лейтенант. Я… подожду, пока… вы не вернетесь.

— Терри, слушай меня внимательно, — негромко произнес Карнаби. — Если я не вернусь завтра к этому времени, тебе придется спускаться самостоятельно. Понимаешь? Не жди меня.

— Конечно, лейтенант. Я просто отдохну немного и приду в себя.

— Ладно, чем раньше я уйду, тем раньше вернусь.

Карнаби достал из рюкзака банку, открыл ее, подал Терри. Юноша покачал головой:

— Съешьте вы, лейтенант. Вам нужны силы. А я все равно есть не могу.

— Терри, мне что, открывать тебе рот и заливать это туда?

— Ну ладно… но и себе тоже откройте…

— Хорошо, Терри.

Когда Сайкл нес ложку ко рту, рука его дрожала. Он съел полбанки, потом привалился к стене и закрыл глаза:

— Все… я хочу…

— Хорошо, Терри. Теперь отдохни. Оглянуться не успеешь, как я вернусь.

Карнаби выполз наружу, пробившись через нанесенный ветром рыхлый снег. Холод ударил по лицу, словно шипастая дубинка. Лейтенант усилил обогрев комбинезона, отметив про себя, что левая сторона кажется холоднее правой.

Почти вертикальный склон, последний отрезок пути до вершины, возвышался над снежными заносами, сверкая белым на утреннем солнце. Карнаби осмотрел поверхность скалы — двадцать футов по обе стороны от хижины, — отыскал глубокую изломанную трещину, которая шла вверх, и приступил к последнему этапу восхождения.

В радиорубке лейтенант Прайор, нахмурившись, уставился на экран, с которого недовольно взирало угрюмое лицо капитана Аарона.

— Коммодору это уж точно не понравится, — сказал Прайор. — Если ты уверен, что твоя экстраполяция точна…

— Точна ровно настолько, насколько точны данные, которые я получил от Плоттинга, — огрызнулся Аарон. — Момент «пан или пропал» для противника теперь позади. Нам его уже не догнать. Ты знаешь трансэйнштейнианскую физику не хуже моего.

— Никогда не слышал, что у джаннов имеются суда, способные развивать такую скорость, — попытался возразить Прайор.

— Теперь услышал.

Аарон отключился, набрал командную рубку, передал свой доклад дежурному, потом сел и стал смиренно ждать ответной реакции. Не прошло и минуты, как на экране возникло разгневанное лицо коммодора Броудли.

— Вы автор этого доклада? — прорычал коммодор.

Аарон, не дрогнув, встретил взгляд начальства:

— Я произвел экстраполяцию.

— Вы уволены за некомпетентность, — произнес Броудли резким, как визг пилы, тоном.

— Есть, сэр, — сказал Аарон. Лицо его было бледным, но он все так же твердо смотрел в глаза коммодору. — Но мои входные данные и их обработка — документально подтвержденный и зарегистрированный факт. Я буду на этом настаивать.

Лицо Броудли потемнело.

— Хотите сказать, что эти пауки могут плюнуть нам в лицо и уйти безнаказанными?

— Сэр, я хочу сказать только то, что при данном коэффициенте ускорения цель будет опережать нас независимо от наших действий.

Лицо Броудли задергалось.

— Мы идем с максимальным коэффициентом ускорения! — рявкнул он. — Ни один джанн еще не обгонял наше военное судно на прямой траектории!

— Этот обогнал, сэр.

Коммодор просверлил Аарона взглядом.

— Продолжайте исполнять свои обязанности до дальнейших распоряжений, — приказал он и отключился.

Аарон криво улыбнулся и позвонил в радиорубку.

— Пошел на попятный, — сообщил он Прайору. — Теперь у нас на борту очень встревоженный коммодор.

— Я сам не понимаю, — сказал Прайор. — Как, черт побери, они смогли превзойти нас?

— Они и не превзошли, — самодовольно сказал Аарон. — При старте с нулевой скорости мы бы очень быстро их догнали. Но они пустили торпеду и опередили нас на пару минут. Если бы нам удалось ликвидировать этот разрыв в первые полчаса, мы бы их взяли. Но на транссветовых скоростях появляются странные эффекты. Например, такой: наши векторы становятся асимптотическими. Мы приближаемся к ним, но никогда не сможем их нагнать.

Прайор присвистнул:

— Броудли могут и разжаловать за такое фиаско.

— Угу. — Аарон ухмыльнулся. — Могут. Если противник не остановится где-нибудь, чтобы наскоро…

Когда Аарон отключился, Прайор повернулся и посмотрел на экран позиционного ретранслятора. «Мальтузу» изображала яркая зеленая точка в центре, а убегающее джаннское судно — красная точка наверху.

— Чарли! — окликнул Прайор дежурного сержанта. — Это обрывочное сообщение, которое мы поймали на прошлой вахте, — откуда его послали, по твоим прикидкам?

— Да вот отсюда, лейтенант.

Сержант нажал на рычажок и повернул верньеры. У верхнего края экрана появилась зеленая точка.

— О! — сказал он. — Похоже, противник направляется как раз туда!

— Ты поймал это сообщение в игрек-диапазоне. Пробовал связаться с ним еще раз?

— Да, но все без толку, лейтенант. Тогда это вышло случайно…

— Нацель на него игрек-луч, Чарли, узкий, как кошачий ус, и отрабатывай схему с радиусом в один градус, ориентируясь на его наиболее вероятное местоположение, до тех пор пока не получишь эхо.

— Ну если вы хотите, сэр… но…

— Да, Чарли, хочу! Найди этот передатчик, и с меня бутылка!

Распластавшись по поверхности продуваемой всеми ветрами скалы, Карнаби уцепился за ненадежный выступ и принялся нащупывать ногой очередную точку опоры, чтобы подняться выше. Целый пласт отвалился, и на мгновение лейтенант повис на пальцах правой руки, с ногами, болтающимися над бездной; потом, заведя правую ногу вбок, зацепился коленом за выступ, ухватился свободной рукой за край другого и добрался до сравнительно безопасного места, где можно было перевести дыхание. Он прильнул к скале, прижался щекой к холодному, как железо, камню; за широкой, плоской равниной серовато-рыжего цвета, в десяти милях к югу, сверкающим конусом взбитых сливок поднималась очередная вершина. Ну и вид! Занятно: может, это последнее, что он увидит в жизни. Он явно был не в форме. Слишком уж много времени прошло с момента последнего восхождения.

Ладно, сейчас надо думать не об этом. Он должен выполнить задание — первое за двадцать один год. На миг перед ним промелькнули призрачные воспоминания: подстриженные лужайки академии, наведение показного порядка перед инспекцией, ощущение свежести от новенькой формы, блеск серебряной кометы, которую приколола ему Анна…

Но это больше не имело значения. Все важное находилось здесь — станция на вершине горы. Еще один рывок, и он будет там. Карнаби отдохнул еще полминуты, потом вскарабкался на относительно пологий склон — последний отрезок пути перед вершиной. В пятидесяти ярдах над ним к голой скале припал тускло поблескивавший, закрытый щитками купол маяка; он выглядел в точности так же, как пять лет назад.