Святослав Сахарнов - Лошадь над городом

Молодой человек, чью голову увидели завсектором чертежница, был аспирант-палеонтолог, который наконец-то выбрался в «поле», как говорят обычно его коллеги. Намерения его были самые скромные — пошарить по оврагам, посмотреть, нет ли костей в местах, где ручьи, текущие краткой, но половодной посошанской весной, обнажают слои глины, пролежавшей здесь долгие века. Но в оврагах ничего, кроме газет и консервных банок, не нашлось. «Далеко же они забираются!» — грустно подумал аспирант, имея в виду любителей провести воскресный отдых за городом. Оставив овраги, он углубился под сень лесной посадки и там шел наугад, грустно размышляя о том, как сужаются островки необследованных наукой земель. Именно в этот момент до его слуха и донесся непонятный шум. Его производил кто-то продиравшийся сквозь шиповник и молодую акацию. Это несомненно было живое существо, до ушей аспиранта доносились шумное дыхание и даже нечто вроде повизгивания. «Уж не свиней ли кто пригнал сюда?» — подумал аспирант и вдруг увидел над зеленой куртиной акации медленно плывущую, увенчанную серо-зелеными костяными пластинами, спину. «Мон дьё!» — прошептал палеонтолог, который только что сдал кандидатский экзамен по французскому. Первым побуждением его было бежать прочь, но невероятная догадка, что сейчас он станет свидетелем чуда, взяла верх, и он, бросившись на траву животом, пополз как уж следом за гигантской тварью. Та выломилась из кустов, вошла в молодую светлую дубовую посадку, отчего сразу стала видна вся целиком. «Стегозавр!» — окончательно тупея от неправдоподобности увиденного, сказал сам себе палеонтолог. Сомнений быть не могло: перед ним, медленно волоча шипастый хвост, брела доисторическая рептилия длиной и весом с железнодорожный вагон, шипы и пластины на ее спине покачивались, а изо рта капала слюна гадкого зеленого цвета. В этот момент он увидел стоящие под дубом красные «Жигули» и парочку, возлежащую на расстеленном на земле плаще. Осанистый мужчина с интуристовской бородкой сперва что-то говорил девушке в сером платье, а потом, наклонившись, попытался поцеловать ее. Поцелуя не получилось — оба вскочили и с необыкновенным проворством бросились наутек.

Стегозавр медленно пересек поляну, подошел к «Жигулям», склонив увенчанную рогами голову, понюхал шину, выдавил из себя «Кх-х!» и, пройдя травою, снова скрылся за стеной акаций.

И тут аспирант сплоховал. Боясь, что чудовище повернет ему навстречу, он обежал поляну кругом, попробовал было пробиться через колючие кусты, повис на них, зацепившись рубашкой, кое-как выбрался и, обойдя колючую рощицу, очутился на берегу Щучьего озера. Стегозавра здесь уже не было. Легкий, едва ощутимый ветерок морщил водную гладь, на заболоченных берегах тихо покачивались голубые тычки осоки. Аспирант помчался обратно — и на поляне зверя нет, обежал куртины акации — тоже, вернулся — только придавленный песок и сорванные когтями лепешки дерна говорили о том, что все это ему не приснилось. «Неужели спрятался в озере? Но стегозавры не жили в воде. А откуда мы знаем, где и как они жили?» — мысли одна противоречивее другой завертелись вихрем в голове бедного аспиранта.

Ощеломленный случившимся, он долго стоял около машины, пока, пригибаясь и озираясь по сторонам, из кустов не вышел и не стал приближаться к нему мужчина с бородкой, за ним, отстав и дрожа, показалась девушка.

— В-вы, вы тоже видели? — спросил, приблизясь, мужчина. — Ч-что это было?

— Ст-тегозавр, — восторженно и тоже заикаясь, ответил аспирант. — Древнее пресмыкающееся. Динозавр из отряда птицетазовых.

Уже совсем придя в себя, он объяснил разницу в строении основных групп динозавров, подчеркнув, что наука до сих пор не отвергла возможность того, что некоторые виды их дожили до наших дней.

— Где оно? Оно ушло? — спросила, дрожа всем телом, девушка. — Какой ужас! Я чуть не умерла от страха.

— Должно быть, скрылся в озере. Но это надо проверить. Я иду туда, — заявил окончательно пришедший в себя аспирант. — Идемте со мной.

— Нет уж, спасибо. — И мужчина с интуристовской бородкой проворно полез в машину.

— Секундочку! — палеонтологу пришла в голову мысль, что для подтверждения открытия ему могут понадобиться свидетели. Объяснив, что их всех могут пригласить на международный конгресс, аспирант попросил у Браун-Згуриди адрес. Сбитый с толка происшедшим и торопясь покинуть злополучное место, Згуриди адрес дал, девушка, поминутно оглядываясь по сторонам, тоже залезла в машину. «Жигули», по-собачьи скребнув шинами по песку, рванули с места и, подпрыгивая на кочках, унеслись.

Постепенно волна восторга накатила на будущего ученого и сменила страх; напевая «Арлекино», он вернулся на берег озера, сел там на камень и просидел до вечера, ожидая появления животного, но вода оставалась неподвижной. Постепенно из зелено-голубой она превратилась в лиловую, потом на озеро легла оранжевая полоса, солнце утонуло в осоке, аспирант нехотя поднялся и побрел, натыкаясь в темноте на корни, по лесной тропинке домой.

Утром он дал в Ленинград своему научному руководителю телеграмму. В ней он извещал институт, что им близ озера Щучье в окрестностях города Посошанска обнаружено живое доисторическое чудовище, не уступающее размерами известному монстру из Лох-Несса. «Мною оно классифицировано как «Stegosaurus Ornith», — заканчивалась телеграмма.

Съемка эпизода с утоплением персидской княжны началась с опозданием. Когда режиссер утром позвонил в номер кинозвезды, номер не ответил. Тогда он попросил соединить его с дежурной по этажу. Дежурная сказала, что артистка у себя, но, должно быть, занята, так как к ней давно уже прошел какой-то молодой человек. На вопрос, какими духами от него пахло, наивная дежурная ответила: «Шипром».

— Черт бы его побрал, — вскипел режиссер, — постучите и скажите, чтобы они взяли трубку.

Это не помогло: дежурная объяснила, что просьбу выполнила, но в ответ из-под двери выползла записка, которую она может прочитать вслух.

— Читайте, — простонал режиссер.

— «Мы занимаемся вокалом», — сообщила телефонная трубка.

— Они что там — поют?

— Нет, у них тихо.

Швырнув трубку на рычаг, режиссер заскрипел зубами и обреченно направился к лифту.

На съемочной площадке все было готово. Окруженный юпитерами и опутанный проводами, как космический корабль перед стартом, стоял налитый водою бассейн. Стоял, вздымая над вытоптанной пыльной площадкой хрустальные бока, в которых отражались облака и автофургоны с надписями «Экспедиция». Толпа, окружившая бассейн и состоявшая главным образом из школьников и девиц торгового техникума, нетерпеливо гудела. Сотрудники «Новоканала» во главе с Брониславом Адольфовичем в последний раз внимательно осматривали свое детище. Оно было великолепно: куб высотой с двухэтажный дом, пазы в плексигласовых стенах промазаны красной, как кровь, замазкой, замазка пахла грушевой эссенцией и поэтому, когда ветер дул в сторону толпы, до зрителей доносился тревожный аромат фруктов. Молодые люди в беретах набекрень и потертых голубых джинсах бегали вокруг бассейна, подтягивая и ослабляя провода, переносили с места на место аппаратуру и обменивались фразами из лексикона Феллини и Чарли Чаплина. Кучка пожарников, приехавших в последний момент, раздвинула лестницу, достав ею до края бассейна.