Марек Баранецкий - Воля дракона. Современная фантастика Польши [сборник litres]

– Вы можете туда вернуться, а я нет, – ответил Жордан.

– Почему?

– Я не понравился сеньору Баптисте.

– Я могу ему сообщить, почему вы не можете быть виновны.

Почти забавляясь, он покачал головой.

– В таком случае сеньор Баптиста наверняка дойдет до предположения, что нас связывает страсть и мы убили всех этих людей вместе.

– Будете искать Клавдию?

– Возможно.

Женщина вздохнула. Истерзанный платочек исчез в сумочке, а Юлия принялась щипать кружево на рукаве. В ее глазах появился стальной блеск, однако так ненадолго, что это запросто могло быть отражением солнца.

– Значит, я останусь с вами. Конечно, если вы ничего не имеете против.

– Мне будет очень приятно, – заверил он, поскольку все последние минуты думал о том, как ее к этому склонить. Юлия Августина была бы ему полезна не только как кто-то знающий местный язык – она также была ключом к загадке их странного спасения. – Расскажете мне о себе хотя бы немного?

– Обо мне?

– Должна существовать какая-то причина, по которой убийца нас пощадил. Может, у нас есть нечто общее?

– Ох, ну да. Впрочем, я не думаю, чтобы… В любом случае меня зовут… – Ее ладонь оторвалась от рукава и закрыла рот в детском жесте удивления. – Мой бог, я забыла представиться.

Жордан прыснул, поскольку вся ситуация была абсурдной. Юлия, которая мгновение выглядела так, словно собиралась вскочить с одеяла и отвесить ему положенный по этикету поклон, подхватила смех.

– Это страшно, так смеяться, когда они все умерли, – сообщила она, пряча лицо в ладонях.

– Собственно, смех не должен претить мертвым, – заверил он. – И думаю, мы можем формальности опустить. Я знаю, как ваше имя, а вы наверняка ведаете, как зовут меня. Мне интересно: кем вы являетесь и зачем приехали в Соур?

– Мой второй муж преподает латынь в школе для мальчиков. Мы уже пять лет живем в Цамбоне, поэтому я и знаю окцитанский. Я время от времени даю девочкам частные уроки рисования.

– А первый?

– Что, простите?

– Первый муж.

– Умер, когда мне было девятнадцать лет.

– От чего?

Она сдвинула брови.

– Почему вы об этом спрашиваете?

– Все связанное со смертью меня интересует, – ответил он.

Она слегка поджала губы, но немного погодя ответила:

– Не думаю, чтобы это имело нечто общее с трагедией, однако если вас интересует, то он погиб в результате несчастного случая.

– Ага. Зачем вы приехали в Соур? Просить о чуде?

В этот раз гримаса неудовольствия была заметнее. Юлии явно не нравились манеры Жордана, но врач никакой вины не ощущал.

– Это частное дело. Мой муж уверен, что я приехала проведать родню. Я боялась, что служанка может меня выдать, и оставила ее в таверне возле порта, а дальше поехала одна.

– А вы отсюда?

Она кивнула.

– Я родилась здесь, но моя семья… мы не поддерживаем близких отношений.

Если Юлия и в самом деле говорила правду, то она ответила на один занимавший Жордана вопрос. У него не имелось причин ей не верить, но все еще было ощущение – женщина поведала не все. Возможно, утаила нечто очень серьезное.

– Куда мы идем? – спросила она, когда они продирались через толпу на рынке.

Вокруг кричали торговцы индульгенциями, освященными жетонами и остро пахнущими приправами, а ослы свободно бродили между палатками, глядя на прохожих со спокойствием философов.

На щербатой мостовой было полно мусора, отрубленных рыбьих голов и гниющих овощей, время от времени попадались там мутные лужи конской мочи. Ни платье, ни элегантные башмачки Юлии не были приспособлены для хождения по такому, однако спутница Жордана чувствовала себя здесь лучше его, ловко лавируя между несущими плетеные корзины женщинами, снующими повсюду детьми и настырными продавцами.

– В больницу, – ответил он, воспользовавшись тем, что парень у палатки со скобяными изделиями перестал на время лупить черпаком по сковородке.

– В больницу? Вы думаете, что Клавдия ранена или убийца забрал ее…

– Там ее муж. – Жордан решил, что настала пора это сообщить. – Он может знать, куда она подевалась.

– Ох, – Юлия неожиданно проявила чувства, – неужели сеньор Зекондин вчера вечером… заболел?

В этот раз короткая пауза была наверняка вызвана не ее волнением, а раздумьями.

Доменик кивнул.

– Можно сказать и так.

Похоже, Юлия хотела задать еще один вопрос, но передумала. Помогать ей в этом Жордан не собирался.

– О чем вы разговаривали с Клавдией у фонтана? – Он решил сменить тему.

– Ни о чем важном. Вы знаете, женские дела.

– Выглядело так, словно у вас удивительно дружеские отношения. Вы были знакомы с ней раньше?

– Откуда? Мы познакомились вчера, после полудня. Однако случается, хватает и пары проведенных вместе часов.

Ее губы улыбались, а глаза оставались настороженными.

– Встреча двух братских душ?

– Сестринских, – поправила его она.

– Что вы можете о ней рассказать?

Она отодвинулась, поскольку навстречу шел темнокожий мальчик. Он остановился возле палатки со сладостями и принялся что-то быстро говорить. Вскоре вокруг него собралась небольшая толпа – мужчины и женщины, явно возбужденные, с истинно восточным темпераментом размахивали руками.

Жордан потянул Юлию в тень ворот.

– Предполагаю, весть об убийстве уже разошлась, – тихо сказал он.

– О да. – Она слегка улыбнулась. – Похоже, они ищут высокого белого безумца со шрамом на лице.

Жордан мысленно благословил людскую тягу к фантазиям.

– Они говорят о том, что этого бандита сопровождает женщина?

– Нет. – В ее глазах снова что-то блеснуло. – Только я не знаю, обязаны ли вы верить мне на слово. Вам уже пришло в голову, что я могу в любой момент вас выдать?

– Пришло.

– И что тогда?

– Ничего. Не причиню вам вреда без нужды. Именно это вы хотели знать?

Она вздохнула.

– Я временами начинаю задумываться: не вы ли убили всех тех людей?

«Забавно, а у меня такие же сомнения насчет вас», – мысленно ответил он. Правда, основную часть ударов нанесли со слишком большой для женщины силой, но Юлия могла быть просто помощницей убийцы.

Однако, даже если он пришел снаружи, кто-то должен был его впустить…

– Клавдия Зекондин, – напомнил Жордан, когда они протолкались через толпу и очутились на улице, ведущей к больнице. – Что вы можете о ней рассказать?

– Вы думаете, она жива? – Юлия ответила вопросом на вопрос.

– Не знаю, – честно признался он. – В ее комнате было много крови, однако она могла выжить. Может, даже сама вышла из дома.

– Либо убийца из каких-то соображений забрал ее с собой.

– Ее или ее тело, – согласился он.

Юлия посмотрела на Доменика, и тот на какой-то момент уверился, что вот сейчас услышит одну из характеристик, к которым уже привык, – что у него нет сердца, а манеры его как врача просто отвратительны.