Артем Углов - Предел прочности. Книга третья

Паренек давно перестал метаться по камере загнанным зверьком. Голова его торчала меж стальных прутьев, пытаясь протиснуться наружу. Кожу натянуло, глаза превратились в две узкие щелочки, а рот напоминал уродливую щель. Больно, ему должно быть неимоверно больно, но парень с завидным упорством пытался пропихнуть череп сквозь узкое пространство. Еще мгновение и кожа на лбу лопнула, расползлась словно ткань, обнажая белесо-розовое нутро. Рвалась на скулах, на щеках, не выдерживая напряжения, а парень продолжал упорно лезть вперед.

- Чё? - испуганный голос Щепы потонул в отчаянном крике мальчишки. Писклявые нотки подростка то и дело срывались, впитывали силу, набирали мощь, перерастая в низкий утробный звук. Доли секунды и нас накрыло грохочущей лавиной – многоголосым ревом неведанного зверя. Даже не зверя, зверей потому как ни одна глотка не могла выдать такое многообразие колебаний.

Световые панели замигали, готовые погаснуть в любую секунду, стены отчетливо задрожали.

«Землетрясение!» - промелькнуло спасительное в голове. Разум отчаянно цеплялся за любое логическое обоснование, любой факт, самый мелкий, способный объяснить происходящее. Это точно землетрясение, иначе быть не может.

Я зажмурился, нервно выдохнул, а когда открыл глаза вновь, увидел, что стальная решетка не выдержала напора: прутья прогнулись, пропустив наружу кровавую маску. Теперь на волю выбиралось оставшееся в камере тело. Выбиралось лишь для того, чтобы отомстить обидчику. Вон он стоит с посеревшим лицом, по ушам струятся темные дорожки крови. Рядом со мною по-прежнему сидел старик, в глазах которого читался неприкрытый ужас. Новая сетка линий явственно проступила на и без того морщинистом лице, превращая пожилого мужчину в глубокого старца.

«Это не землетрясение», - пришла запоздалая мысль в голову, а еще паническое понимание того, что бежать из замкнутого пространства некуда, мы трое заперты в клетке, превратившейся в ловушку. Порвет, как есть порвет, не ограничиваясь одним лишь обидчиком. Всех порвет, как пресловутый тузик грелку.

Ладони слепо зашарили по шершавой стене, пытаясь нащупать малейшую лазейку. А глаза безотрывно смотрели, как прогнулся сверхпрочный металл, как существо выбралось в коридор, издав утробный рык. Выглядело оно довольным. Стояло, смотрело пустыми, лишенными осмысленности глазами. Повернув в нашу сторону обезображенное лицо со свисающими лоскутами кожи, белесыми волокнами порванных мышц. На секунду возникла робкая надежда, что оно уйдет. Но лишь на секунду, потому как по истечению оной, существо принялось расшатывать нашу решетку.

Увеличенные в размерах ладони схватились за преграду, начали дергать, качать из стороны в сторону. Новая тактика не приносила успеха… пока. Крошки бетона вовсю сыпались с потолка, прутья неохотно меняли первоначальную форму. Существо все больше молчало, лишь изредка взрыкивая, от довольства и предвкушения, раздувая огромную грудь.

Оно уже давно прибавило в размерах, местами порвав одежду. Тазобедренная область осталась прежней, как и тонкие ноги, а вот верхнюю часть тела непомерно раздуло, превратив некогда субтильного парнишку в перекаченного культуриста.

Огромные руки бугрились мышцами, напрягались, превращая металл в податливую глину. Ровно так же напрягался огромный ком в штанах - существо испытывало возбуждение.

Первым в себя пришел старик. С ловкостью юноши спрыгнув на пол, он подлетел к Щепе.

- Чё? – по девчачьи взвизгнул тот, зажимаясь в углу, но старик не собирался что-либо объяснять, тем более вступать в дискуссию. Схватив истошно вопящего Щепу за шиворот, он потащил его в сторону существа. И откуда только силы берутся в пожилом организме? Жертва брыкалась, кусалась, оттягивая неминуемый момент встречи, но вырваться не могла.

- Возьми его, лучше его, - тыкал в мою сторону пальцем некогда авторитетный сиделец. Верещал загнанным зайцем, хватался за волосы, как последняя девчонка. Но вот какая незадача: у старика и волос-то почти не было, а за те, что остались, особо не ухватишься: сплошь жидкие космы.

Поэтому Щепа быстро сменил тактику, стал вертеться угрем в морщинистых руках. И это принесло успех: в какой-то момент ему удалось ослабить хватку старика. Парень дернулся прочь, сопровождаемый треском рвущейся рубашки. Он уже чувствовал свободу, когда старику удалось-таки поймать беглеца за развивающийся подол и повалить на пол. Исцарапанные руки Щепы в умоляющем жесте вытянулись в мою сторону.

- Возьми его, возьми его, - твердил парень, словно заговоренный, когда старик тащил его по бетонному полу. Казалось бы, всё: жертвенный агнец смирился с неминуемой участью. И даже существо за решеткой довольно рыкнуло, почуяв близость добычи, но не тут-то было.

На последних метрах Щепа изловчился и лягнул сокамерника свободной ногой, угодив прямо в лицо. Старик попятился от удара, едва сам не угодив в лапы монстра. Тот лишь издал вздох разочарования, поймав вместо живой плоти пустой воздух.

Щепа же подтянул под себя ноги и, сжавшись упругой пружиной, выстрелил в мою сторону. Летел слепо вперед, выставив перед собой растопыренные ладони, как когда-то давно летел Леша-опездал. Хотел он выцарапать мне глаза или просто вцепиться в волосы, не знаю, да и не планировал узнавать. Делаю полуоборот, шаг в сторону, и толчком в спину помогаю ускориться пролетающему мимо телу. Щепа с размаху влетает в бетонную стену, бьется головой. От удара не спасают даже выставленные вперед руки, настолько сильной была инерция.

От того и удивительно, что на пол он не падает, а продолжает перебирать ногами, машет руками, словно подвыпивший студент. По рассеченному лбу обильно заструились темные ручейки крови. Щепа настолько потерян и дезориентирован, что даже не реагирует, когда его вновь хватает за шкирку подоспевший старик. Не издает не звука, не сопротивляется, когда ведут к решетки. И лишь жалобно охает, когда толкают в пасть хищника.

Существо одним движением ломает шейные позвонки, вгрызаясь в податливую плоть. Дальше отворачиваюсь, не в силах смотреть на повисшее, дергающееся в конвульсиях тело. Лишь слышу хруст и чавканье, сопровождающее кровавое пиршество.

- Надеюсь, этого будет достаточно, - бормочет рядом старик.

Достаточно? А если нет, меня следующего в топку?

- Если нет, будем отбиваться, - добавляет он, словно прочитав мои мысли.

Голыми руками от уродливой хреновины, что стальные прутья гнет, как пластилин? Ну-ну...

Спасти от одной твари может только другая Тварь, но она отчего-то молчит, не появляется. Мне ничего не угрожает? Очень сильно сомневаюсь… И упавшая под ноги оторванная рука лишнее тому подтверждение. Просто марионетка не собирается тратить силы на обреченного. Тварь она и есть тварь, тут как не назови.